Луи Буссенар - Приключения воздухоплавателей
— У меня есть типография. С линотипией, фототипией и станками, которые печатают двести тысяч знаков в час.
— Да здравствует Мясной Король! — закричал обрадованный репортер.
— Смерть старику Шарку! — завопила разъяренная толпа, словно услышав восклицание Дикки.
— Все это — одни слова, — сказал, скептически усмехаясь, Мясной Король.
Между тем светящийся экран показывал все, что творилось в ту минуту на мясном заводе. Огромная толпа разгневанных людей стремительно двигалась вперед. Они отчаянно жестикулировали, вопили, выкрикивали угрозы и уничтожали все, что попадалось им на пути. И снова раздались вызывающие возгласы, сыпались оскорбления, проклятья и угрозы.
— Смерть инженерам! Смерть мастерам! Смерть старику Шарку! Бей, круши, ломай!
Происходящее выглядело настолько реальным и близким, настолько впечатляло, что Мясному Королю, его дочери и молодым людям показалось, что они находятся на мясном заводе среди доведенных до бешенства людей. Еще немного — и они бы явственно ощутили на себе удары кулаков, толчки сведенных судорогой тел и почувствовали, как их уносит стремительный людской поток, который тотчас же разбивается о заводские стены. Одним словом, события были такими захватывающими и страшными, что все, кто находился в зале, за исключением Мясного Короля, содрогнулись.
— Настоящий кинематограф! И к тому же не затасканный! — воскликнул в ужасе Жан Рено. — Такого нигде не увидишь!
Дикки с сожалением добавил:
— Какой заголовок для будущих подписчиков «Флэш ревю»! Ах, если бы это было возможно!
Между тем все, что происходило в те минуты на заводе, являлось лишь прелюдией к более грозным событиям. Над толпой развернулось большое черное знамя. Мрачным полотнищем — страшным символом нищеты — размахивала какая-то растрепанная женщина. Угрозы становились все более устрашающими. Людской поток разрастался и напирал. Это походило на массовый психоз, помутнение разума, бешенство, наконец!
Мясной Король абсолютно спокойно наблюдал за происходящим, в то время как мисс Эллен, несмотря на свою испытанную храбрость, явно была напугана.
— Честное слово! Никогда еще мои ребятишки не забавлялись так сильно! — проворчал мистер Шарк.
— Это настоящая революция, папочка… Ничего подобного прежде никогда не было…
— Неужели мои милые приятели действительно намереваются нас уничтожить, дорогая Эллен? Пока ясно одно: that bloody thing— эта кровавая штука — набирает обороты. Мне не нравится, что манифестанты объединяются под черным флагом. Он напоминает флаг пиратов, разбойников и анархистов. Я, Фред Шарк, государь по воле Господа и по своей собственной воле, никому не позволю угрожать моему благополучию и тем более моей власти. Клянусь Богом, если так пойдет и дальше, я приму такие крутые меры, что еще через сто лет помнить будут!
Его слова прервал изумленный возглас репортера. Смертельно побледнев, молодой человек, не отрываясь, смотрел на группу людей под черным знаменем. Казалось, Дикки страшно взволнован. Внезапно он сдавленно пробормотал:
— Эта женщина… что размахивает black rad…[105] Это же Кэти! Моя сиделка! А около нее. Да, это она, мисс Долли! Ей я обязан жизнью!..
ГЛАВА 2
Средства защиты. — Предпримет ли Мясной Король крутые меры? — Прервавшаяся связь. — Голос восстания. — Будем сражаться! — Победа восставших. — Дерзкий ультиматум. — Восставшие в клетке. — Рухнувшие двери. — Мистер Шарк не хочет опрокидывать мировой котел. — Спасайся, кто может!
Возглас Дикки заставил Мясного Короля подскочить, Жана Рено — побледнеть, а мисс Эллен — тревожно-вопрошающе посмотреть на репортера.
— Это уже слишком! — сурово произнес Мясной Король. — Вы что, их знаете?
— Да! — твердо ответил Дикки.
— Вы знакомы с этими подстрекательницами?! С этими ведьмами?! С этими волчицами?! Что ж, поздравляю, мистер Дикки!
— Я даже скажу больше, мистер Шарк. На свете нет более благородных и великодушных людей, чем они!
— Пожалуй, мой мальчик, вы выбрали не самое подходящее время, чтобы произносить в их честь панегирик![106]
— Мистер Шарк, я обязан этим людям жизнью! Неужели вы не понимаете?
— Тем лучше для вас! Но лично я ничем им не обязан. Вы можете убедиться в этом сами. Кроме того, я не из тех, кто любит приносить себя в жертву, и поэтому собираюсь наказать этих негодяек и их сподвижников. И притом очень сурово. На крупные беды — крутые меры!
Крутые меры, о которых вот уже несколько раз упоминал мистер Шарк, давно стали среди рабочих предметом многочисленных слухов и домыслов. Окруженные ореолом тайны, они приводили в ужас даже самых закоренелых скептиков. Никто не сомневался, что крутые меры являются чем-то очень страшным, хотя прежде их ни разу не применяли. Надо сказать, что слухи о крутых мерах достаточно умело поддерживались. Ходили неясные толки об индуктивном токе гигантской силы, способном мгновенно уничтожить весь город. Мясной завод, выстроенный из железа, стекла и бетона, казалось, только подтверждал эти ужасные пересуды. Говорили также, что в распоряжении Мясного Короля имеются приборы, позволявшие без риска для него самого вызывать смертоносную электрическую бурю. Все знали властолюбивый до тирании характер мистера Шарка, его суровость, доходившую порой до жестокости. Поэтому Мясного Короля считали человеком, который во имя собственных интересов не остановится ни перед чем, даже перед кровопролитием. Всех этих разговоров было достаточно, чтобы обуздать рабочих и держать в страхе и послушании. По той же причине никто не верил в возможность серьезного выступления против Мясного Короля. Разумеется, время от времени происходили рабочие волнения, но они никогда не имели особых последствий. Сам магнат сравнивал их с беспомощными прыжками посаженных на цепь собак, что лают и бьются, но укусить не могут. Мясной Король только презрительно смеялся и вел себя как человек, уверенный в своем всесилии и непобедимости.
И вдруг обычный, казалось бы, бунт перерос в настоящую революцию. Авторитет Мясного Короля больше не признавался, его власть находилась под угрозой, а его собственность была приведена в негодность, да к тому же с ловкостью, за которой просматривались научные знания. Только теперь мистер Шарк понял, что гигантский завод — настоящий промышленный город — находится в опасности. Это больше не были проказы его «дорогих ребятишек». Это была настоящая вакханалия! Разрушительное безумие! Гладковыбритое лицо мистера Шарка пожелтело от злости, он грозно засверкал глазами, сжал кулаки и заскрежетал зубами.
