Enahma [<a href="/cdn-cgi/l/email-protection" class="__cf_email__" data-cfemail="680d0609000509281109000707460b07461d03">[email protected]</a>] - Счастливые дни в аду
Альбус… Он задумался. По крайней мере, он не должен был бы вернуться в Хогвартс и доложить Альбусу о событиях. И не должен был бы проводить бессонные ночи, снова и снова переживая пытку и чувствуя вину; он не должен был бы встречаться с друзьями мальчишки на уроках, не должен был бы участвовать в бесконечных заседаниях персонала, посвященных смерти Поттера, видеть подозрение и недоверие в глазах коллег, разочарование Альбуса… И, самое главное, он, наконец, получил бы наказание, которое заслужил. Не больше, не меньше.
Он, невыносимо противный ублюдок, наконец, заплатил бы за все, что сделал. На этот раз заплатил бы. Полностью. За все. И, возможно, в конце концов он умер бы без этого ужасного чувства вины, которое ощущал десятилетия, и, возможно, перед смертью смог бы заснуть без кошмаров. Последующие пыточные сессии были бы чем-то вроде ритуала очищения, покаяния или даже раскаяния за все его дела. Возможно, он смог бы обрести мир, который потерял так много лет назад…
Правда, он не был уверен, что у него вообще был этот мир. Может, в некоторые короткие минуты, когда он был с Квайетусом… иногда с Альбусом, единственным живым человеком в мире, который не питал к нему отвращения.
Но сейчас, возможно, он снова мог обрести этот мир. Он чувствовал это.
Боль очищает. Он хотел очиститься, хотел быть наказанным за все, что сделал. И он был уверен, что получит засуженное наказание. Темный лорд позаботится об этом.
Погруженный в мысли, он просидел много часов. Он чувствовал себя спокойным и свободным и, где-то в глубине сердца, счастливым.
Счастливые дни в Аду. Его счастливые дни в Аду только начинались.
***************************************************************************
Через два часа он услышал слабый стон из угла Поттера. Он почувствовал жалость. Да, мальчику, наверняка, больно. А он не мог помочь ему. Не мог без палочки и зелий.
Он сунул руку в карман, хотя и был уверен, что его бывшие «коллеги по преступлениям» все у него забрали. Он быстро убедился, что был прав. Карманы были порваны и пусты. Ни крошечной бутылочки с заживляющими зельями, ни палочки, ни еды.
О, еда. Довольно трудно будет привыкнуть ничего не есть. Идея показалась смешной. Он больше не будет ничего есть в своей жизни. Никогда. Как странно! Эта мысль заставила его вспомнить приемы пищи в светлом и теплом, мирно шумящем Большом зале. Рождественские обеды, восхитительные супы, тушеное мясо, бесконечные стаканы тыквенного сока… Он улыбнулся. Если бы ученики знали, как он любит тыквенный сок! Да, возможно, с небольшим количеством виски… иногда после обеда, в своих аппартаментах в подземелье.
Кажется, это было так давно… он, сидящий перед камином со стаканом смешанного тыквенного сока в руке, часами смотря на танцующий огонь, иногда бросая взгляд на хорошую книгу, лежащую на коленях… интересную книгу о зельях, травах, магических существах или Темной магии.… Сейчас это казалось раем.
Рай с соответствующими ночными кошмарами, конечно. Он там никогда не был счастлив. Он должен был быть схвачен Самым Большим ублюдком, чтобы найти потерянное счастье… вместе с Гарри Поттером, сыном своего заклятого врага Джеймса Поттера, другого ублюдка…
«Поттер», – напомнил он себе, что должен что-то сделать. Он поклялся себе больше не вредить мальчику: ни физически, ни эмоционально, ни психически. Он постарается помочь ему. В конце концов, Поттер был главной причиной этого испорченного счастья, не так ли?
– Поттер, Вы проснулись? – тихо спросил он.
– Да, – прозвучал неохотный ответ из угла.
Снейп усмехнулся. Он тоже не хотел разговаривать с мальчиком, но это было необходимо. Они должны были, по крайней мере, начать цивилизованные отношения. Вполне достаточно будет страдать от боли после пыток, чтобы не добавлять своего поведения.
– Вы чувствуете себя лучше? – вздохнул он. Да, он чувствовал себя странно в этой роли. Сальный мерзавец, беспокоящийся о здоровье Поттера!
– Нет, – выплюнул мальчик единственное слово. Это значило: «Я не хочу с вами разговаривать. Оставьте меня в покое!»
Снейп мог понять нежелание мальчика. После четырех лет, проведенных вместе в Хогвартсе, у Поттера появились очень веские причины ненавидеть его. Не говоря уже о вчерашних событиях…
От этой мысли Снейп почувствовал вину и за свое прошлое поведение. То, что он сделал мальчику, было непростительно, но все же Поттер простил его. Почему он ненавидел этого мальчика? Неужели действительно из-за глупой шутки его отца и его друзей? Его мертвого отца. Даже если его поступки были почти столь же непростительны, как и поступки Снейпа, Джеймс Поттер был мертв. Мертв. И мальчик не виноват в глупости своего отца. И он был также сыном Лили Эванс. А Лили Эванс – одна из самых заботливых людей, которых Снейп знал в своей жизни. И она тоже была мертва. Они оба: Джеймс Поттер и Лили Эванс.
Внезапно что-то щелкнуло у него в голове: мальчик был сиротой. Эта мысль показалась немного странной. Конечно, он всегда это знал… но сейчас он это понял. Мысль сопровождалась очень неприятным чувством.
Сколько раз он не упускал случая утереть нос Поттера тем фактом, что его отец, его умерший отец, был высокомерным идиотом? О, это наверняка было очень лестно для мальчика! Он должен признать: он сам был таким же высокомерным идиотом, каким считал Джеймса Поттера. Так что сейчас он должен что-то сделать для Поттера. Но что он должен сказать ему? И как? («И почему?» – спросил тоненький голосок в сознании, но он проигнорировал его.)
После всего, что он сделал вчера и в предыдущие годы, у него не было другого выбора, как найти путь помочь Поттеру. После четырех лет психических пыток и после Тормента, зелья игры с костями и проклятья ножа. Он в долгу перед мальчиком.
Но как он мог начать?
Он быстро понял, что все эти мысли были совершенно не характерны для него. Он никогда раньше не заботился ни о ком, кроме Квайетуса, но это был особый случай. Он действительно был ублюдком. Возможно, эти мысли были частью его сессии очищения… Он должен переступить через себя; он вынужден сделать это. Вынужден первой клятвой, которую он дал Дамблдору именем Квайетуса, и второй, которую он дал Лили тем же именем. Все заставляли его клясться на том имени… Они знали…
***************************************************************************
Удивленный Гарри лежал на полу. Почему мерзавец хотел поговорить с ним? И все-таки, он должен был поговорить с ним. Извиниться. И было легче это сделать, если бы профессор продемонстрировал готовность поговорить. Он прочистил горло.
– Хмм… профессор? – осторожно начал он.
