Густав Эмар - Маисовый колос
— Приложу все свое старание, чтобы доставить вам это удовольствие, тем более, что в этом деле замешан мой личный интерес. В случае успеха, я так утру нос Викторике, как он и не ожидает!
— Значит, вы в самом деле думаете, что в доме барракасской вдовушки скрывается что-нибудь очень важное?
— Подозреваю. Во всяком случае ваши желания будут исполнены. А чем мы отплатите мне за мою услугу?
— Хотите, я вам завтра же пришлю сто экземпляров моей газеты для раздачи вашим добрым слугам?
— Пожалуй, если там будет что-нибудь подходящее, способное привести всех в ужас и трепет.
— Не беспокойтесь: там в самых мрачных красках будут описаны последствия измены правительству и федерации.
— Пришлите, но...
— Кроме того, я поблагодарю вас еще кое-чем. Только, пожалуйста, ничего не говорите моей жене.
— Да ведь я только пошутила.
— Ну, а я умоляю вас избегать с ней подобных шуток, если не хотите совсем обидеть меня.
— Хорошо, хорошо, не буду... Итак, вдовушка будет вашей, но только с условием...
— Ах, Господи, еще условие! Какое же, сеньора?
— Сначала дайте слово, что вы исполните его.
— Даю, если только это будет в моих силах.
— Я невозможного ничего не потребую. Если я найду того, кого не мог найти Викторика, и пришлю к вам в казармы, примете вы его?
— Кого, вдовушку?
— У вас только одна вдовушка и на уме!
— Так кого же вы хотите прислать в казармы?
— Того, кого я ищу и надеюсь найти. Поняли?
— Ах, да! Понял, понял.
— Я думаю, мне не за чем говорить вам, что мы с вами только тогда можем быть полезны друг другу, когда наша дружеская связь не прекратится, — с многозначительным взглядом добавила сеньора Эскурра.
— Я этого никогда не забываю, сеньора, — ответил Маринио, вставая.
— Тем лучше... Вы уже уходите?
— Да, мне пора. Когда прикажете явиться к вам?
— Дня через четыре.
— Хорошо. До свидания, сеньора.
— До свидания, мой друг. Кланяйтесь своей жене и не обращайте внимания на ее капризы.
— Вам хорошо это советовать, сеньора, а попробовали бы вы побыть на моем месте! Ну, однако, прощайте.
Поцеловав еще раз у Марии Жозефы руку, Маринио поспешно удалился.
