Оксана Гринберга - Свободные звезды
— Мне пришлось много раз объяснить это Имперскому Надзору, который чуть было не выставил меня из Летной Школы. Зачем? — начальник охраны пожал плечами. — Я сделал это на спор.
— Хорошая причина, — согласился Кайдар, вновь склоняясь над картой. — То есть, совершенно идиотская. Допустим, Маша жива, и ее захватили в местные. Свяжитесь с Рицэ, пусть даст нам кого‑нибудь вменяемого, кто отвечает за общение с аборигенами.
— Подозреваю, с ними общаются исключительно посредствам оружия.
— Получены и обработаны данные с беспилотника, — раздался приятный голос астоа. — Замечено передвижение крупных воинских формирований. Возможное направление — Асе. Ориентировочное время достижения цели — четыре циклинии.
— На экран, — приказал Кайдар, затем уставился на картинку, пытаясь разобрать среди песчаной бури неясные контуры человекообразных фигур. — Астоа, опустить камеру чуть ниже. Очистить и усилить изображение. Вывести данные об их численности и вооружении.
Они насчитали более пяти отрядов аборигенов, численностью под две сотни каждый. Из вооружения — примитивные лазерные винтовки. Тут беспилотник сменил направление, заходя на новый вираж. Система распознавания принялась вырывать из картины всеобщего хаоса песочной бури изображения то самоходных гаубиц, то установок реактивного залпового огня. По экрану побежал список военной техники, внушавший уважение не только по меркам Диких Времен.
Тут на плече одного из аборигенов мелькнуло вытянутое цилиндрическое дуло ракетницы, и через пару циков сигнал прервался.
— Самонаводящаяся ракета малой и средней дальности, — вежливо прокомментировала астоа. — Мы потеряли беспилотник.
— Вижу! — огрызнулся Кайдар. Начальник охраны выругался.
— Ближайший беспилотник на расстоянии двух циклид и четырнадцати циклов.
— Держи его вне зоны поражения, — поморщился Кайдар, — но наблюдение продолжать. Все данные на мой визор. Кажется, грядет война, — он повернулся к Айстару.
— Известить Цорга? Или Рицэ?
— Это не наша война, — пожал плечами Кайдар, — но информацией поделимся.
— Пусть полюбуются на царящую у них анархию, — согласился Айстар, еще раз пробежав взглядом список военной техники. — Кто назвал местных дикарями?! Откуда у них столько оружия? Причем мощного оружия?
— Анархия и хаос! — согласился Кайдар. — Подозреваю, то, чем убивали аборигенов, теперь обернется против людей. Но это не наша забота, Айстар! Цорг сам разберется. Прикажи анору Ильясу и его людям найти местного, знакомого с обычаями и знающего язык… — Кайдар склонился к дисплею, — кассанов. Пусть захватят парочку, но тихо, и выяснят, что им известно о местонахождении моей дочери и что это за локальная война.
— Понял, — кивнул Айстар.
— И вот еще, запроси данные обо всех, кто прибыл в город, начиная со вчерашнего дня. Отправь снимки моей дочери, предложи награду тому, кто сообщит о ее местонахождении.
— Маша Громова, — произнес Айстар. — Я вышлю дополнительную команду. Дай Темные Боги, что мы оказались правы и она выжила!
Ни ее отец, ни его друг не знали, что две циклинии назад, отстояв длинную очередь у ворот Тауруса, оттесняемая флайерами, повозками с запряженными ящерами, заметаемая налетевшей из пустыни песчаной бурей, завязав лицо и волосы тканью, выданной заботливой пожилой кассанкой, Маша вошла в город под другим именем. Усталые таможенники, замученные работой — на Весенние Игры стекался народ со всего Тауруса, — окинули равнодушным взглядом походящую на мумию женскую фигуру, ничуть не удивились отсутствию код — чипа и наличию оружия. Кажется, на Таурусе на рождение ребенка дарили не игрушки, а автоматы! Затем ввели названное имя в таможенный реестр, не забыв стребовать пошлину.
Маша Громова перестала существовать, похищенная, осужденная и казненная рагханами. Теперь же, когда код — чип с записями о прошлом был вырезан и сожжен на ритуальном костре племени Горных, под звездным небом Тауруса вместо нее родилась Майри Таннис, девушка — воин, решившая, что никто и никогда не станет между ней и свободой.
Майри Таннис. Асе, столица Тауруса
Я все же прорвалась в город, отстояв гигантскую очередь у ворот. Меня даже не раздавили огромные неповоротливые ящеры, запряженные в допотопные скрипучие повозки, и я не оглохла от рева двигателей реактивных флайеров. Заплатила таможенникам два цорга, назвавшись другим именем. Майри Таннис… Если бы не рагханы, я могла быть с мамой и носила бы именно его.
О цели посещения столицы не спрашивали. И так ясно, по какой причине собралась эта гигантская очередь, да и люди все продолжали прибывать. В транспортных средствах, мимо которых проходила, так как для пеших сделали отдельный вход, возбужденно обсуждали грядущий вечер, прикидывая, на кого делать ставки. Вернее, как долго протянут участники Игр. Я пару раз останавливалась, слушала. По общему мнению, ни один из участников не протянет дальше третьего испытания. От подобных разговоров становилось не по себе и противно ныло под лопаткой, в районе сердца.
Бородатый таможенник попытался всучить билет на Игры "по о — очень выгодной цене", но я отказалась. Не говорить же, что собиралась участвовать, а не смотреть! Вместо этого спросила, где проходят эти самые Игры, на что дядька, насупившись, рявкнул: "Я тебе не гид!" и переключился на крытую повозку, из которой выглядывало семейство фермера — жена и пятеро детей, мал мала меньше.
Раскрыв рты и задрав головы, малыши силились рассмотреть сторожевую башню, оборудованную тарелкой локатора и крупнокалиберными пушками. Даже отсюда, снизу, несмотря на пришедшее из пустыни песчаное облако, их калибр внушал уважение. А еще ров перед крепостной стеной, полный противотанковых заграждений… Да и ночью видела защитный купол над городом, но с приходом утра его, кажется, отключили.
Зато песчаная буря не страшилась ни оружия, ни локаторов, ни многометровых крепостных стен, опоясывавших Асе. Напала и победила, захватила город в пыльный плен. Серьезно ограничила видимость, отравляя мое и так непростое существование. Я натянула на лицо повязку, выданную пожилой кассанкой, оставив лишь узкую щель для глаз, но мельчайшие крупинки пыли все равно лезли в рот и нос. Постоянно хотелось чихнуть, при этом я чувствовала себя заржавевшим механизмом, который вот — вот остановится без смазки. Песок, казалось, специально проникал и откладывался во всех складочках тела.
Какая гадость!.. Я стала подумывать о гостинице, чтобы переждать плохие времена, а заодно и помыться перед смертью. Тьфу ты, перед Играми! К тому же в очереди говорили, буря через циклинию притихнет.
