Николай Асанов - Волшебный камень
— История находок утверждает, что алмазы на Урале стали известны с тысяча восемьсот двадцать девятого года. Тогда на золото-платиновом прииске у села Крестовоздвиженского Пермского уезда четырнадцатилетний мальчик Павел Попов, рабочий вашгерда[1], снял с промывочной машины первый кристалл алмаза. Он принял его за топаз — топазы, или тяжеловесы, как их называют на Урале, часто находили в золотых песках, но кристалл был проверен и оказался алмазом. Через несколько дней там был найден второй алмаз, затем третий. Хотя настоящей разведки на алмазы не велось, однако Крестовоздвиженский прииск дал в течение одного года двадцать шесть камней…
— Об этом написано у академика Ферсмана, — сухим тоном сказал главный геолог.
— А я и не оспариваю работы академика, — резче, чем следовало, ответил Нестеров. — Я просто пытаюсь проанализировать, почему же не было предпринято настоящих поисков. И единственную причину вижу в том, что наши владельцы золотоносных приисков, где, собственно, и находили алмазы, не могли конкурировать с англичанами, владельцами всех крупнейших алмазных месторождений в мире. И едва появлялись известия о том, что где-то в мире обнаружены новые месторождения алмазов, как алмазные короли снижали цену на алмазы, и добывать их становилось невыгодно. А чуть только бум прекращался, они вновь резко снижали добычу камня и взвинчивали цены…
— Однако и Ферсман считал, что у нас нет промышленных месторождений алмазов, — проворчал главный геолог.
— А вот это обстоятельство не доказано! — сердито сказал Нестеров. — Еще знаменитый путешественник Александр Гумбольдт утверждал, что многие места на Урале по своим геологическим породам схожи с алмазными месторождениями Бразилии, и советовал искать здесь алмазы. И в самом деле, на Урале за истекшие сто лет нашли почти триста кристаллов! Разве это не доказывает, что искатели все время кружили где-то возле коренных месторождений алмаза?
Появление алмазов на Урале для многих геологов до сих пор оставалось загадкой, несмотря на то что первые кристаллы были найдены сто лет назад. За сто лет такая передовая и многогранная наука, как геология, казалось бы, должна была найти объяснение этому факту. А что произошло?
Одни геологи, зная, что африканские алмазы были найдены в вулканических трубках, заполненных магнезиально-силикатной породой, названной по месту нахождения кимберлитом, связывали зарождение алмазов в подземных глубинах именно с этой породой, которая на Урале не встречалась. Следовательно, искать алмазы, утверждали они с чистой совестью, здесь нечего.
В Индии алмазы добывались в размывах крупнейших рек и были связаны с барами — мелководными устьями рек, где море замедляло и останавливало течение речной воды. Алмаз — единственный минерал, не имеющий сцепления с водой. Опущенный в воду, он тонет, «как камень», тогда как любой другой минерал скользит в воде, сцепляясь с нею молекулярно, — «плывет» в ней некоторое время, пока, по закону тяготения, не упадет на дно. Но и на дне вода передвигает камни, тогда как алмаз трудно поддается этому передвижению. Промышленные россыпи индийских и бразильских алмазов находятся в устьях рек, а так как очертания ныне существующих морей, в сущности, неизменны, то эти устья известны. «А попробуйте, — говорили оппоненты, — обнаружить, где соприкасалось бывшее Пермское море с реками древнего Урала, скажем, сто миллионов лет назад! Попробуйте ныне проследить эту древнюю гидрографическую сеть Урала! С чем вы свяжете поиски алмазов на Урале, если даже они там и есть? Мы согласны, что кристалл алмаза, рожденный где-то в немыслимых глубинах при невероятных температурах из газа углерода, был выброшен на поверхность вулканическими силами. Но это же были единичные, лишь случайные образования алмазов, и такие кристаллы действительно могут быть разбросаны по всему меридиану Урала, от Орских степей до Заполярья, тем более что ледники раздавили и снесли долины древних рек, а море, в довершение всего, столько раз наступавшее на Урал, перемыло и разбросало эти кристаллы на необозримой территории. Поэтому они не связаны ни с особой породой, как в Африке, ни с бывшими барами рек, как в Бразилии. Где же вы их будете искать? И еще одно: в Африке содержание алмаза в полкарата на один кубометр породы считается бедным месторождением. А вы, перемыв двести кубометров породы, нашли всего лишь три кристалла. Считаете ли вы такой результат достойным того, чтобы продолжать поиски? Ведь двести или — пусть будет по-вашему — триста кристаллов, найденные за сто лет, — подумайте, за сто лет! — так и не указали нам ни одного признака, по которому можно было бы приурочить поиски к определенному месту, — кристаллы эти не обозначили по-настоящему ни спутников уральского алмаза, ни ультраосновных пород, с которыми он связан. Вы считаете такими породами сфен, кристаллический кварц и циркон… Но где на Урале эти минералы имеются в нерассеянном виде?»
— Каковы же ваши собственные предположения? — спросил академик, сочувственно глядя на Нестерова.
— Я обратил внимание на одну особенность: большинство кристаллов было найдено на высоких террасах бывших русл рек и чаще всего недалеко от верховьев Нима. Из этого я сделал предположение, что алмазы, если они имеются в скоплениях, представляющих промышленное значение, должны лежать в наиболее древних сложениях пород. Бассейн реки Ним как раз и сложен из таких пород и наименее пострадал от последующих тектонических явлений.
Он подошел к стене. Кто-то включил верхний свет, и комната сразу расширилась. Маскировочные шторы на окнах, как водопады, разделяли синими полосами пестроту разноцветных карт, развешанных по стенам. Нестеров остановился около карты Северного Урала, взял указку и очертил небольшой треугольник к югу от истоков реки Ним.
Слушатели напряженно ждали. Нестеров медленно продолжал:
— Вот здесь, на приисках графа Богарова, в тысяча восемьсот семьдесят девятом году было найдено несколько кристаллов алмазов. Граф Богаров при письменных переговорах о продаже своего прииска князю Сурожскому несколько раз ссылается на замечание Гумбольдта и указывает, что речь шла о принадлежащем ему прииске…
— Достоверные данные! — иронически заметил главный геолог. — А если он набивал цену прииску, как цыган?
Не обращая внимания на язвительное замечание, Нестеров отметил еще несколько точек на карте.
— Из других источников известно, что на шуваловских землях во время разведки на платину были найдены три кристалла. Подлинник этого сообщения, посланный в Париж графу приказчиком прииска, был обнаружен мной в архиве Шувалова еще в тысяча девятьсот тридцать девятом году и тогда же сдан в комитет. Шуваловский платиновый прииск под названием «Дорогой» был вот здесь. Крестьянин Данила Зверев, искавший рубины и сапфиры, нашел с тысяча восемьсот семьдесят девятого по тысяча восемьсот девяносто пятый год четыре кристалла алмаза. Места находок засвидетельствованы ученым Воробьевым. Все они находятся вот по этой линии. — Нестеров отчеркнул третью сторону треугольника на Ниме.
