Enahma [<a href="/cdn-cgi/l/email-protection" class="__cf_email__" data-cfemail="680d0609000509281109000707460b07461d03">[email protected]</a>] - Счастливые дни в аду
– Я пытался. Мы сказали МакГонагалл, что… кто-то хочет украсть камень, но она крайне разозлилась и прогнала нас, – Гарри неловко шевельнулся. – В действительности, мы подозревали, что Вы охотились за камнем… Я был убежден в этом до тех пор, пока не обнаружил Квиррела, стоящего перед зеркалом… Неважно, – в конце концов пожал он плечами. – Это было не так ужасно, как на втором курсе в тайной комнате.
– Почему? – с любопытством спросил Снейп.
– Потому, что на первом курсе мои действия не были рискованными для чьей-нибудь жизни. Но в комнате была также Джинни…
– О, другой случай, когда ты действовал без какой-либо помощи взрослых!
– Нет, я… Я попросил взрослого помочь! – выкрикнул Гарри негодующе.
– Кого? – Снейп поднял бровь.
– Э… – покраснел Гарри. – Мы пошли к профессору Локхарту…
– Я спросил, мистер Поттер, почему вы не попросили помощи у ВЗРОСЛОГО? – спросил Снейп в притворном гневе. – С каких пор этот идиот рассматривается как взрослый?
Гарри широко улыбнулся, хихикнул и подтолкнул Снейпа.
– Вы помните дуэльный клуб?
– Конечно, – ответил Снейп. – А что?
– Это было просто… прекрасно, как Вы обезоружили его! Это было так хладнокровно! Даже Рон нашел это крайне забавным…
– Но после этого я пытался испугать тебя этой идиотской Серпенсортией… – на лице Снейпа была написана виноватость. – Я был таким глупцом…
– Все нормально, сэ… Северус. Джинни умерла бы, если бы я не знал, что я могу говорить на парселтанге…
– О, те вещи, которые «случились бы, если»! – саркастически сказал Снейп. – Ты НИКОГДА не можешь знать, что случилось бы. Никогда. Возможно…
– Нет, сэр. Некоторые вещи мы можем знать… Особенно, если нас раньше предупреждали. Это была моя вина, что Волдеморт в конце концов вернул свою силу и…
– Гарри! – сердито крикнул Снейп и свысока посмотрел на него. – Если ты снова думаешь о событиях Трехмагового турнира, то… – начал он одну из своих обычных антиобвинительных тирад, но Гарри прервал его.
– Нет. Я думаю о событиях в Визжащей хижине после того, как мы Вас оглушили, – Гарри мог видеть по лицу профессора, что даже упоминание о том событии было весьма неудобным для него, поэтому он быстро продолжил: – Там и тогда у меня был шанс дать убить Питера Петтигрю. Сириус и профессор Люпин хотели убить его в отместку за смерть моих родителей, но я вместо этого позволил ему жить… так что он смог бежать и стал одним из тех, кто помог Волдеморту…
Гарри закрыл глаза и почувствовал, что его покинули все силы. Если бы он мог повернуть время назад… Снейп обнял его за плечи и успокаивающе потряс.
– Гарри, – сказал он тихим, спокойным голосом. – Мы уже обсуждали эти темы и роль намерения в них…
Гарри опустил голову, пробормотав: – Но если бы Вас предупредили, Ваша ответственность была бы гораздо больше, не так ли?
– Тебя предупредили? Это нелепо, Поттер, – сильно рассердился Снейп, но Гарри не дал себя перебить.
– Да, меня предупредили, хотя я не знал, что это было предупреждение, но там, в Визжащей хижине, я должен был понять. Но нет, я не думал, а только действовал, как Вы всегда мне говорили, и этот проклятый мерзавец сбежал…
– Кто предупредил тебя? – Снейп не выглядел отказавшимся от вопроса.
– Трелони, – Гарри покраснел, а когда увидел лицо мастера зельеварения, становящееся темно-красным от раздражения, то быстро добавил: – и Дамблдор согласился со мной после того, как я рассказал ему о ее предсказании.
– Когда она… предсказала это? – на лице профессора было ясно видно отвращение. С тем же самым выражением профессор МакГонагалл всегда упоминала профессора предсказаний.
– На моем экзамене по прорицанию, в тот же день. Когда я пришел сдавать экзамен, мы были одни в ее классной комнате. Она внезапно впала в транс и начала говорить очень странным голосом, и сказала, что слуга Темного Лорда обретет свободу, и с его помощью Волдеморт станет более великим и ужасным, чем раньше. – Гарри содрогнулся. – Это было действительно… жутко.
– Странно… – Гарри мог видеть, что профессор снова думает о некоторых событиях прошлого. Он был уверен: в этих случаях выражение лица Снейпа было отчужденным и замкнутым – всегда в одном стиле.
– Я рассказал Дамблдору об этом, а он сказал, что это ее второе настоящее предсказание и, возможно, он должен повысить ей зарплату…
Профессор вынырнул из транса так быстро, что это почти было слышно.
– Второе? Ты сказал, второе? – выкрикнул он.
– Что?.. – Гарри не понял вопроса Снейпа.
– Что, ты говоришь, тебе сказал Дамблдор?
– Он сказал, что это предсказание увеличило количество ее предсказаний до двух, – Гарри поднял глаза на Снейпа и изучил знакомое лицо. Он мог видеть на нем разные эмоции: шок, удивление, недоверчивость и, в конце концов, гнев. Но что за гнев…
Гарри видел своего профессора раздосадованным и сердитым бесчисленное множество раз – в действительности, он всегда казался в некотором смысле раздраженным – и теперь он считал себя знатоком сварливых эмоций мужчины, но, в то же время, гнев, который он видел, был таким сильным, что Гарри был уверен, что он никогда не видел такого гнева раньше. Лицо мужчины стало таким же мрачным, как у Темного Лорда (или Дамблдора, когда он обезоружил Барти Крауча, спасая Гарри из его хватки), и угольно-черные глаза превратились с холодно-ледяные и острые – такие же острые, как бритва Эйвери – и Гарри вздрогнул от этой мысли.
– Так он знал все это время… – прошипел Снейп с огромным гневом. – Он знал это. И он НИКОГДА не говорил мне. НИКОГДА.
***************************************************************************
– Один… два… три… давай! – прошептал Флетчер, и они одновременно крикнули:
– Ступефай!
Нотт пролетел через комнату и ударился о книжные полки на противоположной стене, падая на пол.
– Хорошо… – шепотом пробормотала Фигг. – Мун, охранные чары! Быстро!
Флетчер кивнул и махнул палочкой, бормоча заклинание. В то же время Фигг закатала левый рукав Нотта, чтобы проверить их подозреваемого… Они следили за мужчиной два дня, но его поведение казалось без изъяна: безупречный коллега, отец, муж – даже лучшая роль, чем у Малфоя. Это было так хорошо, что разуверило Флетчера в его истинной лояльности, но теперь – да. Информация Альбуса была верной. На левом предплечье Нотта они могли видеть череп и змею, копию темной метки, фирменного знака Волдеморта.
– Как отвратительно… – нахмурился Флетчер. – Мне плохо. Мы счастливчики, Ари, что Альбус никогда не хотел использовать татуировки, чтобы отметить нас. Я бы никогда не работал на него… – пробормотал он и перевернул потерявшего сознание человека.
