Александр Насибов - Безумцы
Видит ее и Абст.
— Ришер! — восклицает он. — Что вы здесь делаете?
Кран рокочет, поднимая из воды буксировщик.
Марта выходит на площадку:
— Я не расслышала, шеф…
— Вы давно вошли?
— Только сейчас… Что-то случилось с передатчиком. Я выключила его и поспешила сюда.
— Глюк, Вальтер, быстрее! — командует Абст. — Закончив, идите в радиорубку. Немедленно исправить станцию!
Немцы, уже снявшие с буксировщика излучатель, уносят его в туннель.
— Мне идти с ними? — спрашивает Марта.
— Отправляйтесь к себе. Кстати, где наш врач?
— Не знаю, шеф. — Марта с готовностью предлагает: — Я разыщу его и пошлю к вам.
— Слышала, — шепчет Карцов, — слышала все. Хочет предупредить меня!..
— Идите к себе, — повторяет Абст. — Запритесь и отдыхайте. Я сам найду его, когда освобожусь.
— Да, шеф.
Марта уходит.
— Советую уйти и вам, — обращается Абст к Галлеру. — Не надо, чтобы он видел вас.
Галлер тоже покидает площадку. Проводив его взглядом, Абст оборачивается к итальянцу:
— Ну вот, мы с вами одни. Сегодня вы видели немало интересного, не так ли?
— Я хотел бы уйти отсюда, — говорит Пелла.
— Прежде мы побеседуем.
— Что ж, побеседуем. — Итальянец садится. — Этого человека убьют?
— Он был обречен уже в ту минуту, когда оказался у нас. Но какое-то время я испытывал нужду в его знаниях. Сейчас нужда миновала.
— Напрашивается аналогия, синьор.
— Нет никакой аналогии! По крови, по складу ума и образу жизни мы — братья, лейтенант Пелла. А тот — русский! Он коммунист Значит, мой личный враг и ваш враг, враг всех немцев и всех итальянцев. Вы понимаете меня?
— Допустим. Что же дальше?
— А дальше то, что мы с вами союзники, как бы ни изменились отношения между нашими странами… Италия проиграла войну. К сожалению, положение осложняется и для Германии. Сейчас, когда русские выходят к границам рейха, многие считают, что Германию может постичь участь вашей страны. Однако нация делает все, чтобы предотвратить катастрофу. И я верю: ничто еще не потеряно. На заводах рейха куется новое страшное оружие. Горе тому, на кого оно обрушится.
— Что вы имеете в виду?
— Многое… Завтра, например, сюда придут подводные лодки. Они готовятся к ответственной операции: лодки отправятся бомбить Америку!
— Какая чепуха!
— В священном писании сказано: “Не судите опрометчиво”.
— Вы верите, что этот замысел возможен?
— Как сказал бы юрист, прецедент был.
— Мне неизвестны такие прецеденты. Правда, Бенито Муссолини мечтал совершить нечто подобное. Но, к счастью, это осталось на бумаге…
— Я имею в виду другое. Нужны факты? Извольте. Февраль сорок второго года. Тихий зимний день на побережье США, близ Лос-Анджелеса. За пять минут до захода солнца из-под воды появляется силуэт боевой рубки подлодки. Это японская “И-17”. Отдраивается рубочный люк. К орудию бегут матросы. Один за другим гремят десять выстрелов. На берегу взрывы, пожары, паника… И это не единственный факт. Самолеты, взлетавшие с японских лодок, уничтожали военные объекты в Ванкувере, а в штате Орегон подожгли леса — грандиозный пожар бушевал несколько дней. Далее, лодка “И-25” обстреляла крупную базу американского флота… Конечно, это были булавочные уколы, но и они доказали врагу, что океан — защита не столь уж надежная.
— Вы тоже намереваетесь поджечь где-то лес и разрушить несколько зданий?
— Сейчас все задумано серьезней. Германские лодки выпустят по городам Америки ракеты очень большой разрушительной силы. Корабли в портах будут атакованы людьми на торпедах. Первый объект — Нью-Йорк с его небоскребами и гигантским портом. Ракеты и небоскребы!.. Правда, занятно?
— Конечно, я понимаю, чего вы хотите этим добиться. День ото дня дела немцев идут все хуже. Вас бьют и русские, и американцы с англичанами. И удары усиливаются. Как быть дальше? Единственная возможность — расколоть лагерь противника, запугать одного из них, принудить заключить мир и тогда все силы бросить против другого. На Востоке этот ваш замысел обречен на провал. Поэтому свои взоры немцы обратили на Запад. Чепуха! Я глубоко убежден: обстрел Америки, пусть с воздуха и из-под воды, пусть самый варварский, уже ничего не изменит в ходе войны. Слишком поздно, синьор.
— Как вам сказать… У президента Рузвельта всегда была сильная оппозиция. Немцы имеют за океаном много хороших друзей. Это могущественные люди. Им нужен повод… Они давно ждут повода, чтобы посадить в Белый дом другого человека, более покладистого. Надо помочь им. Тем более что выборы президента не за горами. Словом, есть все основания для оптимизма. Кто знает, что произойдет, когда под ударами с воздуха станут рушиться нью-йоркские небоскребы, а в портах — взрываться корабли с нефтью!..
— Немцы прольют кровь тысяч людей, в большинстве женщин и детей, но ничего не добьются. Вы отлично понимаете, что войной командуют не из Америки. Главное — русские, а тут, я уверен, вы бессильны… Но перейдем к делу. Я устал и хочу спать. Что вам еще угодно от меня?..
— Впервые я увидел, как вы работаете под водой лет пять назад. Ваше искусство взволновало меня. Но тогда это была зависть дилетанта. Сейчас я испытываю интерес профессионала. Вы заявили, что скрывали свой секрет даже от соотечественников. Не в этом ли причина того, что с вами обошлись столь круто?.. Вдень вашего прибытия и сегодня я показал, что тоже кое-чего добился. Мне кажется, я имею право сказать: давайте объединимся?.. Вы молчите? Что ж, я понимаю — деловой человек не расстанется с тем, что дорого стоит, не получив солидных гарантий. Такие гарантии будут. Я уполномочен предложить вам чин капитан-лейтенанта военно-морского флота Германии, должность моего заместителя и сто тысяч марок в любой валюте и в любом банке мира.
— А что потребуется от меня?
— Нам нужен отряд пловцов, способных погружаться на глубины сто—сто двадцать метров… Ну, согласны? Могу добавить: приказ о вашем назначении подпишет сам фюрер.
— Что вы сделали с моими товарищами?
— Для вас это нежелательные свидетели. Я отправил их в лагерь военнопленных.
— Ложь! — кричит Пелла. — Они убиты!
И, вскочив с камня, бросается на Абста.
Абст, как всегда, наготове. Точным ударом он валит итальянца на землю, приподнимает, снова бьет, пинает ногами.
— Я заставлю тебя подчиниться, — твердит он в ярости, — заставлю, заставлю!..
Какую-то секунду Карпов в нерешительности. В следующий миг, расшвыряв ящики, он устремляется вперед, сбивает с ног Абста и, навалившись на него, выкручивает руку, которой тот тянется к пистолету.
