Анастасия Киселева - Одно сердце на двоих
На какой-то краткий миг Юноне показалось, что у нее получится сбросить с себя чужие чары, что ей почти удалось дотянуться в отчаянном призыве до подруг… А потом чужая воля переломила ее собственную, сминая яростное сопротивление и увлекая во мрак. Светлое обернулось темным: воспоминание о чудесных единорогах резануло по сердцу обидой. Восторг полета выбил воздух из легких болью предательства, а могучий белый волк предстал в другом виде: безжизненный, окровавленный. Только память о бывшем враге не удавалось вывернуть, но этот образ был слишком слаб, чтобы поддержать силы Юноны в неравной борьбе.
А потом пришла боль. Она электрическим током пробежала по мышцам, прошила мозг, недопустимо сильно разогрела кровь и устремилась к сердцу. Мир перед девушкой подернулся знакомой синевой, и та с ужасом осознала задумку своих мучителей.
Те действительно не желали ей зла и действовали из лучших побуждений. Вот только их раскаяние послужит слабым утешением.
Рог единорога, когда-то давно надежно сокрытый в теле Юноны, вновь обретал материальную оболочку, и Юни знала, что умрет, едва это случится. Ее ничто не спасет: ни регенерация, ни выносливость, ни Киэ'Ланарт. Не будет нового дня; ночь опустится на землю, по которой уже не будут ступать ноги Юноны, ветер никогда не растреплет ее волосы. Этого рассвета она уже не увидит. Минута, другая, и предмет, однажды растворившийся в крови девчонки-оборотня, окончательно проявится, убивая свою непутевую хранительницу.
Юни забилась на алтаре, только чудом не падая с него. Она боролась из последних сил не за себя — за себя она бы уже давно сдалась — за Лану, не заслуживающую подобной участи.
— Тьма, — беззвучно шевельнулись ее губы в последнем призыве, и одновременно в запертую дверь глухо ударили снаружи.
* * *Первым неладное почуял Вервульф. Он откинул укрывавший его плащ, бесшумно встал, подкинул веток в прогоревший костер и, обернувшись, встретил вопросительный взгляд приподнявшейся на локте Фалитты. Дочка Богини, помедлив, обошла кругом и села так, чтобы ее и оборотня разделяло дрожащее жаркое марево.
Оба молчали. Третьего их попутчика и провожатого сейчас рядом не было — он не впервые надолго уходил ночью в лес, — и Фалитта втайне была этому рада. Видимо ей передалась необъяснимая неприязнь Юноны, но в каждом слове и движении королевского гонца юная Кобра почему-то искала подвох. Нет, посланец Его величества был учтив и обходителен, он подчеркнуто выказывал уважение божественной посланнице, но в глубине его глаз тлела потаенная усмешка. Тлела настолько глубоко, что девушка даже не могла с уверенностью утверждать, не является ли подобное скрытое пренебрежение плодом ее чересчур разыгравшегося воображения. Так или иначе, но дочь Богини была искренне благодарна Юноне, что подруга не отпустила ее одну, приставив к ней Вервульфа. Пусть даже больше с целью уберечь самого оборотня.
В прохладном ночном воздухе соткал призрачный силуэт. Лана безучастно посмотрела в огонь, потом тихо пожаловалась.
— Я боюсь.
— Все будет хорошо, — уверенно отозвалась Фалитта. — Никто Юни не обидит.
Она последней почувствовала неладное, но не поняла бы, что за тревожное чувство поселилась внутри, если бы не судорожный выдох Духа Рога.
— Я не чувствую Юни!
Вервульф по-звериному сгорбился, его взгляд попеременно устремлялся то на Лану, то на Фолл. Последняя закусила губу и, проглотив крутящиеся в голове вопросы, уверенно наклонилась к огню.
Зрачки девушки расширились; прихотливая пляска огня отражалась в них. Черты ее лица истончились, заострились. Кожа побледнела, отсветы пламени ложились на нее красными пятнами. Из прокушенной губы выступила капелька крови — темная, в черноту. Волей и сознанием Фалитта тянулась далеко в темноту, за пределы людских земель, туда, где путь ей, молодой и неопытной, преграждал колдовской огонь. Подрагивали тонкие девичьи пальцы, выдавая страшное напряжение; лицо девушки на глазах становилось жестче, старше. То, что Фалитта делала сейчас, лежало далеко за пределами ее сил и возможностей, но ради подруги она вновь переступала через себя.
— Следуй за мной, — чуждым голосом приказала дочь Богини, и нырнула в недовольно затрещавший костер.
Киэ'Ланарт метнула упреждающий взгляд на оборотня и бесплотным духом устремилась в далекий эльфийский дом.
* * *Эльфы, несущие по приказу лорда Валдрэля стражу в подземном коридоре у двери в запертое помещение, не обращали внимания на доносившийся изнутри невнятный шум. Все прошедшие внутрь, за исключением зятя лорда, были чужаками. Для чего им понадобилось давно позабытое и утратившее силу вместе с прежними богами святилище, рядовых стражников не касалось.
Мрак в подвале разгоняли многочисленные факелы. Здесь было сухо, тепло и достаточно светло, несмотря на непривычный зеленоватый оттенок пламени. Вообще не самая пыльная работенка — даже не до рассвета надо стражу нести, а лишь пока чужаки не закончат свои дела и не разбредутся по комнатам. А в простом деле и чести немного.
Когда пламя ближайших факелов по бокам прохода затрепетало, будто откуда-то потянуло сквозняком, оба стражника положили ладони на рукояти мечей. Огонь задрожал снова, клонясь с возмущенным треском и роняя искры на каменные плиты.
Эльфы выхватили короткие мечи, когда огонь с четырех фитилей полился на пол, стекаясь к центру коридора и вздымаясь раскаленным столбом, который быстро принимал человеческие очертания.
Высокая золотоволосая девица в обтягивающем зеленом платье ступила на каменные плиты, и спустя мгновение с ней рядом призраком встала вторая — хрупкая, прекрасная и безнадежно мертвая. Ее бездонные синие глаза, от одного взгляда которых по спинам стражников побежали мурашки, обратились к запертой двери, и срывающийся голосок прозвенел.
— Она там! Я чувствую.
— Отойдите, — коротко приказала золотоволосая.
— Кто вы и по какому праву, — начал было старший, но девица его не дослушала.
— Именем Богини — прочь с моего пути! — Разъяренной змеей прошипела она.
Стражник махнул мечом, и девушка отшатнулась, выдерживая дистанцию. Ее зеленые глаза полыхнули гневом.
— Фолл, — застонало привидение. — Торопись!
Стражники крепче сжали оружие, но оно их не спасло. Бесплотная фигура налилась ярким светом, безжалостно ударившим по глазам и дезориентировавших опытных бойцов. Удар чего-то сильного и большого расшвырял их по сторонам, и массивная деревянная дверь брызнула щепой и содрогнулась.
Второй удар последовал незамедлительно: огромная кобра яростно раздувала капюшон и раз за разом била в препятствие всей тяжестью своего тела. И преграда поддалась, ломаясь пополам и падая на пол двумя обломками.
![Стивен Кинг - Туман [= Мгла; Твари / The Mist]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
