Сергей Гомонов - Режим бога (Последний шаг)
«Не сопротивляйся!» — вспыхнуло в сознании равнодушное к нему и ко всему остальному понятие.
Сделать это сразу не получилось, уж слишком суровым было испытание. Но чем меньше трепыхался Ноиро, тем слабее делалась смертельная истома, тем дальше отступал безотчетный ужас перед гибелью. Журналист чувствовал, будто накинувшиеся на него враги постепенно отцепляются и падают в пропасть. Он так хорошо вообразил их себе, что последних удалось увидеть и сбросить усилием воли.
И сразу же точно крылья распахнулись за спиной — наступила легкость, головокружительная, как главная победа в жизни. Ноиро плавно спустился на хрустальную радугу и отсюда увидел, что все мосты к вороту — это аркады реальностей, соединяющие миры. Голова закружилась уже по-настоящему, как будто здесь могло присутствовать хоть что-то от физического мира.
С верхней точки радуги спираль выглядела совсем другой. Она состояла из шаров, скованных между собой подобно бусинам в многослойном ожерелье. Ноиро стоял и просто любовался ее вращением, почему-то уверенный, что теперь она чихать не станет.
Однако побыть в покое достаточно долго, чтобы отдохнуть после испытания сладострастием, ему не дали. Невдалеке на ту же радугу обрушилось создание, которое Ноиро определил как женское. Золотисто-огненное впечатление от него изрядно портил смерч истомы, все еще клубящейся вокруг существа. Со стороны это зрелище было еще более жутким, нежели когда журналист сам находился в его эпицентре.
Создание потянулось к нему, словно взывая о помощи. Ноиро решил, что вмешиваться опасно. И, в конце концов, с какой стати оно явилось на его мостик?
Молодой человек легко оттолкнулся и перелетел на другую радугу. Снизу грозно взревел огненный океан, запоздало вышвырнув вверх щупальце-волну.
«А тут нужен глаз да глаз! — глядя на то, как опадает назад магма, подумал Ноиро. — Чуть зазеваешься — и сгоришь… Вот бы увидеть Незнакомца!»
И он его увидел! Черная фигура в клубящемся тьмой балахоне скользнула по радуге навстречу тому созданию. То все еще корчилось в муках на хрустальной поверхности покинутого журналистом моста.
Увитый серебристыми нитями, тянувшимися со стороны спирального устройства, Незнакомец приблизился к золотистому созданию и подхватил его на руки. Смерч мгновенно распался.
Затем черный наблюдатель устремил внимание в сторону Ноиро, и тому показалось, что он чем-то недоволен. Это пришло, как всегда, на уровне ощущений. Опустив золотистую ношу на радугу, Незнакомец взмахнул рукой…
…И Ноиро сам не понял, как успел преодолеть обратный путь, чтобы очнуться в собственной постели.
Переведя дух, он лег поудобнее и почувствовал страшную усталость. Как хорошо, что можно выспаться!
Не успев даже толком додумать свою мысль, журналист провалился в безмятежный сон.
2. Туллийский ящер
С каждым годом пустыня Агиз, территория Заречного Кийара, понемногу, но отвоевывала себе место в восточной части города. Она росла, накатываясь на все оазисы. Теперь лишь вдоль реки, некогда разделявшей Восточный и Заречный Кийары, осталась зеленая полоса растительности, а пески, словно перешагнув водораздел, продвинулись внутрь, съедая все живое. Ученые не находили тому явлению никакой причины, ссылались на экологию и глобальное потепление. Но отчего поднималась среднегодовая температура, они не знали. Все давно смирились с тем, что скоро пустыня придет к ним в дом и либо загонит под землю, как странноватых жителей Тайного города на том берегу, либо заставит эмигрировать.
Ноиро шел по мосту над плотиной и поглядывал вдаль, на покачивающийся в мареве Агиз. Сейчас дорога пойдет под уклон, а затем высотки административного центра Кийара закроют весь обзор. А говорят, особо ясными днями, стоя на противоположной стороне моста, можно разглядеть не только смутно-голубую гряду Узлаканских гор на границе с соседями, но и море. Коренному жителю Ноиро увидеть его отсюда не удалось еще ни разу в жизни, и он сильно сомневался в правдивости «очевидцев».
Ноиро обдумывал события прошедшей ночи. Странно, однако, невзирая на приключения в «третьем» состоянии, утром не осталось и следа от усталости. Журналист даже позанимался на своем почти заброшенном тренажере. Энергии было столько, сколько бывает лишь у детей. Ее хотелось выплеснуть, растратить, растранжирить, чтобы не захлебнуться в бурном водовороте невесть откуда прихлынувших сил.
Когда две первые встреченные женщины впились в него пристальными взглядами, Ноиро не обратил большого внимания. Правда, завернув за угол, на всякий случай проверил, не испачкана и застегнута ли одежда.
Возле моста он уже удивился. Мимо проезжала шикарная машина. Женщина, которая управляла ею — делового вида госпожа средних лет, — резко сбросила скорость и, сняв темные очки, бесцеремонно уставилась на него вожделеющим взглядом.
Ноиро вытянул лицо и в шутку подергал бровями, смеясь над собой в духе мэтра Гэгэуса: «В Кийаре объявили съезд сексуально озабоченных теток? Надо иногда заглядывать в светскую хронику, Сотис, чтобы не шарахаться от бедных женщин!»
Последней каплей, убедившей его, что все это не совпадения, оказалась встреча на перекрестке напротив здания «Вселенского калейдоскопа». Две совсем еще юных студенточки, направлявшиеся куда-то в сопровождении таких же, как они, молоденьких пареньков, ни с того ни с сего вывернули головы в сторону журналиста. И — сомнений теперь не было! — в глазах недавно целомудренных по виду девиц светилось откровенное «хочу». Одна из них с намеком облизнула пухлые губы, другая неосознанно провела пальцем по ложбинке между загорелыми грудями, которые теперь так соблазнительно обрисовывало легкое платье.
Ноиро, который мог бы поклясться, что минуту назад внешний вид девиц выдавал в ней таких же занудных книголюбок, как сестричка Веги, шарахнулся в сторону и, прибавив шаг, почти добежал до входа в издательство.
«Мир рехнулся!» — понял он, пожираемый по дороге на свой этаж взглядами коллег женского пола.
В Кемлине давно уже не считалось зазорным в открытую проявлять интерес как мужчине к женщине, так и наоборот. Но всему ведь существовал предел! С подобной пылкостью не таращились друг на друга даже актеры в эротических постановках: этот взгляд невозможно подделать даже за большой гонорар. Ноиро проверил и обнаружил, что смотрят так только на него, другие мужчины вниманием со стороны женской публики были обойдены, и объяснений внезапной «ноиромании» пока не было.
В редакционном кабинете находились только мэтр Сабати и журналист полосы происшествий Дайнио в своей неизменной вязаной шапочке набекрень. Оба они коротко взглянули на Ноиро, ответив на его приветствие, и снова углубились каждый в свое занятие.
