Галина Горшкова - По краешку судьбы, или Космические приключения Золотого человека
- Джек. Не спорь.
Джек устало улыбнулся:
- А знаешь, Лаерти прав. Мне тоже иногда кажется, что на корабле не я капитан, а вы с Полькой.
- Ладно-ладно, иди уже. Потом это обсудим, - и Филипп удобно расположился на своем новом наблюдательном посту.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Центральная лаборатория
Андреас Бенцура, практикующий врач лет тридцати пяти, известный ученым кругам по публикациям в области психологии и психиатрии и уже около пятнадцати лет сотрудничающий с военным ведомством хамелеонов, составлял отчет по одному из экспериментов. Время от времени он бросал тоскливый взгляд на окно. А за окном бушевала весна. Саргонд - возможно, самая ласковая в плане климата и уж точно самая красивая планета Империи Хамелеонов - цвел всеми красками жизни. Звуки и запахи просыпающейся природы сводили с ума и пьянили. Казалось, даже фонарные столбы звали гулять. Андреас вздохнул. Работы - много, а значит, сидеть ему здесь до глубокой ночи. Отчет двигался медленно, если вообще двигался. В его маленьком, но уютном кабинете тихо играла музыка. Женский голос надрывно пел о несчастной любви. Андреас отвлекся. Проводя большую часть жизни в лабораториях и кабинетах, не расставаясь с книгами и компьютером, он не только не знал о том, что такое несчастная любовь, но и в целом - что такое любовь. Допущенный к сведениям, составляющим государственную тайну, находясь под пристальным надзором разведслужбы, доктор не мог позволить себе ни бесшабашных друзей, с которыми можно было бы весело прожигать время, ни более-менее постоянную любовницу, ни супругу, верную подругу жизни. Он был одинок. Вся его семья состояла из бабушки по материнской линии, которую ему удавалось навестить не чаще чем раз в год, да шестилетней племянницы Ангелины, чьи родители погибли прошлой весной в аварии. Андреас был официально признан ее опекуном, но видеться с ней часто не имел возможности - работа занимала все его время. Максимум, что он мог, так это выделять баснословные суммы на ее содержание, нанять высококвалифицированную обслугу и учителей. Сам же приезжал в лучшем случае на выходной, а то и реже. Чувство вины не покидало Андреаса. Врач взял со стола фотографию. Из самодельной рамки из морских ракушек на него смотрели двое: он сам и улыбающееся хитрое личико его племяшки. Светлые кудри, голубые глаза - вся в мать, его сестру. «Андреасу от Ангела» - детским почерком старательно выведено внизу фотографии...
Зазвонивший телефон отвлек его от раздумий.
- Андреас, зайди ко мне.
- Прямо сейчас? Карлос, я еще отчет не доделал. Пишу. Что-то случилось?
- Да. Зайди ко мне.
Андреас вздохнул. Карлос Ле Кар долгое время был другом его отца, а когда сам Андреас заканчивал учебу и был в растерянности, не зная, куда устроиться на приличную работу, Карлос пригласил его сюда, в военное ведомство, предоставив отличные рекомендации. И вот уже много лет Карлос ему и наставник, и друг, и начальство. Андреас поморщился. Под руководством этого человека ему пришлось сделать много таких вещей, от которых у него по коже до сих пор бегают мурашки. Но благодаря этому человеку Андреас, выходец из бедной семьи, стал одним из самых богатых людей на Саргонде. Многие позавидовали бы его положению. В материальном плане у него есть все, о чем можно только мечтать. Почему же он несчастлив?
Андреас закрыл отчет. Надо идти.
- Ну, что стряслось на этот раз? - спросил он, входя в кабинет начальника. - Правительство опять нам урезает финансирование? Или армии требуются наши разработки, а они, как всегда, у нас еще в сыром виде?
- Хуже. Сядь, - Карлос нервно ходил по кабинету. Он не выглядел на свои пятьдесят пять лет и мог любому юнцу дать фору, как в физической силе, так и в силе своего ума. Но сейчас было очевидно - он не только расстроен, но и очень устал. Что-то определенно случилось. - Седьмая лаборатория уничтожена.
- Как уничтожена? Н-н... не понял.
- Вот так, уничтожена. Я дал приказ о ее ликвидации.
Карлос перестал ходить, сел за стол и закурил.
- Дал приказ? Зачем? Подожди, а что с персоналом? А... образцы? А оборудование? А куда все переведем? В Пятую?
- Нам нечего куда-то что-то переводить. Я дал приказ о полной, стопроцентной ликвидации Седьмой лаборатории, включая оборудование, образцы и персонал. «Парнаса» больше нет.
- Карлос?! Ты... Ты с ума сошел?! Я ушам своим не верю! Десять лет работы! Миллионы казенных денег! Сколько людей сложило головы на алтарь науки, а ты так просто заявляешь, что все уничтожил?! Что происходит? Я не видел последних отчетов по «Иллюзиону», но уверен, что они положительные. Эксперимент почти завершен. Нам отчитываться за него через полгода!
- Через пять месяцев. И не ори, нас могут услышать. Ты думаешь, я сам счастлив от того, что сделал? Я потому тебя и позвал, чтобы ты был в курсе. Вот последние радиограммы с Семерки. На «Парнасе» возникли две нештатные ситуации. Первая - по коду 13.
Андреас принял в руки отпечатанные тексты радиограмм.
- Тоже мне, нештатная. Да она там каждый месяц возникает. Привыкнуть пора. Я говорил, надо усилить охрану.
- На этот раз все по-другому. На корабле возникла драка, и очень серьезная. Ситуация вышла из-под контроля. Вторая проблема в том, что на станцию напали атлантские военные корабли. Нашей группы сопровождения в тот момент рядом не оказалось. Системы управления на «Парнасе» вышли из строя, а вместо того чтобы обороняться от захватчиков, моим агентам пришлось заниматься внутренними разборками. Прочти последнюю радиограмму. В ней говорится о том, что станция неминуемо будет захвачена атлантами, и все разработки тоже. Их сигнал бедствия приняли международники, но сам понимаешь, чему равняется огласка в нашем случае. Полицейские разборки и международный скандал нашему правительству ни к чему. Я дал задание ликвидаторам уничтожить все и всех.
- Господи боже мой! Но ученые-то в чем виноваты, Карлос?
- Ни в чем не виноваты. Они не только ученые, но и солдаты. И мы на войне, Андреас! Ты полагаешь, атланты не смогли бы развязать им язык? Хочешь, чтобы весь мир узнал, чем мы там занимались? Меня вообще мало волнуют те ученые. У нас другая проблема. Из лаборатории пропал один наш агент и один образец. Есть угроза того, что «Иллюзион» может попасть в чужие руки, - Карлос загасил сигарету и снова стал нервно ходить по кабинету.
- Как - пропали? А что докладывают ликвидаторы?
- Уже ничего не докладывают. Они все погибли, обороняя станцию. Их шифровка, пришедшая дежурному, говорит о том, что задание выполнено полностью. Но наша поисковая группа не обнаружила два радиомаяка, это агент В36 и образец 7-047. Ты понимаешь, о чем я? Осознаешь всю опасность ситуации?.. Хотя я, конечно, допускаю и другой вариант развития событий: «Парнас» разнесло в щепки на многие километры. А рядом - «мертвая зона». Там никакие сигналы в принципе не проходят. Может, я и зря волнуюсь, надо больше доверять ликвидаторам, пусть и неживым? Международники еще только-только оттуда убрались. Я направил туда своих ребят, кого можно. Но, согласись, я же не могу рассказать агентам, что они ищут и почему. Ллойд нас убьет, если узнает.
