Елена Негва - Меняя завтрашний день
Постепенно оцепенение спадало с девушки, возвращая её к недавним событиям и, подумав о смерти того, кого она успела полюбить, сердце девушки болезненно сжалось, продолжая тревожно биться. Вспоминалось и лицо Снёлауг с острым подбородком, в глазах которой было разочарование и многолетние обиды, увеличенные мечтами о несбыточном и далёком.
Со временем Вика перебрала в голове все события и на неё нахлынули отчаяние и тоска, застилавшие пеленой слёз глаза и затуманившие её разум.
Она не помнила, долго ли она бесцельно брела по лесу, объятая странным жаром, пока перед глазами не вырос знакомый разбитый силуэт дома с высокими узкими окнами.
Она не помнила, как принялась лихорадочно обдирать кусты и обкладывать ими дом по периметру, с яростью раскидывая охапки хвороста вокруг дома. Иногда девушка начинала хохотать, пританцовывая и кружась на месте, а порой на её глаза наворачивались слёзы, и она принималась громко рыдать, падая без сил и царапая ногтями землю. В эти редкие мгновения она, на время успокоившись, переворачивалась на спину и смотрела на чистое голубое небо, по которому проплывали лёгкие облачка, теряясь в темневших кронах деревьях стоящих полукругом. Через некоторое время умиротворённое выражение лица сменялось вспыхнувшей яростью и снова всё начиналось сначала.
В один из таких моментов девушка высекла искру и хворост, разбросанный вокруг дома, медленно начал разгораться. Вика без эмоций наблюдала за тем, как горело её первое пристанище в новом мире, и поднявшийся костёр выражал силу её эмоций, перекидываясь по стенам на окна и забираясь на деревянную крышу.
Вскоре полыхал весь дом и наблюдавшая за пожаром девушка бесстрастным голосом произнесла:
— Гори, гори ясно, чтобы не погасло…
Когда горевший дом стал чернеть и деревянные перекрытия начали обрушиваться вниз, Вика медленно повернулась и пошла вперёд, уже теперь точно представляя, в какую сторону теперь лежал её путь.
Она направлялась домой.
Пару дней назад Комаровский встретился с Алексом, чтобы поделиться последними новостями. Виталий Сергеевич получил окончательные результаты расследования причины смерти полярников на станции, которых уже переправили на родину и предали земле, как полагается, однако, остальных полярников так и не нашли, равно как не нашли и отколовшийся от материка айсберг, исчезнувший в неизвестном направлении. Следователь не стал рассказывать о финансовых затруднениях, связанных с отправкой тел в Россию, но сообщил, что по заключению патологоанатомов, причиной смерти людей на станции явился инфаркт, странным образом поразивший всех полярников примерно в одно и то же время. Что касается маленькой, но весьма любопытной детали — амулета, найденного их группой на станции, то специалисты оценили его возраст примерно в тысячу лет, предположительно десятого-одиннадцатого века изготовления. Орнамент, нанесённый на его поверхность оказался идентичным узорам, которые были в ходу на территории Скандинавии того времени. «Видимо, на станции кто-то увлекался древними вещицами, — подытожил Комаровский, ознакомившись с результатами исследования. — Вот и решил взять с собой на станцию в качестве или амулета, или объекта для изучения и размышлений».
— Но всё равно, что-то здесь не так, — сказал Комаровский. — И самый главный вопрос, который меня мучает по сей день из этой истории с полярниками — какого чёрта мы там вообще делали? Собственно говоря, на «Обской» могли ограничиться одной только комиссией, но мы с тобой там затесались? Ты никогда об этом не задумывался? Как так всё легко вышло и с деньгами напряга не было… Насчёт остальных-то понятно… Костя как микробиолог ехал, Юра вроде бы тоже был при делах, Анатолий Петрович организовал и провёл всё это дело, без медика тоже не было смысла туда соваться, а вот мы с тобой… Думаю и неопытному глазу стало бы понятно, что с аппаратурой там приключилось, когда на месте стали бы разбираться… И всё-таки мне ещё не даёт покоя моя первоначальная версия о погодных аномалиях. Всё могло случиться, абсолютно всё… Я уж не стал расписывать в красках версию про полую Землю, однако, учитывая ещё тот найденный амулет на станции…
— В смысле? — не понял Алекс.
— В том смысле, что бытует версия о перемещениях через полюса Земли — будто бы там не властно время. Разумеется, я в это всё не верю, однако, здесь слишком много нетипичных загадок и ни одной здравой версии произошедшего.
Они с Алексом сидели в зале, где, казалось, с последнего визита следователя, ровным счётом ничего не изменилось. Всё так же вповалку лежали газеты на полированной поверхности стола, всё так же на кухне царил беспорядок, и пепельница была доверху заполнена окурками.
— Инфаркты не могли одновременно случиться с полярниками, едва лёд под ними начал двигаться, — задумчиво пробормотал Алекс, отпивая из кружки чёрный чай. Комаровский смотрел на цветастый ярлычок от чайного пакетика, висевший вдоль кружки. С момента его последнего визита к Алексу, Виталий Сергеевич заметил, что Алекс стал выглядеть лучше, по крайней мере, исчезла отчуждённость в его внешнем облике. — Не верю я, что то, что лёд стал двигаться, могло бы до чёртиков напугать взрослых бывалых мужиков и послужить причиной остановки сердца. Значит, или там действительно произошло нечто страшное, под прикрытием ледяных трещин, или все полярники чем-то отравились, к примеру, за завтраком… Но насколько я помню, там работали посменно, давая одной части людей отдохнуть, пока работает другая…к примеру, метеорологи.
— Не спорю насчёт трещин во льду. Значит, там произошло что-то такое, чего по идее быть не должно в таких краях и в таких условиях работы. Однако, ты прав — часть людей спала, часть — бодрствовала.
— И та, бодрствующая часть тоже с инфарктами?
— Да. Это с ними произошло во сне. Тихо и спокойно, словно так и должно было быть. Мне даже хочется приписать сюда версию о мгновенном старении организма, которое могло бы так ухудшить работу сердца и с её таким тяжелейшим проявлением — инфарктом, когда происходит закупорка коронарных артерий и тот участок сердца, который питает одна из артерий, остаётся без кровоснабжения, а значит, без кислорода. По мнению врачей, одной из причин инфаркта полярников «Обской» явилось функциональное перенапряжение органа в условиях гипоксии при недостаточности коллатерального кровообращения. А насчёт гипоксии — кислородного голодания — сразу становится всё ясно… И как увязать всё это одновременно вместе и, желательно, с какой-либо более менее разумной версией… Впрочем, я хотел с тобой поговорить не об этом.
