Иван Кудинов - Подлипка течет в океан
Однажды ребята пришли пораньше, спрятались неподалеку за соседним деревом и просидели в ожидании чуть ли не полдня. Но утка не показывалась. И селезня в этот день почему-то не было. И когда их терпение совсем уже иссякло и они собрались уходить, Ленька схватил Тима за руку и прошептал:
— Смотри, смотри…
Тим так и впился глазами в дуплянку. Из отверстия высунулась голова какой-то странной птицы с острым и хищно загнутым клювом. Потом эта птица, повертев головой во все стороны, вдруг вылетела и стремительно понеслась вверх, редко и широко взмахивая крыльями. Ястреб! Теперь уже не было сомнений, что это ястреб. Но как он забрался в дуплянку, ведь там же утка?
— Может, он ее насмерть заклевал? — предположил Тим. Голос у него дрожал и срывался.
— Давай заглянем, — сказал Ленька. Но Тим помотал головой, не согласился.
— Нельзя. Сначала Андрею скажем.
И они помчались домой, рассказали Андрею все, что видели.
— Значит, насколько я вас понял, — сказал Андрей, — вы видели, как из дуплянки вылетел ястреб?
— Самый настоящий. Крылья — во, а клюв! — И Тим загнул перед своим носом указательный палец. — Во клюв!
— Ну что ж, — сказал Андрей, — посмотрим.
И быстро собрался, взял ружье, щелкнул затвором, проверив, заряжено ли, и повесил его на плечо дулом книзу. Дорогой он говорил:
— Будьте готовы к самому худшему. Если ястреб вылетел из дуплянки, значит, что-то случилось. Вполне возможно, что утки уже нет в живых.
Прошли крутой поворот. До большого осокоря осталось шагов, наверное, тридцать. Андрей снял с плеча ружье. Шел он бесшумно, мягко ступая по траве, держа ружье наготове. И Тим с Ленькой тоже старались идти осторожно, сдерживая дыхание. Волнение охватило их. «Ну, берегись, — мысленно говорил Тим, — берегись, ястреб-стервятник, достанется тебе на орехи!» И в это самое время, когда до осокоря оставалось каких-нибудь десять шагов, из дуплянки вылетел ястреб и стремительно, прямо как ракета, взмыл вверх.
Андрей поднял ружье и тут же опустил. Тим даже за руку его схватил: что же, мол, ты не стреляешь? Эх! Теперь ястреб поднялся высоко и ходил плавными кругами, словно привязанный. Кружил и кружил и не хотел никуда улетать. Странно.
— Тут дело какое-то хитрое, — сказал Андрей. — Давайте посмотрим.
Он повесил ружье на сук, а сам, легко подтянувшись, влез на дерево. Тим и Ленька смотрели на него снизу и с нетерпением ждали, что там обнаружится. Андрей заглянул в дуплянку и воскликнул:
— Ого, тут целый клад! — И минуту спустя добавил: — Одиннадцать яиц. Семь гоголиных и четыре ястребиных. Вот вам и разгадка. Утка отложила яйца, а посидеть, как видно, ей не удалось…
Тим готов был расплакаться — так все хорошо начиналось и вот тебе на! Он отвернулся и вытер кулаком глаза.
— Что же нам делать? — спросил Андрей, глядя на стоявших внизу мальчишек. Лицо его было задумчивым и озабоченным. А что придумаешь? Если утка погибла, так ничего уж теперь не изменить — быть в это лето дуплянке пустой.
— Ну, ничего, не горюйте, — успокоил их Андрей, и лицо у него оживилось, повеселело. — Ничего, братцы! — сказал он. — Кажется, я кое-что придумал… Она тут, правда, хитрит, ястребиха, и все семь чужих яиц раскатала по сторонам, сидит только на своих. А мы ее перехитрим. А? Как вы думаете, перехитрим? — сказал он и запустил руку в дуплянку, достал из нее одно яйцо. Ястребиное. Остальные десять перемешал и сложил рядышком. Порядок!
