Рэки Кавахара - Ускоренный мир. Том 4. Вверх, к синему небу.
Пока в голове у Харуюки мелькали эти мысли, Номи все приближался. Его длинные, как у девчонки, ресницы моргнули, взгляд упал на стоящего в углу Харуюки –
И скользнул мимо.
– ?!.
У Харуюки перехватило дыхание. Он ожидал яростного взгляда или оскорблений, но игнор?
Хотя нет, это выглядело не так, как будто Номи его игнорировал.
Это было – как будто Номи его просто не знал. Как будто Харуюки для него – просто один из сотен человек, ходящих в ту же школу.
На автомате Харуюки сделал шаг вперед и обратился к Номи, который как раз проходил мимо него.
– Э, это!
Номи остановился, вновь глянул на Харуюки – и всего лишь озадаченно склонил голову набок.
– Эмм… ты Номи… кун, да?
– Угу. Какое-то дело ко мне?
Что это? Что с тобой случилось?
Не без труда проглотив смятение, Харуюки зашевелил непослушными губами.
– Это, я просто хотел… п-поговорить.
У Номи на лице вновь появилось сомневающееся выражение; потом он повернулся к своим приятелям и сказал, чтобы они шли в столовую без него.
Вновь посмотрел на Харуюки и –
– Что?
– Э… это…
Низкорослый первоклассник, стоящий перед Харуюки, просто смотрел с естественным любопытством человека, к которому обращается незнакомый семпай. Никаких других эмоций на его красивом лице не было. Харуюки не думал, что он притворяется.
Может, это кто-то другой? Брат-близнец или типа того?
Пока эти мысли бегали у Харуюки в голове, он машинально назвался.
– Эмм, я Арита. Харуюки Арита, второй класс…
Тут брови Номи дернулись. Он нахмурился, будто пытаясь припомнить что-то.
– …Арита… семпай… А, да, точно. Ты играл со мной в онлайновую игру…
– …Это… да, но…
Странно. Что-то тут невероятно странное.
Глядя на застывшего Харуюки с таким видом, будто он еще усерднее роется в памяти, Сейдзи Номи –
Сказал.
– Эээ… эта игра… Напомни, как она называлась?..
Ужас, охвативший в этот момент Харуюки, был без преувеличения сильнейшим с того дня, когда он стал Бёрст-линкером. По спине побежали мурашки куда холоднее тех, что были, когда он сражался лицом к лицу с «Доспехом бедствия», Кром Дизастером, или когда Даск Тейкер забрал у него крылья.
У него стерта память!
Никак иначе этого не объяснить.
Каким-то образом у Сейдзи Номи оказалась стерта бОльшая часть воспоминаний, имеющих отношение к «Brain Burst».
Он ничего не помнил. Что он был «грабителем» по имени Даск Тейкер. Что между ним и компанией Харуюки была смертельная схватка. И даже – что существует ускоренный мир.
Видимо, Номи уловил что-то необычное в выражении лица Харуюки – он улыбнулся немного сконфуженно.
– А, может, ты пришел пригласить меня поиграть? Но… прости, меня сетевые игры больше не интересуют…
Харуюки молча сверлил взглядом младшеклассника, с извиняющимся видом глядящего на него.
Не дожидаясь, когда на лице Номи вновь появится озадаченная мина, Харуюки с трудом изогнул губы в улыбке.
– Пра… правда? Ну… тогда ладно. Это… и еще. Насчет видео со мной…
– Ээ, видео? Прошу прощения, какого видео?
– …Нет, прости, ничего.
Слегка покачав головой, Номи снова улыбнулся и быстро поклонился.
– Это все? Тогда я пойду.
После чего мальчик, которого когда-то звали Даск Тейкером, развернулся, сбежал по лестнице и исчез из виду.
Харуюки, шатаясь, отступил на несколько шагов, прислонился потной спиной к стене коридора и зажмурился.
«Бывшие пользователи ускорения никак не могут вмешиваться в дела этого мира».
Теперь Харуюки в полной мере понимал значение этих слов, произнесенных таинственным аватаром по имени Блэк Вайс.
Бёрст-линкеры, потерявшие «Brain Burst», заодно теряют и все воспоминания, связанные с ускоренным миром. А значит, они ничего не могут сделать. Они даже не пытаются что-либо сделать.
Сейдзи Номи тоже наверняка знал правду – он ведь вынудил собственного Родителя, старшего брата в реальной жизни, пройти через насильственную деинсталляцию программы. Да, он понял это в тот момент, когда его аватар начал растворяться в арене «Лунная ночь». Он понял, что его память стирается. Что сейчас, все еще осознавая себя, он уже становится «бывшим Бёрст-линкером».
– Это… это просто…
Харуюки невнятно бормотал, стоя с бледным лицом перед кабинетами первоклассников, и проходящие мимо ученики смотрели на него озадаченно.
После уроков.
Сидя за привычным столиком в рекреации, Харуюки рассказал все, что узнал, Такуму и Черноснежке. Никого из учеников поблизости не было.
Даже когда он объяснял, ему по-прежнему было страшно и жутко. Он боялся, что «Brain Burst», который, вполне возможно, отслеживает его речь, сотрет и его, Харуюки, воспоминания, как только обнаружит слова вроде «деинсталл», «память», «стирать».
Поэтому он сначала заставил всех снять нейролинкеры, а уже потом затараторил.
Даже после окончания рассказа двое его слушателей какое-то время молчали.
После целых тридцати секунд тишины Черноснежка взяла со стола свою чашку черного чая и, промочив губы, шепотом сказала:
– …Наверняка вы оба всегда удивлялись. Почему существование ускоренного мира целых семь лет остается тайной.
– …Ага, – кивнул Харуюки. – Я бы точно, если бы потерял «Брэйн Бёрст», был в таком раздрае, что наверняка бы все выложил в сеть или в СМИ, чтобы забрать с собой и остальной ускоренный мир…
– Эй, эй, это мои слова, – Черноснежка смущенно улыбнулась, поставила чашку обратно и продолжила: – Но, в общем… Всегда есть те, кто так думает… и те, кто вполне способен так поступить. Было много предположений, почему так не происходит. Потому что ребенку не поверят без доказательств, что бы он там ни говорил журналистам. Потому что во все сети внедрена система, уничтожающая всю информацию о «Брэйн Бёрсте». И была еще одна гипотеза… я ее слышала на уровне слухов.
Ее черные глаза прищурились. Голос зазвучал еще тише.
– …Что «Брэйн Бёрст», когда стирается, забирает с собой все воспоминания о нем. Но… я в это не могла поверить, пока не увижу собственными глазами. Нет, я не хотела в это верить. Но надо же, оказывается, это и есть… правда.
Снова повисло молчание.
Такуму, у которого сейчас был перерыв в занятиях секции и который поэтому был в кендоистской униформе, сдавленно спросил:
– Но, командир. Такое вообще возможно? Чтобы… одно приложение стирало память пользователя… вообще человеческую память…
– …Теоретически это возможно, по крайней мере я так слышала, – ответила Черноснежка, глядя на три лежащих на столе приборчика. – Нейролинкер, строго говоря, общается с мозгом не как с биологическим органом.
