Роза Сергазиева - ГеноVIRUS
– Но у вас в руках бомба! – заерзал на стуле Антон. – Почему профессор не заявит об этом напрямую, чтобы человечество смогло принять меры?
– Аркадий Дмитриевич боится, – Лиза опять перешла на шепот, хотя в огромной квартире они сидели одни. – Ему угрожали, – Антон тут же вспомнил инцидент на Болотной площади. – Хакеры из чивилихинской партии «Поколение плюс» прослушивают телефон, читают электронную почту. Филину приходится держать в секрете наше знакомство, чтобы остальные думали, что он герой-одиночка. Но мы потихоньку продвигаемся. Помогает Анциферова.
– Геолог, организовавшая поиски упавшего метеорита? – удивился Антон. – Профессор утверждает, что женщина больна, она ничего не помнит.
– Не совсем так, – смутилась Лиза: Филин порой явно перебарщивал с секретностью. – Память к Анциферовой периодически возвращается. Короткими вспышками. Знакомый термин, какое-нибудь название, увиденный предмет или фотография рождают ряд ассоциаций – начинает выстраиваться логическая цепочка. Раз в месяц я навещаю Ксению Павловну. Надеюсь, теперь мы отправимся туда вместе. Вдруг, увидев тебя, она тоже что-то вспомнит. У нее случаются, правда, крайне редко, минуты полного просветления. Например, беседуя с ней, мы выяснили, что у группы имелся куратор от правительства – Леонид Архипов, как поженились, а потом уехали из страны Кабировы – Тимур и Юлия. Услышав фамилию Вахрушина, она внезапно произнесла, что считает гибель программиста подстроенной. Правда, не понятно кем. Но у меня тогда возникла мысль: по словам Ксении Павловны, твои родители тесно общались с Вахрушиным. А вдруг они не пропали в экспедиции? Узнав, что парень погиб, сами поспешили исчезнуть?
– Оставив меня? – насупил брови Антон.
– Не одного, с дедом, – Лиза почувствовала, как напрягся Сомов-младший, но не знала, как сгладить ситуацию.
– И не проявились до сих пор? – Антон возмущенно вскинул голову: в его глазах пылала молчаливая ярость.
Отголоски внутреннего спора, который бушевал на протяжении четверти века! Он хорошо помнит, как плакал ночами, как бедный дед всячески пытался успокоить ребенка и твердил, что родителей обязательно найдут. Мальчик часами сидел у входной двери и гипнотизировал её: пусть мама с папой вернутся!
Дни сменялись месяцами, те годами, но ни единой весточки от родителей не пришло. Антон по очереди пережил несколько степеней отчаяния. Сначала ругал и винил себя. Вероятно, он совершил дурной поступок, обидел родителей, и те посчитали, что подобный сын им не нужен. Каждый вечер, собираясь спать, мальчик падал на колени. Прижимая к груди единственную фотографию, где они все вместе, вчетвером – счастливая семья на зимней террасе, он просил прощения и умолял родителей вернуться.
Потом он сам обиделся на них. За то, что его бросили и даже не объяснили, что уходят навсегда. И, наконец, успокоился, запрятав обиду далеко и глубоко. Смирившись с тем, что в его мире был и есть только один родной человек – дед.
Антон справился с болью. И вот теперь её вновь вытащили на свет? Если родители и впрямь просто сбежали, опасаясь за свою жизнь, оставив Антона, то и правильно, что он постарался про них забыть. Да, Сомов-младший выбрал профессию под влиянием их книг. Но сделал это неосознанно. К тому же не стал прямым последователем, нашел собственную нишу. И к Анциферовой он с Лизой готов ехать, не испугается узнать правду о родителях, какой бы она жестокой не оказалась.
В огромной комнате неожиданно стало темно: февральский день, даже если и солнечно, покидает улицы рано и стремительно. Лиза объявила, что ей пора собираться домой. Антон вызвал гостье такси и проводил до лифта.
Закрыв за Лизой дверь, парень устало прислонился лбом к прохладной деревянной поверхности. Сколько всего вместил в себя сегодняшний безумный день! Долгий, межконтинентальный перелет. Раскрытие загадки с пигмеями, над которой он мучился последние полгода. Знакомство с Филиным. Экскурсия по подземной галерее. Нападение фанатов. Напоминание о родителях.
Встреча с Лизой.
Мозг грозил расплавиться. Нет, больше ни о чем Антон думать не способен.
Душ и сон – вот два безусловных желания. Остальное – потом.
Остальное завтра.
Глава 9
ДО КУРСКОГО вокзала удобнее и проще добираться на метро. На эскалаторе поднимаешься прямо в кассовый зал. Они договорились встретиться во второй половине дня. На позднем времени настоял Антон. С утра он обязан наведаться к деду, иначе старик, с которым не виделся полгода, расстроится.
Максим Игнатьевич рьяно интересовался исследованиями молодого этнографа и требовал чуть ли не ежедневно присылать отчет об экспедиции. Антон понимал тайный смысл стариковского любопытства: дед по характеру не отличался общительностью, вёл замкнутый образ жизни, кроме тренажерного зала редко куда отлучался, мало с кем встречался, у него, по сути, и друзья близкие отсутствовали. Единственным человеком, к которому дед испытывал искреннюю привязанность, оставался на протяжении многих лет только внук. И старик несказанно радовался любой весточке от парня.
Вручив традиционный африканский сувенир – цветастую рубашку до колен (нынешняя у Максима Игнатьевича стала третьей, пенсионер с удовольствием носил «балахоны» дома, в качестве пижамы), Антон поведал о мытарствах прошедшего дня. Внук исхитрился рассказать так, чтобы с одной стороны максимально ввести старика в курс событий – у них друг от друга секретов не существовало, а с другой не выдать чужую тайну. Первым делом этнограф, конечно, сообщил о знакомстве с Филином. К версии профессора дед отнесся серьезно, она логично объясняла, почему провалилась африканская экспедиция Сомова-младшего. Немало удивило его и появление Лизы – «внучки соседей по подмосковному поселку». Что примечательно: Максим Игнатьевич тоже вспомнил летящее платье и огромные банты. И с трудом мог представить, как маленькая фея превратилась в специалиста по вирусам. По словам внука, девушка продолжает работу, начатую четверть века назад Савелием Гречиным и родителями Антона. Знает ли дед про ту группу ученых и предмет их исследований? Максим Игнатьевич лишь отрицательно покачал головой. Он тогда предпочитал больше времени проводить с маленьким внуком, наслаждаясь пенсионерским ничегонеделанием и мало интересуясь происходящим вокруг.
А еще, продолжал Антон, в группу входила геолог Ксения Анциферова. Сейчас она больна и находится в Доме престарелых. Лиза иногда женщину навещает, сегодня пригласила составить ей компанию. О том, что Анциферова могла что-то знать о пропавших археологах, Антон упоминать не стал. Зачем волновать старика? Вдруг поездка окажется безрезультатной? Тем более что дед, оберегая себя и внука от лишних потрясений, практически никогда сам не заводил речь о дочери или зяте.
