Kateydidnt [<a href="/cdn-cgi/l/email-protection" class="__cf_email__" data-cfemail="056e6471607c616c616b7137353537457c646d6a6a2b666a68">[email protected]</a>] - Betrayed
– Как долго вы знаете, что мисс Барнс владеет запрещенной информацией?
Альбус подумал некоторое время и ответил:
– С Хэллоуина.
– То есть вы знали, что она владеет совершенно секретной информацией Министерства уже в течение двух месяцев, и не сообщили об этом властям?
– Верно», – согласился Дамблдор, его глаза безумно сверкнули, что несколько смутило Министра. Тот подумал, что, возможно, старик впал в маразм. Решив, дело именно в этом, Перси обратился с тем же вопросом к Сириусу Блэку.
Сириус нервно облизнул губы и ответил:
– Я знал с середины сентября.
Драко почти фыркнул. Представлялось, что Блэк считал себя выше всех законов, касающихся информации о Гарри Потере.
– А почему вы не сообщили соответствующим властям?
Лицо Сириуса приняло отстраненное выражение, которое было более уместно для подростка:
– Я не хотел. Кортни получила ее абсолютно легально, я лишь хотел помочь в ее стремлении узнать правду. Я даже снабдил ее копиями [i]Ежедневного пророка[/i], относящимися к делу, – вызывающе закончил он.
Драко почти засмеялся от удовольствия. Становилось все лучше и лучше. Выражение его лица после речи Сириуса стало отвратительным и он прошипел:
– И вы не испытываете никаких угрызений совести, никакого стыда за такое вопиющее нарушение закона?
Сириус мгновение помолчал, раздумывая над вопросом, и твердым голосом голосом ответил:
– Мне стыдно, но только потому, что я не нарушил эти глупые законы шестнадцать лет назад. Они – самое очевидное проявление нашей слабохарактерности, кажется, процветающей в магическом обществе, – теперь его тон стал едким. – Никто из нас не заслуживает того, что Гарри сделал, победив Волдеморта, и меньше всего я. Но будь я проклят, если я позволю, чтобы его память вновь осквернялась по желанию трусов из Министерства, которые намеренно загнали себя в тиски богатства, но еще трусливее Пожирателей Смерти.
По залу пронеслись вздохи, лицо Перси сделалось пунцово-красным, а лицо Драко -болезненно-белым. Он торжественно пообещал в другой раз отомстить Сириусу за эти слова, но сейчас смаковал мысль, что теперь [i]ничто[/i] не cможет спасти этих идиотов.
– Министр, – спокойно сказал Драко, – Я считаю, мы услышали достаточно и можем вынести приговор.
Перси отметил слова Драко и поинтересовался у обоих следователям, будут ли у них вопросы. Те отказались, и Перси обратился к шестерке, сидящей перед ним. Теперь он был совершенно уверен в приговоре, который собирался вынести.
***
Амелия наблюдала за явно неуверенным Дэвидом, со страхом глядящим на лестницу. Тем не менее, на ее глазах, решительное выражение появилось на его лице. В чем бы оно не заключалось, Дэвид только что принял решение. Расправив плечи, он устремился вниз по лестнице, ведущей к дверям десятого Зала Суда, Амелия последовала за ним.
Двое Авроров-охранников – мужчина и женщина – стояли в дверях. Они, казалось, сплетничали, пока не обратили внимание на Дэвида и тут же замолчали.
Через секунду Дэвид заговорил.
– Извините, мне необходимо войти в этот зал.
– Сожалею, сэр, но в эту комнату никому нельзя входить без дополнительных инструкций Министра, – скучающе ответил мужчина, словно он повторял эту фразу уже множество раз.
Дэвид посмотрел на женщину, которая, казалось, молча соглашалась с напарником. Он, прищурившись, мгновение смотрел на нее, потом его глаза расширились при узнавании:
– Нимфадора Тонкс? – спросил он.
Женщина немедленно нахмурилась, но кивнула.
– Я вас знаю? – спросила она, глядя пристально на него.
Мужчина-аврор завращал глазами:
– Это неважно, вы двое можете встретиться в другое время и в другом месте. А теперь убирайтесь отсюда, до того как у всех у нас будут неприятности.
Выражение лица Дэвида стало холодным:
– Я сожалею. Позвольте представиться, Дэвид Барнс. Моя дочь сейчас на попечении вашего Министра, и я намереваюсь выяснить, почему вы имеете наглость вызвать ее в качестве свидетеля и даже не считаете нужным проинформировать ее отца?
Тонкс была удивлена. Она только что говорила с Кортни, и могла видеть сходство между ней и отцом.
– Сожалею, [i]сэр[/i], вам придется позже урегулировать это с офисом Магического исполнительного органа. Я не могу позволить вам пройти.
Дэвид нахмурился и посмотрел на Тонкс, которая, казалось, боролась с собой. У него [i]действительно было право быть там[/i]. Она раздумывала некоторое время, пока не отбросила осторожность. [i]В любом случае кого волнует, что говорит Перси?[/i] Тонкс неожиданно ярко улыбнулась Дэвиду.
– Конечно вам нужно войти, мистер Барнс. Заходите, – и она открыла ему дверь, до того, пока ее напарник осознал, что именно она сказала. Затем Тонкс торопливо затолкнула Дэвида и Амелию внутрь, сопровождая их сама, и закрыла за собой дверь, быстро прошептав закрывающее заклинание, чтобы нейтрализовать любой возможный поступок напарника.
Казалось, никто не заметил их вторжения. А когда они услышали слова Сириуса, стало ясно почему. Тонкс вздрогнула от его резких, но справедливых слов. Сириус, казалось, глубже и глубже топил себя в этом деле.
Дэвид слушал слова Сириуса с большим удовлетворением. Эти слова должны были быть сказаны, и сейчас его не волновало даже то, что их сказал Сириус. Он с большим удовольствием наблюдал реакцию Перси и Драко. Дэвид удивился, когда Амелия рассказала ему, что Драко Малфой тоже привлечен к делу, он был уверен, что тот должен был сидеть в тюрьме, но Амелия кратко объяснила, что конкретных доказательств никогда не было.
[i]Ну хорошо, я могу предоставить их.[/i] Он думал, и мстительная радость росла в нем. Взгляд Дэвида перемещался от двух покрасневших мужчин к другим членам собравшегося Визенгамота. Он был удивлен, увидев двух других, которых [i]знал[/i], как Пожирателей Смерти.
Судебное заседание, как бы не так! Дэвид думал, что эти люди были достаточно глупы, раз не смогли поймать Пожирателей Смерти и позволили им свободно находиться в своем обществе, не особенно беспокоясь, что те могут сделать с миром его дочери.
В конце концов, он кое-что понял. Он обещал себе там, на лестнице, он обеспечит Кортни длительную безопасность и счастье, что чего бы это не стоило, даже если это означает обнаружить себя. Дэвид отчаянно надеялся, что до этого не дойдет, но также отчетливо понимал, что это напрасная надежда. Он осознал, что сделает это, ему придется сделать первый шаг, чтобы изменить положение вещей, потому что Дамблдор и компания находились в отчаянном положении.
[i]Всегда я. Почему всегда я?[/i] Он в отчаянии задавал этот вопрос всем богам, которые могли его слышать.
