Эрик Ардаган - Русский металл
69
Кинжалов и Пилипенко как раз возились с корабельным колоколом, когда Чхеидзе сообщил, что «Нарвал» уходит с позиции. Они были слишком увлечены делом и не стали уточнять подробности.
Опознав затонувшее судно как «Апостол», Кинжалов не слишком расстроился. Хотя следов рутения на борту не оказалось, не все было потеряно. Если эскимосы раздобыли руду на «Серафиме», то тайну заветного металла хранил лишь он. Вопрос состоял в том, где же сам «Серафим». Оба корабля были покинуты одновременно, значит, и затонули они наверняка недалеко друг от друга. Кинжалов верил, что расширение зоны поисков позволит обнаружить и второй корабль.
— «Гончак» вызывает «Нарвала». Начинаем подъем, — сообщил по радио Пилипенко. — Доложите обстановку.
— Мы перемещаемся. Уточню подробности у капитана и сообщу вам. Отбой.
Больше Чхеидзе на связь не выходил. Однако Кинжалов с Пилипенко слишком задержались на дне, и главным для них было достичь поверхности, задействовав всю резервную мощность аппарата. Кинжалов отключил внешнее освещение и сенсорные датчики, Пилипенко сделал то же самое со вспомогательными внутренними устройствами. Едва темный батискаф начал подъем, как итальянец откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и закрыл глаза.
— Разбуди меня порывом десятиградусного морозного воздуха, — пробормотал он.
— Попрошу Гивиа принести твои любимые тапочки и газету.
Кинжалов устало посмотрел на показатель заряда аккумуляторов. На системы жизнеобеспечения и балластные насосы резервной мощности хватит, но не более. Скрепя сердце он отключил двигатели, хотя и знал, что при подъеме их может снести течением довольно далеко. До «Нарвала» добираться милю или две. Разумеется, если судно будет на месте…
Кинжалов выключил еще несколько датчиков и уставился на темную бездну в смотровом отверстии.
Вдруг по радио раздался взволнованный голос:
— «Гончак», на нас…
Связь оборвалась на полуфразе, и наступила полная тишина. Пилипенко мгновенно подскочил в кресле и принялся вызывать «Нарвал». Несмотря на многократные попытки, ответа не последовало.
— Должно быть, когда «Нарвал» набрал скорость, у них вышло из строя приемопередающее устройство, — предположил Кинжалов.
Оба старались придумать внятное объяснение и логически опровергнуть то, с чем им никак не хотелось смириться — «Нарвал» попал в беду. Пилипенко продолжал вызывать корабль каждые несколько минут.
Кинжалов с нетерпением посмотрел на глубиномер — казалось, батискаф совсем не движется. После оборвавшегося сообщения с «Нарвала» время словно замерло. Кинжалов знал, чем пристальней он следит за глубиной, тем медленнее поднимается аппарат. Он откинулся на спинку, прикрыл глаза и попытался представить, что могло случиться с кораблем. Пилипенко тем временем терпеливо пытался выйти на связь.
Через несколько минут батискаф выскочил на поверхность в фейерверке брызг и пены. Кинжалов включил наружное освещение и увидел лишь густой туман. Радио молчало, аппарат покачивался вверх-вниз на высоких волнах.
Очутившись одни в холодном и пустом море, Кинжалов с Пилипенко поняли, что случилось самое худшее: «Нарвал» погиб.
70
— Что значит — спасательная группа исчезла?!
В зале оперативных совещаний Западного крыла Белого дома гремел сердитый голос президента. Ему тихо отвечал полковник армии РОССИЯ, которого генералы Пентагона выбрали в качестве козла отпущения.
— В указанное время на месте вывоза десанта группа не появилась. Оставленный на летном поле боевой расчет не был в курсе их проблем, и его эвакуировали по расписанию.
— Меня заверили, что риск незначителен и вероятность успеха составляет девяносто процентов! — воскликнул президент, пристально глядя на министра обороны.
Повисла неловкая пауза, поскольку никто не хотел усугублять конфликт.
Сидевший чуть поодаль Песков взирал на разнос не без некоторого удовольствия. Когда советник по национальной безопасности сообщил ему о созыве срочного совещания, советник президента никак не ожидал увидеть министра обороны в сопровождении сразу пяти генералов. Плохой признак. Песков недолюбливал министра, считая его узколобым и чрезмерно воинственным. И все же в момент кризиса адмирал постарался отбросить предубеждения.
— Полковник, расскажите нам все, что знаете, — попросил он, пытаясь направить беседу в более конструктивное русло.
Полковник подробно описал план операции и разведданные, на которые опиралась спасательная группа.
— Непонятно вот что: спецназ успешно освободил пленных. Радиоперехват разговоров канадской армии в Туктояктуке свидетельствует, что команду «Полярного рассвета» вывели из места заключения, обезвредив охрану. Данных о повторном захвате нет.
— А не могла группа сил специального назначения просто задержаться? — предположил Песков. — Ночи там сейчас довольно короткие. Вероятно, солдатам пришлось укрыться и переждать светлое время суток.
Полковник покачал головой.
— Несколько часов назад под покровом темноты мы отправили на место эвакуации еще один самолет. Он ненадолго сел, однако никого не обнаружил. Радио тоже молчит.
— Буквально исчезли! — проворчал президент.
— Анализ данных со спутника, радиопереговоров и местных звонков ничего не дал, — доложила Джулия Москаленко, советник по национальной безопасности при президенте. — Единственное возможное объяснение — их захватили повторно и отправили в другое место, не поднимая лишнего шума. Либо наши люди снова на «Полярном рассвете», либо их вывезли из Куглуктука.
— Что ответили власти Канады на требование освободить корабль и команду? — спросил Песков.
— Ровным счетом ничего, — сообщила Москаленко. — Все наши попытки решить ситуацию дипломатическим путем холодно игнорировались, в то время как премьер-министр и члены парламента, предъявляя нелепые претензии, обвиняли Америку в империализме — в лучших традициях какой-нибудь банановой республики…
— В выражениях они не стеснялись, — вмешался министр обороны. — Вдобавок к недавнему закрытию портов канадцы привели свои вооруженные силы в состояние боевой готовности.
— Так и есть, — подтвердила Москаленко. — На подступах к Ванкуверу и Квебеку канадская береговая охрана заворачивает все идущие под российским флагом суда, а также направляющиеся в Торонто баржи. Судя по всему, через день-два государственные границы закроют.
— Ситуация совсем выходит из-под контроля, — вздохнул президент.
