Хэммонд Иннес - Затерянные во льдах. Роковая экспедиция
— Он привез с собой лыжи?
— Нет, и лыжной одежды у него тоже не было. Но я слышала, как он договаривался о прокате всего, что ему понадобится.
— Как он отреагировал, когда обнаружил в отеле Дахлера?
Я вспомнил о телефонном звонке Дахлера из Фьерланда. Кто-то же должен был связаться с Йоргенсеном.
— Я не присутствовала при их первой встрече, — ответила Джилл. — Но когда я вечером вошла в бар, оба уже были там. Билл, что связывает этих двух людей? Йоргенсен явно не из пугливых. Но он боится Дахлера. А Дахлер… Я не знаю… Такое впечатление, что он чему-то втихомолку радуется. Напряжение между ними чувствовалось даже в битком набитом баре. Йоргенсен вообще вздрогнул, когда увидел меня. Потом он покосился на Дахлера. Дахлер мне слегка поклонился. Но он все время смотрел на Йоргенсена с этой своей кривоватой улыбкой. И глаза у него странно блестели. Это… у меня даже мороз по коже пошел от этого взгляда.
Я подошел к столу и подтащил одну из скамей к плите.
— Где Кертис? — спросил я, усаживаясь на скамью.
— Все еще в отеле. — Она откинула прядь светлых волос, упавших ей на лицо. В холодном свете, проникавшем в хижину сквозь залепленное снегом окно, ее кожа казалась очень бледной. — Я ушла, когда он еще спал. Утро было такое чудесное, и я хотела предостеречь Джорджа.
— Предостеречь его? О чем?
— О полиции. Я забыла тебе рассказать. Они приехали в Финсе вчера поздно вечером. Офицер и с ним еще шестеро. Офицер немедленно доложил об их прибытии Йоргенсену. — Она наклонилась вперед и коснулась моей руки. — Ты дрожишь. Выпей еще бренди, а я дам тебе одеяла. Они там, в шкафу. — Джилл встала со скамьи. — Ассоциация отелей поддерживает эту хижину в порядке для лыжников, которые заблудились в тумане или метели.
Спустя мгновение она уже вернулась с двумя тяжелыми одеялами и помогла мне укутаться. У меня не было сил возражать или сопротивляться. И я действительно продрог до костей, несмотря на выпитый бренди. Я приготовил себе еще один напиток и попытался сосредоточиться. Дахлер — Йоргенсен — полиция… Все собрались в Финсе. Что это означает? И куда может пойти Фарнелл? Он воспользуется метелью, чтобы оторваться от Ловааса. В этом не было ни малейших сомнений. Но куда он пойдет потом? Я посмотрел на окна. Они были почти полностью залеплены снегом. Сквозь мутные стекла едва виднелись темные хлопья, гонимые сильным ветром. Он мог явиться сюда. Но он мог и пойти дальше. И если он пойдет дальше, то куда? В Финсе?
Как будто прочитав мои мысли, Джилл произнесла:
— Джордж собьет Ловааса со своего следа, как ты думаешь?
— Да, — уверенно ответил я.
— Но куда он направится потом? Если он захочет спуститься в Финсе…
Она осеклась. И снова я задумался над тем, что для нее сейчас означает Фарнелл. Она была такой холодной и отчужденной, но одновременно утонченно красивой в своем темно-синем лыжном костюме и красном шарфе. Красные шерстяные перчатки лежали на полу у ее ног. Она была из тех девушек, которые никогда не отступают от намеченного плана.
— Ты все еще влюблена в Фарнелла? — неожиданно спросил я, и мой голос прозвучал грубо и резко в глубокой тишине хижины.
Она посмотрела на меня.
— Тебе не следовало об этом спрашивать, — тихо произнесла она. — Во всяком случае, сейчас.
— Пожалуй, — угрюмо откликнулся я.
У меня не было сил спорить или настаивать на ответе. И лишь много позже я сообразил, что она уклонилась от прямого ответа.
После этого мы не разговаривали. Я сидел, нахохлившись, у огня. Мне хотелось впитать в себя весь его жар. Постепенно моя дрожь унялась. Я снял ботинки и надел чистые носки. От струящегося от плиты тепла меня начало клонить в сон. В хижине царила мертвая тишина, как будто в ожидании какого-то сигнала. Снаружи завывал ветер. Он сотрясал окна и даже массивные бревна, из которых были сложены стены. Шум снега доносился до нас, пробиваясь сквозь вой ветра. У меня начали закрываться глаза. Я чувствовал, что засыпаю.
Внезапно Джилл встрепенулась.
— Что это? — спросила она.
Я моментально проснулся.
— Что?
— Мне кажется, там кто-то есть.
Я прислушался, но кроме шума ветра и снега ничего не услышал.
— Никого там нет, — сонным голосом ответил я. — Что ты услышала?
— Мне показалось, я услышала голос.
Она встала и подошла к окнам.
— Сюда никто не придет, — ответил я. — Ловаас и его помощник где-то там, в буране. Они никогда не найдут это место. А Фарнелл, наверное, уже далеко.
— Думаю, ты прав, — вздохнула она, но тут же насторожилась: — Вот опять. Ты это слышал?
Я выпрямился, окончательно проснувшись. На этот раз я отчетливо услышал какой-то деревянный стук. Звук повторился, а вслед за ним раздался и голос. В следующее мгновение наружная дверь распахнулась. В узком коридорчике затопали тяжелые ботинки. Низкий мужской голос что-то произнес по-норвежски. Затем отворилась внутренняя дверь, и в хижину ворвался поток ледяного воздуха вместе со снегом. Внешняя дверь уже была закрыта.
Лицо Джилл вспыхнуло волнением, и она бросилась к двери, но тут же замерла на месте как вкопанная. В комнату вошел мужчина в меховой шапке-ушанке. Его лицо и тело были облеплены снегом. Но его живот, увеличенный в объеме надетой на него одеждой, безошибочно выдавал в нем Ловааса. Он отер с лица снег. Его кожа почти посинела от холода.
— Итак, — произнес он, — я видеть мисс Сомерс и… — он обернулся в мою сторону — …и мистера Гансерта. Kom inn, Halvorsen, — окликнул он помощника, обернувшись через плечо в сторону двери. Он подошел к плите. — Подвиньтесь, пожалуйста, мистер Гансерт. Нам нужно согреться. — От усталости он охрип и даже спотыкался. — Ваш друг Фарнелл нас едва не доконать. Мы чудом найти эту хижину.
Его помощник, высокий мужчина с грубым лицом, тоже вошел в хижину и закрыл за собой дверь. Я подошел к Джилл, а вновь прибывшие расположились у огня. Снег таял, ручьями стекая с их одежды, и они даже наклонились над красной от жара поверхностью плиты.
— Что случиться с Гаардером? — спросил у меня Ловаас.
— Кто такой Гаардер? — спросил я.
— Один из моих людей. Я оставить его присмотреть за вами. Что случиться? И где ваш товарищ? Это ведь Санде, верно?
— Да, — кивнул я. — Санде был со мной. Но он подвернул ногу. Мне пришлось идти дальше одному.
— Я думаю, Гаардер тоже подвернуть ногу? — Ловаас смотрел на меня, сдвинув на переносице брови и прищурив красные от усталости глаза. — Что случиться, мистер Гансерт? — Я не ответил, и внезапно он заорал: — Отвечать мне! Что с ним случиться?
— Откуда мне знать? — ответил я. — Может, он заблудился.
