Томас Майн Рид - Гвен Винн. Роман реки Уай
– И нигде нет, мэм, – добавляет служанка, которая хорошо разбирается в таких вещах. – Как вы знаете, это небесно-голубой шелк, с белыми кружевами поверх, расшитый геральдическими лилиями. Я искала везде и не нашла ни одной вещи, которые на ней были, даже ленты!
Возвращаются и другие искавшие, с таким же докладом. Ни слова о пропавшей, ни следа ее.
Наконец тревога становится серьезной, достигая предела лихорадочной суетливости. Колокольчики звонят, слуги повсюду бегают. Они уже не ограничивают поиски только спальнями, но заглядывают в комнаты, в которых хранится старая мебель и всякий хлам, в почти не используемые подвалы, в мансарды и на чердаки, куда давно никто не заходил, – ищут повсюду. Раскрываются дверцы шкафов и кладовых, отодвигаются ширмы, раздвигаются панели, и острые взгляды осматривает все щели. Как в баронском замке в ту ночь, когда молодой Лоувэл тпотерял «свою прекрасную невесту» (Здесь и ниже намеки на старинную народную балладу о потерянной невесте. – Прим. перев.).
Разыскивая свою молодую хозяйку, слуги Ллангоррен Корта вспоминают романтическую легенду. Все они знают прекрасную старую песню «Куст омелы». Мужчины и женщины, все слышали, как ее распевают накануне Рождества, под «кустом поцелуев», на котором так заметны светло-зеленые ветви и их восковые плоды.
Но не нужны эти романтические воспоминания , чтобы побудить их к ревностным поискам. Уважения к молодой хозяйке, а со стороны многих – восхищения вполне достаточно. И они ищут ее, словно собственную сестру, жену или дочь, в соответствии со своими чувствами и привязанностями.
Напрасно – все напрасно. Хотя в стенах Ллангоррен Корта определенно нет «старинного дубового сундука», в котором телу предстоит стать скелетом, найти Гвен Винн никто не может. Мертвая или живая, она в доме отсутствует.
Глава тридцать пятая
Снова обручальное кольцо
Первые шумные лихорадочные поиски оказались безуспешными, наступил перерыв, более спокойный и сдержанный. Мисс Линтон распорядилась прекратить поиски. Убедившись, что ее племянница покинула дом, она считает необходимым подумать, прежде чем продолжать действовать.
Она не считает, что молодая леди действовала не по своей воле. Предположить, что ее похитили, слишком нелепо, об этом она не может даже подумать. Но если она ушла, возникают вопросы – куда и почему. В конце концов, вполне возможно, что после бала, повинуясь капризу, она села в карету какой-нибудь своей подруги и уехала к ней домой в том платье, в котором танцевала. От такой импульсивной девушки, как Гвен Винн, можно всего ожидать. Да и некому ей запретить. В суматохе разъезда остальные домашние были заняты, а Гиббонс спала.
А если это правда, то усиленные поиски, о которых станет известно за пределами поместья, вызовут неловкость, граничащую со скандалом. Чтобы избежать этого, слугам запрещено выходит за пределы Корта или рассказывать о происходящем – хотя бы на время.
Обманутая этой надеждой, мисс Линтон с помощью компаньонки пишет несколько десятков записок, адресованных главам семейств, в чьих домах могла ее племянница найти неожиданное убежище на ночь. В записках мисс Линтон спрашивает, так ли это, но очень осторожно и сдержанно. Записки разносят доверенные посыльные, которым приказано молчать; мистер Масгрев сам вызывается отнести их несколько и лично расспросить.
Закончив это дело, старая леди ждет результата, не очень надеясь на успех. Потому что в сознании ее сформировалась еще одна теория – что Гвен убежала с капитаном Райкрофтом.
Как это ни невероятно, мисс Линтон на время поверила в свою выдумку. Она сама поступила бы так сорок лет назад, если бы встретила подходящего мужчину – такого, как капитан. Измеряя свою племянницу по таким же романтическим стандартам и принимая во внимание порывистость Гвен, она забывает обо всем ином; даже о том, что такой поступок нелеп из-за полной своей ненужности. Но все это не имеет для нее значения; а также то, что девушка убежала в тонком бальном платье, с одной шалью на плечах. Потому что Гиббонс, которой было приказано осмотреть гардероб хозяйки, проверила его и доложила, что все на месте, каждый предмет туалета, кроме голубого шелкового платья и индийской шали; шляпки висят на гвоздях или лежат в коробках, но все оказались на месте. Это означает, что Гвен ушла с непокрытой головой.
Но мисс Линтон не находит это странным – напротив, по ее мнению, это подтверждает ее теорию.
То же самое относится и к холодности, которую заметили между обрученными в вечер праздника, то, что они не танцевали друг с другом. Все это преднамеренный обман с их стороны, чтобы сделать удивление на следующий день более полным и пикантным.
Так работает воображение рьяной читательницы романов, свежее и пылкое, как в дни ее молодости; оно выходит за пределы реального, преодолевает грани возможного.
Но эта ее теория оказалась короткоживущей. Смертельный удар она получила в виде письма, на которое обратила внимание тетушки мисс Лиз. Адрес на конверте написан почерком капитана Райкрофта. Компаньонка на время о нем забыла; не подумала, что оно может быть как-то связано с исчезновением молодой леди. Но письмо доказывает, что капитан не имеет отношения к исчезновению. Герб гостиницы, марка, почтовый штемпель, время доставки – все совпадает, все свидетельствует, что письмо написано в то самое утро. Будь Гвен с ним, письма бы не было.
Рухнул романтический замок, который сооружала мисс Линтон, разбился, развалился, как карточный домик.
Вполне вероятно, что письмо могло бы бросить какой-то свет на загадку или вообще прояснить ее; и старая леди хотела бы распечатать его. Но не может – не осмеливается. Гвен Винн не из тех, кто позволяет вмешиваться в свою корреспонденцию; и ее тетя не может осознать тот факт, даже предположить, что она исчезла навсегда.
Однако по мере того как проходит время, возвращаются без всяких новостей об исчезнувшей леди посыльные – среди них с тем же результатом мистер Масгрейв, – тревога вновь оживает и поиски возобновляются. Теперь они распространяются за пределы дома, тщательно осматривается вся территория, леса и поля, вдоль берегов реки и вдали от нее, все, где есть хоть малейшая надежда на успех. Но ни в лесу, ни в рощах не могут найти следов Гвен Винн; все «пусто», как сказал бы Джордж Шенстон, когда на охоте не сумеют найти лису.
И когда достигнут такой результат, этот самый джентльмен появляется в поместье и испытывает шок, какой редко приходилось ему получать. Ему удивленно сообщают новость, ибо он приехал в Корт, ничего не зная о странном происшествии. Он приехал с полуденным визитом, хотя привели его сюда совсем не соображения вежливости. Несмотря на все, что было накануне, несмотря на то, что Гвен Винн сама показала ему кольцо, несмотря на ее слова, он не отчаялся. Да и кто бы пришел в отчаяние в таких обстоятельствах? Какой влюбленный мужчина, влюбленный страстно, глубоко, как он, смог бы поверить, что у него нет ни единого шанса, ни малейшей надежды? Он не поверил. Напротив, прощаясь после бала, ощутил какое-то оживление надежды, объяснявшееся несколькими причинами. Среди прочих ее поведение с ним вчера, такое обнадеживающее; но еще больше – отдаленность от соперника, которое он не мог не заметить и которое наблюдал с большим удовлетворением.