На другой день пришли, и все повторилось сначала: ястребиха, как и в прошлый раз, чужие яйца откатила в сторону, а на своих сидела, согревая их теплом своего тела. Андрей забрал еще одно яйцо, остальные девять сложил вместе…
Так они ходили сюда четыре дня подряд, и одно за другим Андрей вынимал из дуплянки ястребиные яйца. Теперь осталось лишь семь штук гоголиных. Андрей аккуратно сложил их вместе, опустился вниз и сказал:
— Посмотрим теперь, что она будет делать, захочет сидеть на чужих яйцах или улетит прочь, подальше от этого места?
— Улетит, наверно, — вздохнул Тим.
— Посмотрим. А теперь пойдемте. Не будем мешать.
И вот наступил пятый, самый ответственный день. С утра Тим не находил себе места, ждал, когда освободится Андрей и они отправятся к большому осокорю. Но Андрей, как назло, сначала по каким-то делам ходил в сельсовет, потом ушел на почту. И Тим томился в ожидании, не зная, чем заняться. Пришел Ленька. И они посидели на бревнах, поговорили.
— Как думаешь, — спросил Тим, — улетела ястребиха или осталась?
Я думаю, улетела. Заглянула в дуплянку, а там ни одного ястребиного яйца. И улетела. Эх, жалко!
— А вдруг осталась? — сказал Ленька.
— Хорошо бы. Только не захочет она сидеть на чужих яйцах. Все время же она их откатывала…
— Да, — согласился Ленька, — не захочет, наверно.
— И что так долго Андрея нет! — вздохнул Тим и погладил выбравшуюся из конуры Белку, потрепал рукой по мягкому ее загривку.
Вот уже несколько дней Белка сидит на привязи. Не очень это ей, видно, по душе, но ничего не поделаешь — таков порядок: сейчас собак распусти, так они всю птицу пораспугают. А птица в это время сидит на гнездах — нельзя ее пугать.
— Ничего, — говорит Тим, — потерпи немножко.
Белка уткнулась горячим носом ему в колени, доверчиво завиляла хвостом.
— Мы тоже свою на цепь посадили, — сказал Ленька. — А дед Ляхов не хочет привязывать.
— Андрей пригрозил ему штрафом… Сам слышал.
В это время, легок на помине, и появился Андрей. Шел он быстро, торопился и был чем-то взволнован. Не останавливаясь, он прошел к сараю, бросив на ходу:
— Я уезжаю сейчас. Срочное дело. Кажется, браконьеры опять начинают пакостить.
Он уже вынес лодочный мотор, и Тим догадался: на катере поплывет.
— Какие браконьеры? — спросил он:
— А вот посмотрим.
— Возьми нас, — попросил Тим, заглядывая брату в лицо, и, боясь, чо Андрей не поймет, повторил: — Возьми, пожалуйста, нас, а?..
— Нельзя, — коротко и твердо сказал Андрей. — И потом всем сразу уезжать не следует. Оставайтесь. Сходите с Леней к своей дуплянке, узнайте, что там.
Он взвалил мотор на плечо и заторопился к реке. Дорожка шла под уклон, и шагать было по ней, наверное, легко, как будто кто-то тебя все время подталкивает в спину. Катер был притянут цепью к столбу. Андрей установил мотор, разомкнул цепь, и Тим с Ленькой помогли ему столкнуть катер на воду.
— Ты скоро вернешься? — спросил Тим. Андрей не ответил, то ли не разобрав вопроса, то ли сделав вид, что не понял. Достал из-под сиденья тонкий длинный шнур и, обмотав его несколько раз вокруг пускача, резко, изо всех сил крутнул. Мотор затрещал прерывисто, будто откашливаясь, и загудел мощно и ровно. Вокруг катера веселой трепетной рябью разошлась вода. Андрей выпрямился и, помахав ребятам рукой, крикнул:
