Михаил Шуваев - По ту сторону пространства
Постояв несколько секунд и повертев головой, пытаясь уловить побольше звуков, Алексей тронул с места свой мэгвей. Последние пятнадцать минут путешествия слились для него в нескончаемую череду поворотов и смен цветовой гаммы тусклого освещения туннелей: желтые, зеленые фиолетовые, бирюзовые, бежевые… Голова порядком кружилась от всей этой канители, и Алексей с облегчением затормозил у большой двери, куда уперлась зеленая путеводная нить. Надпись на двери гласила: «Сектор Бета».
Рядом с дверью засветилось пространство, и появилось объемное приятное женское лицо:
– Алексей Иванович, господин Координатор сейчас примет Вас. Пожалуйста, проходите в сектор Бета. Мэгвей можете оставить здесь.
С легким шипением дверь стала открываться, проворачиваясь на мощных петлях, расположенных в ее верхней части. Из щелей вырвалось несколько струек холодного пара. Ненароков сошел с платформы мэгвея и слегка подтолкнул его к стене. Аппарат откатился в сторону, был подхвачен высверкнувшими из стены манипуляторами и исчез. Люк окончательно отвалился к потолку и Алексей шагнул в синий туман.
Он оказался в очень большом и сложном по конструкции помещении. В центре находилась свободная площадка размером с баскетбольное поле, а вокруг нее уходили в бесконечную высоту и на головокружительную глубину прозрачные лифты и золотые спиральные лестницы. Сквозь умеренно яркий светло-синий свет над головой просматривались балконы со стеклянными и серебряными перилами первых этажей сооружения. На гранитном полу стояли кадки с экзотическими растениями, которых Алексей никогда и не видывал. Кадки были подозрительно малы, и казалось, что такой маленький цветочный горшок не может удержать здоровенный куст, особенно растущий под углом, однако держал. Около шахт лифтов пол был прозрачным, и сквозь него можно было взглянуть на разверзнутую под ногами вертикальную сверкающую шахту с десятками лифтов, сотнями этажей и тысячами балконов, лестниц, переходов и площадок.
Одна из стен оказалась на поверку огромным аквариумом, в котором удивительно мирно плавали фантастически красивые маленькие акулы-лисы, грациозные манты и змееподобные конгры, на камнях скручивал-раскручивал колечки своих щупалец осьминог, а по песчано-каменистому дну смешно и чинно вышагивали здоровенные каракатицы и омары. Сравнить все это великолепие можно было лишь с какой-нибудь баснословно дорогой гостиницей, вроде Паруса в Дубае. Сам Леша там не был, но фотки в инете видел. Он подошел поближе. Размеры аквариума впечатляли – с небольшой особняк, никак не меньше. Чтобы рассмотреть обитателей этого кусочка океана поближе, можно было подняться приблизительно на половину высоты или глубины – как угодно – по специальной удобной лесенке и попасть на небольшой смотровой балкончик.
Алексей не удержался и постучал пальцем по толстому стеклу. И тут же понял, что это не стекло, а опять силовое поле, как объяснял Про…Порфирий Емельянович. «Конечно, с такой технологией можно сделать аквариум любых размеров!» – с некоторой завистью подумал Леша и вдруг поймал себя на мысли, что он воспринимает все окружающее его как устойчивую реальность, несмотря на необычность и даже невозможность происходящего. «Выходит, я смирился, согласился с тем, что попал черт знает куда, и теперь поплыл по течению?» – кольнула неприятная мысль.
Рядом с ним, слегка шелестя, растворилась часть прозрачной шахты, уходящей в далекое поднебесье и страшноватую бездну одновременно, и обозначился вход в лифт.
– Алексей Иванович, прошу в лифт. Господин Координатор ожидает Вас, – опять прозвучал знакомый женский голос.
– Иду…
Войдя в лифт, он увидел на стене небольшой монитор и на нем изображение улыбающейся девушки, которую он уже прозвал про себя мисс Бета. Вход таким же непостижимым образом закрылся, и лифт, быстро набирая скорость, помчался по прозрачной трубе. Принцип движения понять было невозможно – просто стеклянная колба, заостренная с обоих концов, скользила внутри прозрачной бесконечной трубы. Ни тросов, ни механизмом видно не было. Леша решил, что это, скорее, пневматика. Мимо него стремительно пролетали этажи, небольшие ярусы, величественные эспланады и даже огромные зимние сады. Посмотрев вниз, он не увидел площадки с аквариумом – она скрылась в переплетении лифтовых шахт, лестниц, зеркал и витрин. Лифт стал притормаживать, мелькание огней и света замедлилось, и уже совсем медленно кабина вползла в непрозрачную темную секцию шахты. Раздался мелодичный звук, и за Лешиной спиной исчезли прозрачные створки кабины, и открылись внешние – стальные.
Ненароков вышел и огляделся: большая комната, выдержанная в том же стиле футуристического ампира. Навстречу ему из-за стола совершенно невообразимой формы вышла высокая стройная блондинка в серебристом плотно облегающем ладную фигуру комбинезоне.
– Здравствуйте, Алексей Иванович. Меня зовут Леа, я провожу вас к господину Координатору.
– Жаль, – вдруг вырвалось у Ненарокова.
– Простите? – слегка наклонила голову Леа.
– Я уже вам придумал имя, – слегка смутился Алексей.
– Да? И какое, если не секрет?
– Мисс Бета.
– Почему? – улыбнулась Леа.
– Ну… Не знаю… Наверное потому что вы лицо сектора. Брэнд.
– Брэнд? – улыбка погасла. – Прошу вас, Алексей Иванович.
«Какой же я идиот! Ляпнул. Выпендрился…» – спохватился, но поздно, Леша, а вслух пробормотал:
– Можно просто – Алексей.
Леа подошла к зеркальным дверям, открыла правую створку и жестом пригласила войти:
– Прошу вас, Алексей Иванович.
«Так тебе и надо, придурок!» – пронеслось в голове.
– Спасибо.
Алеша бочком проскользнул мимо Леи, будто дверь была лишь чуть приоткрыта, и очутился в кабинете загадочного Координатора.
Кабинет был полной противоположностью того, что видел Алексей, попав в сектор Бета. Тяжелый дубовый стол со столешницей, забранной зеленым сукном, в стиле ренессанс XVI века, под стать ему небольшой приставной столик для совещаний с двумя резными креслами занимали центр просторного помещения. Одна стена полностью, до потолка, занята книжными шкафами, возле одного из которых стояла ходульная деревянная библиотечная лестница с сиденьем вместо последней ступени. Стены с дубовыми колоннами по углам были обиты синими матерчатыми обоями с легким цветочно-звездным рисунком. На одной стене висела большая картина в массивной и явно очень старой раме, выдержанная в таких мрачных и холодных тонах, что изображенную на ней сцену можно было разглядеть лишь при хорошем освещении и внимательно присмотревшись. По обе стороны от нее стояли рыцарские доспехи устрашающего вида. Один рыцарь, вооруженный длинной глефой,[1] оканчивающейся искривленным лезвием-наконечником, стоял в позе часового, второй-будто ожидая противника, опирался обеими руками на воткнутый перед собой двуручный фламберг[2] огромного размера. Рядом с ними на стене висели сабли, кинжалы, короткие мечи и прочее древнее оружие. Почти всю противоположную стену занимало окно, выходящее, насколько мог различить Алексей, на неширокую улочку со старыми средневековыми постройками. Над крышами домов вились дымки из каминных труб, а в небе тяжело и сыро громоздились темно-серые дождевые облака.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Глефа (фр. glaive) – вид древкового пехотного холодного оружия ближнего боя. Состоит из древка и наконечника. Наконечник имеет вид заточенного только с одной стороны широкого фальшиона. От обуха наконечника отходит направленный под небольшим углом к клинку шип, служащий для захвата оружия при отражении удара сверху, а также для нанесения более эффективных против закованного в броню противника колющих ударов (в отличие от рубящих ударов наконечником).
2
Фламберг (нем. Flamberge) – двуручный меч (реже – одноручный) с клинком волнистой «пламенеющей» формы. Применялся в Европе в XV–XVII веках. Благодаря изгибам клинка, значительно усиливался рубящий эффект. Выступающие волны под углом касались цели и прорубали прочные латы. Кроме того, при колющем ударе обратный ход волнистого лезвия давал эффект пилы, нанося страшные незаживающие раны.
