Диванный Маленький - Улан 4
Но неформально они полностью его игнорировали и даже налоги стали оставлять себе, в связи с чем там начало резко возрастать количество школ, больниц и прочих общественно важных учреждений. Не то чтобы северяне совсем не воровали... Но значительно меньше, чем парижане.
Сейчас же канадские чиновники работали демонстративно честно - ибо выхода другого не видели. Во первых - суровые сограждане, уже пару раз прибегнувшие к суду Линча, пусть он и назывался по другому. А во вторых - они хотели остаться чистыми перед метрополией - кто бы там в итоге не захватил власть. И без того одна только неотправка налогов в Париж тянет на полноценный бунт...
Подкинув английскому Парламенту идею присоединения Канады, а англоязычным канадцам... Да, были и такие - некоторые сторонники Георга после Американской Революции подались сюда. По разным причинам. И вот эти-то англоязычные канадцы весьма благожелательно встретили идею о том, чтобы сделать французскую колонию - английской. Нашлись сторонники и среди франкоязычных канадцев: не то чтобы они любили англичан, но всем здравомыслящим людям было ясно - самостоятельного 'плавания' колония не потянет. Немаловажным был и тот факт, что среди северян хватало нормандцев, бретонцев и представителей других народов, тяготевших скорее к Лондону, чем к Парижу.
В итоге там запахло Гражданской Войной... Не то чтобы очень - не хватало толчка, вот Померанский и решил дать его.
Многие члены Парламента не оправились ещё после потери американских колоний, страдая из-за этого своеобразным комплексом неполноценности. Поэтому идею о новой колонии они восприняли очень оживлённо.
На резонные вопросы 'а зачем нам эти бесплодные пустоши?****', нормальных ответов не находилось. В итоге Парламент разделился на тех, кто полностью поддерживал идею аннексии и тех, кто призывал её отложить. Говорили, что Канада сможет заменить потерянные колонии в Северной Америке и возможно, поможет их вернуть - в будущем, вот только нужно закончить с Францией и Венедией, а сейчас пока она станет гирей. Другие были настроены более оптимистично и считали, что именно новая колония станет этаким толчком для возврата былых позиций.
Победили оптимисты и в начале марта 1797 года к берегам Канады отправилась английская эскадра с десятью тысячами солдат на бортах. Высадка прошла удачно и англичане сильно воспряли духом. Французы же пришли в ярость от такого унижения и англо-французская война была объявлена Ребелем 'священной'.
Право официально называть императора отцом* - если кто не в курсе, то даже признанные бастарды (что было нечастым явлением в те времена - ГГ здесь скорее исключение с его признанием внебрачных детей) до конца жизни обращались к отцу без какой-либо фамильярности. Так что право называть ГГ отцом на публике - штука очень сильная. Марк Гарц-Грифон таким образом уже вполне официально входил в число высшей знати как Венедии, так и Империи. Плюс - его ветвь Рода становилась не побочной, а младшей ветвью Померанского Дома. Самой младшей, но всё же...
Ромейскую** - то есть Византия. По-настоящему Византийская империя называлась Ромейской - то есть Римской на местном диалекте.
Византий*** - Константинополь.
Бесплодные пустоши**** - Канада долгое время не котировалась - нечем было похвастаться. Золота/серебра/изумрудов нет, табак/хлопок/сахарный тростник не вырастишь, стратегическое положение достаточно скромное.
Глава седьмая
Богуслав стал Канцлером Империи. Эту ношу он нёс и раньше, но полуофициально. Император тянул с этим решением, потому как ряд вопросов, которые ему нужно было провести, были достаточно непопулярны. Ну и опыт: пусть Наследник умён, образован и опытен, но метод 'спихни его с лодки на середине реки и пусть сам выплывает' Владимир не признавал. Сейчас же Богуслав 'созрел', вот и началась передача власти от отца к сыну.
Попаданец никогда не был властолюбив, а точнее - не хотел власть ради власти. Главное - Дело, ну и разумеется, очень желательно, чтобы построенное им государство унаследовали его прямые потомки. Так что на Богуслава ещё с детских лет он начал потихонечку перекладывать кое-какие обязанности и к настоящему моменту Наследник мог перехватить 'руль' Государственного Корабля плавно, без резких переходов.
В дальнейшем Рюген планировал сделать сына официальным соправителем - были такие прецеденты, так почему бы и нет? Не исключал он и возможность отдать ему большую часть власти, оставив себе функции советника. Но это чуть попозже, сейчас нельзя - венеды привыкли к 'Вольге Руянскому' на троне и пока кризис не разрешится, слезать с трона было нежелательно. А потом... было бы неплохо оставить на сына Венедию, Унию и Империю, взяв на себя только новые территории завоёванной Османской Империи. Море, солнце, жизнь в бывшем султанском дворце и работа - не по шестнадцать-восемнадцать часов в день, а по десять-двенадцать, а иногда..., - тут Владимир мечтательно зажмурился..., - даже по восемь! И выходные! Хотя бы два раза в месяц...
Тряхнув головой и отогнав сладкие мечты, Рюген встал из-за стола и решительным шагом направился в манеж - недавно подписавший контракт фехтмейстера черкес-христианин из Дамаска, показывал настоящие чудеса с саблей. Не лучше его самого, понятно - лучше он пока не встречал и только сыновья демонстрировали более-менее равный уровень...
Ситуация в Северной Америке тем временем накалялась: канадцы начали полноценную войну с английским корпусом и другими канадцами - сторонниками Лондона. На помощь как одним, так и другим, спешили жители бывших Колоний, а ныне - Северо Американские Соединённые Штаты*.
К середине 1798 года стало ясно, что Канада пусть и даёт Англии кое-какие ресурсы в виде конопли и прочего, но и требует немало - и прежде всего людей. В конечном итоге 'выхлоп' от приобретения огромной провинции получился нулевой, хотя да - некоторые члены Парламента сильно выиграли от её приобретения - спекуляции с земельными участками и акциями, поставки для армии и так далее.
Франция продолжала вести 'Священную войну' против Англии и потихонечку проигрывала, чему Рюген был откровенно рад.
- Продолжаем оказывать помощь Франции, но адресную, как и прежде - только командирам отрядов, дружественно настроенных к нам.
- Сир, - подал голос замотанный Фёдор фон Бок, занимавшийся непростым делом дипломатических сношений с Парижем, - Ребель начинает делать реверансы в нашу сторону.
- Серьёзные? - Заинтересованно повернулся к Фёдору император.
- Пока не слишком. Он не может отказаться от своих слов о том, что 'Всех королей нужно убить', ведь на этом построена вся его риторика при захвате власти. Но если МЫ первыми протянем ему руку, сделав красивый жест, то он непременно ухватится.
