Юрий Гулин - Пять из шести
Максимов протянул ему бинокль.
– Смотри!
Старх посмотрел в указанном направлении и присвистнул.
– Ну, дела! – весело сказал он.
Оба катера болтались в пределах видимости окруженные полицейскими судами.
* * *
– Что вы мне можете сказать, доктор, по поводу состояния здоровья моего сотрудника?
Сологуб придерживал врача за локоть, не давая ему возможности уйти от ответа. Врач пожал плечами.
– Жить будет точно, об остальном говорить пока рано.
– То есть его могут признать негодным к воинской службе? – продолжал допытываться Сологуб.
– Не знаю… не думаю, если он у вас, конечно не спецназовец…
– Он не спецназовец, доктор, – заверил врача Сологуб.
– Тогда… Впрочем, я уже сказал: время покажет. И отпустите мою руку, меня пациенты ждут!
– К нему можно пройти? – спросил Сологуб, отпуская локоть врача.
– Вам запретишь! – буркнул врач и поспешно удалился.
* * *
В одноместной палате рядом с кроватью Галкина сидела Люба. Капитан держал ее за руку. Увидев вошедшего генерала, Люба смутилась и попыталась руку высвободить. Вениамин ей это сделать не позволил и глядел на приближающееся начальство снизу вверх если не вызывающе, то уж точно без почтения.
– Здравствуй Веня! – нарочито бодрым голосом пробасил Сологуб. – Вижу: ты здоров и времени зря не теряешь.
От этих слов Люба засмущалась еще больше. Галкин ласково погладил ее руку.
– Ты посиди пока в коридоре, нам с Дядей Мишей надо кое-что обсудить.
"Наглеет пацан! – беззлобно подумал Сологуб, пропуская к выходу Любу. – Так ведь по делу наглеет – заслужил!"
Когда за Любой закрылась дверь, а генерал занял насиженное ей место, Галкин произнес:
– Я ведь, товарищ генерал все прекрасно понимаю. Я имею в виду то, что вы меня подставили. Но я на вас не в обиде. Я действительно кое-что задолжал Конторе и не так важно, каким образом эти долги с меня были взысканы. Или не все? – он вопросительно посмотрел на Сологуба.
– Все, Веня, все, – успокоил его генерал.
Галкин на пару секунд прикрыл глаза.
– Вот вы, товарищ генерал, сейчас думаете: с чего бы это он так принаглел? А это ведь не наглость. Просто я, товарищ генерал все теперь про себя понял. Как я жил до сих пор? Обуза родным и друзьям, обуза Конторе, самому себе обуза. Я ведь, товарищ генерал, коренной москвич. А с Москвой у меня отношения не заладились. Она сама бурлит и от других этого требует, а я покой люблю. А в этом городе я бы мог пригодиться. Нет, правда, я это понял, сразу, как сюда приехал. А потом встретил Любу… Товарищ генерал, если меня не попрут из органов, могу я просить перевода в этот город? А Коршунова заберите в Москву. Там от него пользы больше будет.
От напряжения у Галкина на лбу выступила легкая испарина. Он замолк и откинулся на подушки, отведя взгляд в сторону. Сологуб наклонился к нему и легонько похлопал по руке.
– Я, капитан, оценку твоим словам давать не буду. Как не буду перед тобой оправдываться – не в чем! А насчет органов… Если врачи позволят никто тебя, Вениамин, из органов не выпрет. И насчет перевода я позабочусь – обещаю!
– Спасибо, – слегка улыбнулся Галкин. – Если все сложится для меня удачно – будет в этом городе новый капитан.
– Зачем капитан? – поднимаясь с места, сказал Сологуб. – Майором ты сюда приедешь, слово Дяди Миши! Ладно, выздоравливай! – Смущенный своим порывом Сологуб заспешил к двери.
– Товарищ генерал-лейтенант! – догнал его у порога голос Галкина.
Сологуб повернулся к кровати.
– Спасибо, Дядя Миша! – с чувством произнес Галкин.
В коридоре Сологуб хитро подмигнул Любе.
– Береги его, девонька. А уж он тебя точно сбережет!
* * *
– Вот и съездили на пикничок! – усмехнулась Светлана. – Кто забыл запасную канистру с бензином в багажник поставить?
– Так ты и забыла, – заявила, прижимаясь к мужу Катя.
– Действительно, – поддержала ее с переднего сидения Лариса.
Света чуть не задохнулась от возмущения.
– Ах, так? Так значит? Сговорились женатики. – Светлана вздохнула. – Оно конечно, одинокую женщину кто угодно обидеть может…
– Тебя обидишь, – улыбнулся Старх. – Недавно одни попробовали, так ты двоим в бошках дырки наковыряла.
– Для себя одной, что ли, старалась? – обиделась Светлана. – Хрюши вы неблагодарные!
– Ладно, – сказал сидящий за рулем Максимов. – Все это очень весело, однако, что делать будем?
– Сколько мы от крайнего села отъехали? – спросил Старх. – Километра три?
– Толкать предлагаешь? – повернулся к нему Геннадий.
– Я – за! – засуетилась на сиденье Лариса.
– Успокойся! – осадила ее порыв Катя. – Не видишь, дяди шутят. Кому придет в голову три километра джип толкать, да еще в гору? Посмотри: мы же в котловине. Туда подъем и туда подъем!
– А ты не права, – сказал Геннадий, который некоторое время высматривал что-то впереди. – Кому-то эта затея пришлась явно по душе!
Все высыпали из джипа, чтобы полюбоваться необычным зрелищем. К ним навстречу, воспользовавшись небольшим уклоном, двое мужиков толкали небольшую машину.
– Так ведь это "паркетник", – пренебрежительно заметила Катя.
– Ну и что? – возразила Лариса. – Все равно ведь джип!
И пока они вот так препирались мужики дотолкали "паркетник" чуть ли не к их ногам.
– Хорош! – раздался очень знакомый голос и из-за джипа, вытирая со лба пот, вышел…
– Товарищ генерал!
– Михаил Иванович!
– Дядя Миша!
– И все это я, – подытожил, отдуваясь, Сологуб. – Привет ребята! И что это вы тут делаете?
– Вы не поверите, Михаил Иванович, – сказала Лариса. – У нас бензин закончился.
– И у вас?! – выпучил глаза Сологуб.
Потом он принялся хохотать, заразив своим смехом всех присутствующих. Не смеялся только водитель генеральской машины, ограничившись легкой улыбкой. Насмеявшись вдоволь, Сологуб покачал головой:
– Прямо анекдот. Кому скажи – не поверят!
– Ну, мы-то, ладно, а вы-то здесь как, товарищ генерал? – спросил Максимов.
– Вас встречать ехал, – махнул рукой Сологуб, – да вот… – он зыркнул глазом в сторону водителя. – Ладно, чего теперь? Ребята, у вас попить чего не найдется? А то так проголодался, что переночевать негде!
– А давайте прямо тут пикник и устроим? – предложила Лариса. – Я тоже что-то проголодалась!
* * *
– Ну, чем не скатерть-самобранка! – восхищался Сологуб, наблюдая за тем, как споро заполняется расстеленное на траве покрывало всяческими яствами и напитками.
– И не надо ни в какую Изумрудную Падь ехать, правда? – стрельнула в него глазами Лариса.
