Анастасия Коробкова - Воскрешенные
Луч «диких» задел ногу Сашки, другой — плечо Сереги, однако бешенная перестрелка закончилась в нашу пользу — очень скоро (вот это реакция!) воздух очистился, а на бетоне обозначилось еще шесть или семь серебристых лужиц, от которых, шурша, откатывались белые болванки.
Корабль снова закачался. Потом он словно содрал вуаль с окружающего пространства — втянул в себя принесенный со своей планеты отравляющий газ — и быстро пошел вверх, в небо.
Стало теплее и светлее. Теперь стало хорошо видно длинное стеклянное здание с огромными латинскими буквами на крыше и стоящие величественными рядами разноцветные самолеты. Аэропорт… Похоже, это наш, родной, мир.
Сашка, жутко хромая, помчался подбирать оставленное «дикими» оружие, а Серега, убрав ствол в поясную кобуру и зажав здоровой рукой рану, повернулся ко мне.
— Терпимо? — быстро спросила я.
— Да, — ответил он и снял шлем. — Кирюха как? Можно его сейчас в машину?
Из стеклянного здания осторожно вышел человек в бронежилете и шлеме. Надо уходить. Очень быстро. Кирилл пока живет за счет моей энергии — я видела, что еще не сросся позвонок и не все концы разрезанных волокон нашли свои места. Крови в сосудах еще слишком мало. Сердце бьется, потому что я заставляю его сжиматься. Но надо быстро уходить.
— Подгони ее сюда, — попросила я.
Серега поднял из кровавой лужи шлем Кирилла и побежал к машине.
Сашка пытался собрать своей курткой, как половой тряпкой, то, что осталось от одного из «диких», и меня удивило, что гордость за выигранный бой не ударила ему в голову и не перекрыла способность соображать. А я раньше думала, что самодовольство — его слабое место — неискоренимо…
Резко подлетела и остановилась рядом машина.
Из здания аэропорта выскочил уже целый отряд крепких мужчин в бронежилетах и масках, да с автоматами наперевес.
Прямо передо мной плавно поднялась вверх боковая часть корпуса.
Мужчины в бронежилетах бежали к нам.
Сашка прыгнул в кабину, высунулся в салон и протянул ко мне руки. Я обхватила покрепче Кирилла и, не выпуская из рук, положила на дно машины. Сашка подтянул его вглубь салона.
Что-то непонятное и сбивчивое заорали динамики. Парни с автоматами неслись, очертя голову, и я уже рисковала быть схваченной за ногу, но успела вползти в салон. Стенка опустилась. Машина рванула по взлетной полосе прочь.
— Сквозняк закончился, — сказал Серега. — Летим до следующего портала.
Я подумала о том, что могла бы быстрее доставить Кирилла в безопасное место, но промолчала. Мне нравилось лететь в машине.
Сашка вдруг начал сдержанно фыркать.
— Ты чего? — взглянув на него, подавил улыбку Серега.
Гордость таки перла из обоих, и — против природы не пойдешь — это было понятно. Они на самом деле идеально провели бой и сделали больше, чем можно было ждать.
— Ась… — начал Сашка, и заметно было, что продолжить он просто стесняется. Но он продолжил: — А если бы головы снесло, допустим, двоим сразу… э… ты бы стала разбираться, где чья?!
Серега прыснул и заржал.
— Нет, — язвительно ответила я. — Извини, не до того.
А в общем, он прав — это было бы смешно. Если бы не.
Тут меня ужалила вспышка далекой боли, и я отправила к ней фантом…
Провал в памяти.
XI
Нашлась я глубокой ночью, позади дома, в котором быстро узнала убежище Тима со товарищи. Где Кирилл?! Кого выручал фантом? Что я здесь сделала? С кем и что говорила?!
— Ася?
Из-за угла вышел Коля.
— Идем! Тебе плохо?
Так. Похоже, он знает, как я здесь оказалась. Коля — с «Тайны», а где еще, как не на «Тайне», быть Кириллу? Логично предположить, что Серега привез нас именно туда. Значит, все последнее время более полная версия меня провела на «Тайне», а теперь мы с Колей зачем-то явились сюда. Я знаю, зачем? Я собиралась возвращаться на подводную лодку? Ох…
— Голова закружилась, — соврала я Коле. И не выдержала: — С Кириллом все в порядке?
Коля, естественно, безмерно удивился и ответил неуверенно:
— Не знаю. Когда мы с тобой уходили, было в порядке, он сам дышал, а за пять минут со мной никто не связывался. Ты думаешь, что-то может случиться? А что?.. Там Герман…
Ну вот, я его напугала. Если я буду регулярно демонстрировать такие «странности», все решат, что я чокнулась. Это вдобавок к тому, что и так ненормальная.
— Нет, Коль, не думаю. Просто нашло что-то.
Он услышал облегчение в моем голосе и успокоился.
— Идем, Тим тебя ждет.
В крошечном домишке царило оживление, и мы застыли на крыльце, услышав:
— …а она ему отвечает, что не будет разбираться, где чья голова! Представляешь, Стас, свою голову с моим всем остальным?..
— Лучше умру. Ты же волосатый, как обезьяна.
— Зато зимой не мерзну. А ты маленький.
— Маленьких больше любят.
Раздался дружный хохот.
— Нечего возразить, да, Вик?
Стаса много любят?! Нет, это нормально, конечно — он милый, но они как-то странно об этом говорят. А кто его любит?!
Коля поспешно толкнул дверь.
Битком набившаяся в избушку компания весело повернулась к нам.
— Аська, привет! — проорало сразу несколько голосов, и это, почему-то, было очень приятно. Кто-то радостно добавил: — Ась, я прямо сегодня подпишу все свои конечности, ты смотри, в случае чего, ладно?
Как дети.
— Ты зачем меня звал, Тим? Поглумиться?
Тим стоял передо мной, улыбаясь и заслоняя широкими плечами половину комнаты.
— Прости, Ась. Ты словно комок нервов. Пойми: у двух обормотов истерика от стресса, а все остальные не видели, как это было, и все им хиханьки.
— У нас тоже истерика от стресса! — возмутился Виктор. — Знаешь, как обидно — все Сашке с Серегой досталось!
— Представляю, как будет обидно Кирюхе, когда ему все расскажут… — тихо сказал Тим.
Обидно — это узнать, что несколько часов провела с Германом, но совершенно этого не помнить… Ой, что со мной? Он затопил мой бриг, я его ненавижу… Надеюсь, я не выцарапала ему глаза.
— Что за фигня? — растерянно пробормотал кто-то.
Все обернулись, и я увидела Рустама, сидевшего за столом и недоверчиво глядевшего в компьютер.
— Это Валерка с Данькой, — объяснил он. — Только что вернулись. Пишут, что попали в реальную засаду… Даньку подстрелили… С ними была Ася…
Парни снова повернулись ко мне, с удивлением и зарождающимся восторгом ожидая моего комментария.
— Сейчас будет видео, — сообщил Рустам.
Тим смотрел уже без улыбки. Потом сделал шаг к столу, и я увидела, наконец, то, ради чего он меня вызвал.
