Георгий Кубанский - Тайна реки Семужьей
— Пошли!
Глава пятая
ПОИСКИ ИЛИ ПОГОНЯ?
С утра маленькая группа шла по руслу ручья с такой торопливостью, что вскоре ее движение уже стало походить не на поиски, а на погоню. Беспокоили друзей-новоселов самые противоречивые мысли. С одной стороны, им повезло. След мальчишки найден. Васька не мог уйти далеко. Но завтра уже понедельник. Три рабочих места на комбинате будут пустовать. Оставить поиски и вернуться в Пушозеро, если мальчуган где-то здесь, близко?
Смущало новоселов и другое. Утром они нашли платок. Полдня спешили по горячему следу, но так и не нагнали Ваську, хотя дважды видели его следы — примятую траву, обломанный кустарник, где он, видимо, отдыхал. Выходит, мальчуган с каким-то непонятным упорством и стремительностью двигался на северо-восток. Зачем? Что тянуло его туда? Быть может, друзья прошли мимо него и он остался где-то позади? Но ведь двигались они шумно, в пути свистели, кричали…
На коротком привале Наташа не выдержала и поделилась своими сомнениями с товарищами. Оказалось, что и Федя и Володя думали о том же.
— Не знаете вы его! — горячо вступился за друга Петька. — Вам тут трудно ходить. А Васька привычный. Места эти знает. Угнаться за ним не просто.
Замечание Петьки; что им тут трудно ходить, было принято как вполне естественное проявление мальчишеской самоуверенности. Никто из новоселов не счел нужным возразить ему. Но, слушая Петьку, они удивлялись все больше. Мальчуган настолько верил в своего друга, что готов был идти за ним хоть на край света. Он рассказывал все новые и новые подробности о Ваське, о его смелости и смекалке, любви к родному краю. В его рассказах Васька непрерывно рос, поднимался все выше. Вскоре он уже выглядел настоящим героем…
Перебил разболтавшегося мальчишку отошедший в сторону Федя.
— Хлопцы! — Он сорвал с головы вязаную шапочку и, поторапливая друзей, замахал ею. — Сюда, хлопцы!
Володя с Наташей подбежали к нему.
— Видите? — Федя показал на проложенную в зарослях неровную дорогу.
— Вот не ожидала! — Наташа удивленно приподняла плечи. — Людей не видно — и вдруг… просека появилась.
— Не просека, а зимник, — сказал вынырнувший из кустов Петька. — По нему саамы ездят зимой на станцию. Прямиком. Никуда не заезжая.
— А где же живут саамы? — поинтересовался Володя. — В поселке их не видно.
— Не любят они проезжать поселком, — объяснил Петька. — Собаки наши бросаются на олешек, пугают так, что те несутся, как бешеные. Потому саамы и объезжают поселок торной дорогой. Пастбища оленей за теми вон горами. Там и саамы живут.
— Зимой саамы ездят… — задумалась Наташа. — А летом тут мог и Васька пройти?
— Свободно! — живо согласился с ней всезнающий Петька. — Ясно, что зимником прошел. Кто же станет путаться в такой чащобе, когда рядом дорога!
— Но ты ведь не знаешь, куда спешит твой Васька? — одернул мальчишку Володя.
— Не знаю! — усмехнулся Петька. — А ты послушай-ка… Он показал рукой в сторону незаметного за леском ручья. — Вверх по течению далеко не уйдешь.
Все замолкли и обернулись, куда показывал мальчуган. Прислушались. Оттуда доносился гулкий, рокочущий шум.
— Водопад? — догадался Федя.
— И здоровый! — блеснул глазами Петька. — Кто же полезет на водопад, если тут дорога хорошая?
Как всегда, спор решил немногословный Федя:
— Пошли.
И направился по зимнику. За ним двинулись остальные.
Сделав несколько шагов, Федя заметил впереди клочок синей бумаги. На затертом в кармане обрывке тетрадной обложки было старательно выведено крупным почерком:
ТЕТРАДЬ ПО БИОЛОГИИ
УЧЕНИКА 6-го КЛАССА «Б»
ВАСИЛИЯ КАЛАБУХОВА
— Он прошел тут совсем недавно! — возбужденно воскликнула Наташа. — Бумага сухая. А лежала она на сырой земле.
— Прибавим шагу? — живо отозвался Володя.
— Шагу, шагу! — весело поддержала его Наташа.
Идти зимником было куда легче, чем руслом ручья. Первым по-прежнему широко шагал Федя. Володя с Петькой почти не отставали от него. Наташа держалась последней. Шла она бодро, но все время оглядывалась. Ей казалось, что вот-вот из зелени выглянет измученная физиономия заблудившегося мальчонки.
Скоро в зарослях появились просветы. Постепенно промятый оленьими упряжками зимник расплылся в редеющем березняке. За ним виднелась низина в серебристых пятнах ягеля и каких-то кустиках, торчащих из кочек бурыми метелками. За низиной поднимался невысокий, но крутой горный кряж.
Володя остановился и удрученно оперся на посох.
— Приехали! — буркнул он, избегая встречаться взглядом с товарищами.
— Быстро ты паникуешь! — одернул его Федя.
— Паникуешь! — невесело усмехнулся Володя. — Погляди. Отсюда видно до самой горы. Если б Васька вышел здесь час — два назад, мы бы увидели его на равнине.
— Возможно, мы обогнали его, — неуверенно заметила Наташа. — Мог же он остаться позади?
— Позади! — хмуро бросил Володя. — Был бы он в лесу, так давно откликнулся. Всю дорогу пели, кричали. Только из пушек не палили.
— А как же платок? — вмешался неунывающий Петька. — Обложка от Васькиной тетради?
— Может, он заснул в кустах? — сказал Володя и выразительно посмотрел в сторону Феди и Петьки. — Спят же некоторые!..
— А ну, ребята, свистим! — подала команду Наташа, не любившая попусту терять время. — Три-четыре!
На опушке поднялся такой свист и крик! На добрый километр кругом испуганно затихли птицы. Пеструшки пугливо попрятались в норки. Дремавший в укрытой зеленью яме зайчишка сорвался с места. Прижав уши к спине, он пушистым серым комочком покатился в низину. А вслед ему засвистели, заулюлюкали еще громче…
Глава шестая
УЧАСТКОВЫЙ САЗОНОВ
Накричались путники до хрипоты и замолкли.
— Что ж теперь делать? — спросила Наташа. — Неужели так и вернемся ни с чем?
Никто не ответил ей.
— Мы не имеем права бросить сейчас поиски и возвращаться в поселок! — горячо продолжала Наташа. Девушка не замечала, что, обращаясь к товарищам, она старалась и себя убедить в своей правоте. — Что мы там скажем? Напали на след? Хорошо! Принесем платок и обрывок бумаги. Прекрасно! А нас спросят: «Почему вы бросили след? Кому нужен этот платок и клочок обертки от тетради?»
— Никому не нужен, — подтвердил Федя. — А если…
Он не договорил и быстрым движением руки остановил Наташу. Вдалеке, за редкими деревцами, замаячила одинокая фигура.
— Он! — крикнула Наташа. — Васька!
