Остин Райт - Островитяния. Том второй
— Вы уверены, что он выдержит нас, Джонланг?
— Совершенно. Спускайтесь, ведь я тяжелее вас.
— Что-то я потяжелела!
Девушка стала спускаться, ступая осторожно, словно по яичным скорлупкам. Меня это настолько позабавило, что я рассмеялся.
— Но я не привыкла ходить по льду! — воскликнула Наттана.
— Он очень прочный.
Взяв Наттану под полный локоть, я отважно вывел ее на середину запруды. Окруженные ровной черной гладью, мы почувствовали, будто мир вокруг нас стал шире. Наттана ступала уверенно, и все же по легкой Дрожи руки я ощущал в ней некоторую робость.
— А вы никогда не обуваетесь в такие ботинки, острые и с полозьями, чтобы кататься по льду? Мы называем их коньками.
— Нет, но у нас есть «ботинки-салазки», у них кромки тупые.
— Как же вы ездите?
— Кто-нибудь подталкивает — и ты скользишь; а еще есть такие палки с острыми концами. Но я в этом не особо разбираюсь. Поблизости от Нижней усадьбы ни запруд, ни стоячей воды нет.
Озеро на Верхней, вероятно, будет прекрасным катком. Надо все-таки сделать коньки, взять их туда и научить Наттану кататься.
Все берега казались теперь равноудаленными; белизна их оттеняла темную, очень темную поверхность льда, который, однако, поблескивал то тут, то там.
— Ну как, Наттана, нравится вам очутиться на середине абсолютно ровной плоскости?
Отпустив ее руку, я сделал несколько шагов назад, чтобы она могла испытать это чувство в полной мере.
Девушка застыла, боясь пошевелиться.
— Мне страшно, я боюсь, что лед треснет! — закричала она. — Боюсь касаться его.
И, следуя своим словам, она сначала приподняла одну ногу, потом другую, но потеряла равновесие, поскользнулась и упала. Прежде чем я успел помочь ей, она уже сидела на льду.
— Вечно падаю, — сказала она сердито. — Джонланг, мне не нравится лед.
Поймав ее руки, я помог ей встать.
— Возвращаемся на мельницу, — сказал я, не выпуская одну из холодных ладошек. — Вы не ушиблись?
— Ушиблась? Вот еще! Я поняла, что вы имели в виду, — продолжала она, осторожно и медленно идя рядом со мной. — Мне нравится ровное пространство, о котором вы говорили. Для меня это — долина.
Кончики ее пальцев, словно лица маленьких существ, выглядывали из-за края моей ладони, будто из-за высокого воротника. Рука ее расслабилась, потом снова сжалась.
Но стоило нам подойти поближе к берегу, как она вырвала руку, стремглав добежала до него и вскарабкалась наверх, где могла чувствовать себя спокойно.
— Наконец-то! — воскликнула она.
— Но это совершенно безопасно.
— Да, конечно, мудрый Джонланг, но мне никак не справиться со своими чувствами.
— Вы не сердитесь на меня, Наттана?
— Отчего мне сердиться на вас? Просто не надо было идти.
Она повернулась и, на ходу передергивая плечами и смеясь, пошла вдоль дороги к мельнице.
Внутри прохладно пахло опилками и свежераспиленным деревом. Все было точно так же, как три дня назад, только жерди для изгороди, сложенные высоким штабелем, лежали аккуратнее, плотнее, чем я сложил их.
— Сыро! — сказала Наттана, зябко поеживаясь и плотнее запахиваясь в плащ.
— Потерпите немного, Наттана.
Я положил в очаг дров и, встав на колени, насыпал стружек поверх холодного мягкого пепла, а на них уложил горбыль.
Высеченная кремнем искра коснулась фитиля моей зажигалки, и желтый язычок пламени возник на нем словно из ниоткуда. Я поднес его в волокнистой стружке.
— Никак не могу представить, что Некка выйдет замуж и уедет в другие края, — послышался сзади голос Наттаны.
— Вы будете по ней скучать?
— Ах, я все время буду чувствовать, что ее нет рядом. Останемся только мы с Эттерой. Некка старше и всегда держала свои мысли при себе, поэтому мы не были очень близки, но скучать я все равно буду.
Пламя понемногу охватывало стружки.
— Скажите, Наттана, ваша сестра действительно хочет выйти замуж за Дорна? Пожалуй, загорится, — добавил я, видя, что девушка медлит с ответом. Разгорающийся огонь привораживал взгляд.
Подойдя ближе — сейчас она, естественно, была выше меня, — Наттана сказала:
— Некке пора замуж. Она сама этого хочет. Она понимает замужнюю жизнь… Женщины могут, Джонланг… И она видит, что лучшего спутника, чем ваш друг Дорн, ей не найти. Но этого мало.
Пламя лизало концы горбыля.
— Что делать женщине на месте Некки? — задумчиво сказала Наттана. — Она знает, что создана для замужней жизни — для семейных забот, для того, чтобы рожать детей. И вот появляется мужчина, который страстно желает ее. Неужели она должна сказать ему «нет», потому что душа ее ранена?
— Я не знал этого.
— Она очень хотела другого, Джонланг. Ей хотелось быть женой Тора, королевой. И она часто печалится, думая, что сделала что-то не так, что все могло обернуться иначе.
— Но разве она не хочет замуж за Дорна?
— Конечно хочет, но чувства ее так перепутались, что она не может выбрать что-то одно, не пожалев о другом.
— Вам кажется, она ведет себя нечестно?
— Он все знает. Она никогда его не обманывала.
Огонь все больше охватывал горбыли; темно-бурый дым вился над корой, и в воздухе пронзительно и сладко, как елеем, запахло горящей смолой.
По-прежнему стоя на коленях перед очагом, я взглянул на Наттану. Она стояла скинув капюшон, расстегнув плащ и опершись руками о бедра. Взгляд ее на мгновение задержался на мне, губы тронула улыбка, вызванная уже не мыслями о Дорне и Некке, — дружелюбная, робкая, доверительная.
Жар от огня стал нестерпимым. Я встал и, отступив, глядел на широкие зубцы полосой протянувшегося ярко-красного пламени…
— Когда у них назначена свадьба? — спросил я.
— Думаю, Некка будет готова, как только он ее позовет. Мы с Дорном будем на Верхней послезавтра. Возможно, они объявят о своих намерениях в тот же вечер и уйдут спать вместе, как муж и жена, а наутро уедут вниз, в долину.
— А кто будет сочетать их браком?
— Кто? Они сами… Я не понимаю.
— У меня дома люди, которые хотят пожениться, отправляются к некоему третьему лицу, облеченному властью закона, и этот человек объявляет их мужем и женой. Пока они не сделают этого, они не могут считаться супругами.
— Но при чем же здесь закон?
— Без него, — отвечал я, — брак кажется мне чем-то очень несерьезным. И если у вас государство остается в стороне, как может человек подтвердить, что он действительно женат или замужем?
— Обычно они объявляют о своем намерении перед другими. Так же поступят Дорн с Неккой. Человек действительно хочет, чтобы другие знали. А потом она вступит в его жизнь, разделив с ним его алию, это и будет подтверждением.
