Валерий Иванов-Смоленский - В перекрестье Времён
— Кантилену хором исполним, — при этом главарь приостановился, желая отследить реакцию Робы, — знаешь, что такое кантилена? Можешь отвечать.
— Нет. Не знаю, — робины мысли сбились в плотный неразматывающийся клубок, а голова начала пухнуть тупой разливающейся болью. Хором кантилену? Какой-то блатной жаргон, наверное… Пытка становилась совсем невыносимой, а пугающая неизвестность, облеченная в странные фразы, полностью заполонила его мозг.
— Молодое поколение, увы, не знает классики, — коротко хохотнул сутулый, — кантилена — это средневековая западноевропейская народная песня на эпическую тему.
Сзади вновь раздался перекатывающийся сипловатый смешок.
— Ну, что будем решать? — Прищуренные глаза неподвижно уставились на понурившегося пленника.
Но Роба, уже наученный горьким опытом, молчал. Отвечать здесь разрешалось лишь после прямого дозволения.
— Ладно. Пожалеем финансы этого молодого неуча. Даю тебе возможность искупить свою вину иным способом.
— Каким? — чуть не вскричал обрадовано Роба, но вовремя прикусил язык, памятуя о последствиях задавания несанкционированных вопросов.
— Высоты не боишься? — Главарь смотрел теперь испытывающе.
— Нет.
— Надо будет забраться по веревке на пятый этаж. Сможешь?
— Смогу.
— Пролезть через слуховое окошко в помещение, кое-что там взять и спустить вниз на веревке. Сумеешь?
— Но это же — кража!
— Скажем так — изъятие, — усмехнулся бандит, — что, хочешь отказаться?
— Нет, нет! — испугался Роба. — Я согласен.
Он готов был согласиться на все, что угодно, лишь бы не трогали мать и отпустили его самого. Эта пытка отняла все его душевные силы и парализовала волю к малейшему сопротивлению.
— Ну, что ж, — глаза главаря превратились в узкие щелочки, — тогда договорились. Только смотри — без фокусов. Не вздумай скрываться. Все равно найдем. Не жалеешь себя, пожалей мать. Пощады не будет. Вопросы есть?
— Нет вопросов. Я сделаю все, как вы скажете.
— Хорошо. Тогда будь готов и жди, за тобой придут. Скороход, проводи мальца.
Робе снова накинули на голову черный целлофановый мешок и высадили из машины недалеко от дома. Отвез его бандит по кличке Цыпа.
Калигула же продолжил разговор со Скороходом.
— Что-то не произвел на меня впечатления твой кандидат, — недовольно произнес он. — Хлюпик какой-то. Сможет ли дело сделать?
— Сможет, — уверенно произнес Скороход, — Кудрявый и Хохол, как раз в деле его и видели. Ловок, увертлив и высота ему нипочем. От ментов по крышам и ушел. То, что нам надо. Ручаюсь.
— Ладно. Мальчонку оценим в деле. Если покажется — приручим, нашим будет. Куда он денется, кнут да пряник — плюс страх за судьбу своей мамашки. Как говорится: коготок увяз — всей птичке кирдык, — несколько переиначил он известную пословицу.
Скороход сипло загоготал.
Но планам этим сбыться было не суждено. В тот же вечер к Калигуле тайно пришел один из его подручных, по кличке Дрозд. Был он «казачком», засланным в конкурирующую преступную группировку Бакена. Попросту говоря, шпионил в пользу Калигулы и докладывал ему обо всем, что творится у конкурентов.
— Бакен положил глаз на одного шустрого парнишечку, — сообщил он, — и поручил мне в паре с одним корешком отслеживать все его действия. Дело это хлопотное, уж больно ловок хлопчик. Только здесь был, а глядишь, через секунду уже исчез.
Калигулу это сразу насторожило. Порасспросив подробнее о приметах юного ловкача, он понял, что речь идет именно о Робе. Зачем он понадобился этому наглому громиле? Он ненавидел Бакена и считал его тупым отморозком. Но на открытую войну не решался, силы группировок были примерно равны и в чью пользу может быть решен исход «забитой стрелки» судить было трудно. С помощью засланного Дрозда он внимательно отслеживал все намерения и действия недруга и, в случае необходимости, проводил ответные акции. То есть между двумя группировками существовало пока состояние холодной войны. И вот очередное столкновение интересов.
— Зачем он ему нужен? — хмуро спросил он у Дрозда, почти до предела сузив глаза, что свидетельствовало о крайнем напряжении мыслительной деятельности.
— У этого парнишки есть сверхъестественные способности угадывать результаты при игре в рулетку, — с готовностью отрапортовал казачок. — Они работают в паре с неким Графином. И имеют с этого не то чтобы крутые бабки, но на прокорм хватает. Главное, регулярно и никакого риска.
— Кто такой этот Графин?
— Да есть такой, типа приблатненного. Но ни в какую банду не входит. Сам по себе всякой мелочевкой промышляет.
— Так зачем конкретно они Бакену?
— Пока не знаю. Типа, хотят в Штатах Лас-Вегас пошерстить.
— Как же в Штатах…, - злобно подумал Калигула, — кто этого неотесанного гориллу в Америку пустит, не под меня ли, гад, копнуть хочет?
Вслух же сказал: — Ладно. Продолжай смотреть в оба. И каждый день, если надо докладывай.
— Есть, босс. Я пошел?
— Ступай.
Лишь после этого Калигула позвал к себе Скорохода. Не то, чтобы он ему не доверял, но про Дрозда не должен знать никто. Иначе «сгорит» когда-то тайный агент. Как говорил незабвенный Штирлиц «что знают двое — знает и свинья». Надо отдать должное — голова у Калигулы работала неплохо, а решения он принимал быстро и ответственно.
— Слушай внимательно, — сказал он Скороходу, что само по себе было необычно: кто бы посмел слушать быстрого на расправу патрона невнимательно. — Первое. Этого парня, с которым мы сегодня беседовали, хочет переманить Бакен. Цель пока неясна. Второе - обеспечить ему круглосуточную охрану. Три человека с укороченными автоматами. И третье. В случае попытки его похищения — похитителей ликвидировать.
— Даже если это будут люди Бакена?
— Даже.
— Понял.
— Действуй. Уже этой же ночью охрана должна дежурить у его дома. Да, и вот еще, если заставит ситуация — ликвидировать и пацаненка, чтобы не достался Бакену.
И Скороход, немало озадаченный таким оборотом событий, пошел отдавать необходимые распоряжения.
Но события продолжали развиваться быстро и непредсказуемо. Около полуночи того же злосчастного дня боевик по кличке Цыпа, который, оказывается, шпионил у Калигулы на Бакена, доносил самому Бакену о похищении Робы. Но здесь уже присутствовал и Гоблин. Бывшему гэбисту гориллообразный главарь верил полностью, хотя и любил повторять, что в этом мире доверяет только двоим людям, а именно: первому из них — себе, а второму — только себе.
— Парнишку этого желает закадрить Калигула, — взволнованно сообщил запыхавшийся Цыпа. — Сегодня мы со Скороходом сунули его в тачку и доставили самому Калигуле.
