Наталья Патрацкая - Алмазная дама
– Не шутите так с больным человеком.
– Ну, уж и больной, уже разговариваете, и вы мне определенно нравитесь.
– Вот за это спасибо, милая Жанна, я люблю, нравится женщинам, – сказал Свифт и сжался от очередного приступа боли в сердце.
Жанна перестала шутить и сделала укол.
Оба замолчали.
– Жанна, – опять заговорил Свифт, – я, вероятно, стою одной ногой в раю.
– С чего вы это взяли, еще поживете, господин Свифт.
– Господи, неужели Влад мой сын?!
– Что с вами, Свифт? Я ведь просто так спросила.
– Преступление это, если Алиса моя дочь, а Влад мой сын…
– Вы в своем уме, больной? Я вашу жену позову.
– Не зови, дай сообразить, пока еще жив. Понимаешь, в чем дело, я служил в армии там, где жила Татьяна, мать Влада. Мы познакомились с ней, со мной еще было два товарища по армии Дима и Тима. Тима погиб из-за меня. Ему очень нравилась Татьяна, да она там всем нравилась. Я тогда был уже женат, женщин не боялся.
Тима был юноша, влюбился в Татьяну по-детски, с переживаниями. А я, мог любить и не переживать.
Сильный я был тогда. Понимаешь, девочка, сильный был, по-мужски. С Татьяной мы встретились в один из выходных дней, шли вдвоем по горам. Там вообще одни горы.
То да се, обнялись, упали на травку между валунами. В это время над нами оказался Тима. Он шел в дозоре, а мы с Татьяной оказались в позоре. Татьяна встрепенулась, вскочила, платье отряхнула. Смотрит на Тиму и молчит. Тима, как с цепи сорвался, побежал, куда глаза глядят. Вскоре мы его крик услышали, свалился он в ущелье. Дима за ним бежал, да не добежал…
– Свифт, успокойтесь, водички выпейте.
– Куда уж успокаиваться, разве на тот свет. А Татьяна все в брючках ходила.
Иногда прихрамывала, и рассказала мне, что у нее есть парень, его Герасим зовут.
Из-за него она сорвался однажды с горы, но он ее спас. Герасим обещал на ней жениться. А я тут как тут, воспользовался девушкой, женщиной ее раньше того Герасима сделал. Да, она ничего не сказала. Хроменькая она тогда была, это позже она хромать перестала. Много боли перенесла, а может, и не надеялась, что Герасим на ней женится. И отдалась мне, извергу рода человеческого. Да я ведь мужик был, хотелось очень. Полюбил ее один раз, вот как перед смертью каюсь, а она так и молчит всю жизнь. Герасим на ней вскоре женился, увез ее, и я о ней ничего не знал. Потом моя жена любовь завела с ее Герасимом. Все к одному.
Герасим погиб, не без моей помощи. Вот какой я плохой.
– Не наговаривайте на себя, не надо.
– Чего не надо? Надо развезти брата с сестрой, чтобы они не были мужем и женой.
Детей у них, слава Богу, нет.
– Вы с Татьяной поговорите.
– Стыдно.
– Мне ее позвать? Сердцу легче станет.
– Звони, нет, сам позвоню, раз такое дело.
Свифт нашел имя Татьяны в сотовом телефоне, позвонил.
Ему ответил ее дрожащий голос:
– Свифт, что случилось?
– Татьяна, приезжай ко мне, умираю я.
– Не шути, я уже еду, – сказал окрепший мгновенно голос Татьяны.
Действительно, она довольно быстро приехала.
Я удивленно пропустила Татьяну мужу. Свифт попросил всех выйти из комнаты.
– Татьяна, милая, скажи Влад – мой сын?
– Твой.
– Тогда почему ты позволила детям пожениться? Они мои дети!
– Ты хотел, чтобы я всем это сказала?
– А так ты скрыла? Надо их развести.
– Всему миру потом эту новость разнесут.
– Давай, подруга дней моих суровых, скажем всем правду.
– Чего тебя на правду потянуло?
– С сердцем плохо, медсестру ко мне приставили, она сказала, что Влад на меня похож.
– Принесла ее нелегкая на мою голову.
– Татьяна, о чем ты!? Мои дети женаты!!!
– Собирай всех и объявляй, если не умрешь сам от такой новости.
– Суровая ты!
– А ты чего хотел? Ты меня бросил.
– Я не знал.
– Знать надо.
– Зови Агнессу. Ей скажем.
– Да, уж ей придется сказать.
Я с удивлением вошла в комнату, когда меня позвали. Новость, что у Татьяны и Свифта есть сын, меня покоробила, но я устояла, с жевательной резинкой во рту.
Вызвали Алису и Влада. Влад очень обрадовался Жанне, он ее даже в щечку поцеловал. Алиса, услышав, что ее муж, ее брат по отцу, взяла таблетки со стола отца и отправила их в рот. Потом без слов вышла. Влад рассмеялся в глаза всем, в шутку сказал, что теперь он женится на Жанне. Потом рассердился, раскричался, и внезапно сел рядом с отцом.
– Ты мой отец?
– Почему бы и нет?
– А у меня нет детей.
– Будут от Жанны.
– Жанна, ты за меня выйдешь замуж?
– Запросто.
– Родители, знакомьтесь, моя невеста после развода, – сказал Влад и вышел из комнаты, потом вернулся, – родители с вас причитается за моральный ущерб, где нам с Жанной жить? Алиса останется в квартире, а я?
В комнату вошла Алиса с пустым выражением лица.
– Алиса, что с тобой? – спросила я.
– Мама, я маску с лица из яичного белка смыть не успела, кожа стянута, сейчас смыла, но лицо еще все стянуто, да еще ваша новость, откололо старшее поколение.
– Алиса, так ты разведешься с братом?
– Простите, многочисленные родители, где доказательства, что Влад – мой брат?
– Алиса, это моя вина, я промолчала, – сказала Татьяна.
– А не могли бы вы все и дальше молчать?! – ожесточенно спросила Алиса.
– Алиса, разведемся, порадуем публику, – сказал Влад.
– Порадуем, разведемся, я с кем останусь? С Димой? Он старый, мы встретились с ним на границе, он ехал после пластической операции молодой и красивый, а по возрасту – он ровесник моего отца Свифта… Его отцу Люксу под семьдесят, в молодости его отец работал огранщиком на том же заводе, где и мой отец Свифт…
– Дочь, вернись домой, – сказала Агнесса.
– Мать, ты уже Свифта себе взяла, могла бы и подождать.
– Не упрекай. Я не знала.
– Где я себе алмазного мужчину найду? Знаю, возьму Бориса у Татьяны.
– Он старый, Алиса, – сказал тихо Влад.
– Зато алмазный.
Глава 40
Алиса взяла билет на самолет на восточный остров, а это не так и просто, всем билеты туда не продают, но ей продали. Я не отходила от телеэкрана, смотрела все новости, читала погоду на острове. Связи с Алисой не было, она находился в пике погодных и человеческих неприятностей. Алиса приехала в мореходный колледж, словно без нее там не обошлись бы, с концертом. Что она умела? Танцевать, рисовать ювелирные изделия, быть обеспеченной дочкой и женой, немного работала юристом.
На Восточном острове у нее ничего, ровным счетом ничего не было. Был сильный ветер, и была полная ее непригодность в данных условиях жизни. Холод. Ветер.
Мокрый снег. Она сидела в фойе колледжа, глаза ее были на мокром месте. Мимо нее в форме колледжа проходили симпатичные молодые курсанты. Постепенно она перестала плакать. К ней подошел молодой лейтенант, преподаватель колледжа.
