Андрей Бондаренко - Карибская сага
– Я и был там только один раз, – после минутного молчания неохотно ответил Джедди. – Пригласили познакомиться, довезли до самых Сизых болот, дорогу дальше показали. Могилы своих родителей настоящих увидел там, с Большим Человеком немного пообщался. Больше не спрашивай ни о чём. Ничего не скажу, не моя это тайна…
Пришёл неторопливый рассвет, до общего подъёма Ник успел, благо снасти необходимые всегда носил с собой, наловить в ручье форели. Вполне приличная попадалась рыбёшка: грамм по двести пятьдесят, вся ярко-пёстрая, в редких чёрных и коричневых точках.
Айна проснулась первой, рыбу, что-то негромко напевая на странной смеси чукотского и испанского языков, выпотрошила и почистила. А потом пожарила её на походной сковороде – до образования аппетитной золотистой корочки. Проснулись все остальные, переделали свои нехитрые утренние дела, позавтракали с аппетитом, без суеты свернули лагерь, разобрались с парнокопытными членами экспедиции и уже привычно вышли на маршрут…
Некоторое время вольготно ехалось – по сравнению с неспокойными джунглями и москитными болотами. А потом они попали в самый настоящий ад: солнышко начало активно припекать, сильно нагрелись бурые камни плоскогорья, ещё через час пришла убийственная жара.
Все разделись до трусов (Айна – до купальника), но это не помогало – пот тёк ручьями, дыхание сбивалось, со временем превращаясь в неприятный и болезненный хрип.
Бедные мулы еле тащились, опустив ушастые головы к земле, их бока надувались как мыльные пузыри, и тут же опадали – с пугающей цикличностью, в такт сердцам, бьющимся в бешеном темпе.
Хосе высмотрел в крутом горном склоне вход в пещеру. Подъехали – большая пещера, просторная, прохладная. Просто подарок судьбы – если коротко. Зажгли масляный светильник – конца и края пещере не было видно.
Айна помрачнела, её лицо заметно задрожало, на глазах навернулись слёзы, попросила тихонечко, жалостливо:
– Давайте уедем отсюда. Быстро уедем…. Ты же помнишь, командир, что тогда приключилось в пещере там, на Чукотке?
Ник очень даже хорошо помнил, как несколько суток подряд они удирали со всех ног от разъярённого ньянга, помнил, сколько народу погибло тогда. Поэтому, к всеобщему неудовольствию, он дал команду незамедлительно следовать дальше.
Зорго, всё же, не удержался и ненадолго зашёл внутрь пещеры с горящим факелом, высоко поднятым над головой. Через пятнадцать минут он догнал отряд и возбужденным голосом доложил:
– Пещера эта достаточно большая: шириной метров тридцать пять, длиной – около ста пятидесяти, до верхней кровли даже с лошади, наверное, рукой не достать. А всё пространство у дальней стены пещеры завалено крупными и мелкими костями разных животных. Я даже нашёл там череп взрослого тапира.
– А кто это – тапир? – робко спросила Айна, испуганно оглядываясь назад.
– Трудно объяснить, – глубокомысленно промолвил Джедди. – Это животное такое, повадками чем-то похожее на дикого кабана, но не кабан вовсе. Главное, что оно весит килограмм восемьдесят, следовательно, тот, кто его съел, тоже должен быть приличных размеров.
– Кто же там может обитать? – продолжала настаивать Айна, которая испытывала перед пещерами непреодолимый страх.
Мальчишка тяжело вздохнул, но, всё же, ответил, бросив на Айну тёплый преданный взгляд:
– Сейчас там никто не обитает. А раньше, очень много веков назад, в таких пещерах жили тролли. Ну, такие чудаки: высокие, широкоплечие, длиннорукие, неповоротливые, с очень большими ушами.
– Но кости-то свежие. А ты говоришь – века назад, – вмешался в разговор Ник, который после некоторых реплик сеньора Аугусто Романо относился к окружающим его краям с толикой постоянного ожидания всяческих сюрпризов и каверз.
Джедди извинительно передёрнул плечами:
– Некоторые пожилые индейцы из племени чиго утверждают, что тролли не вымерли, а просто впали в странную спячку. Раз в сорок лет они просыпаются, едят вволю и снова засыпают…
«Вот, и хорошо, что не пошли в пещеру», – решил Ник. – «Может, именно сегодня истекает очередной сорокалетний цикл, и эти монстры как раз сейчас и просыпаются, зевая, почёсываясь и жадно сглатывая голодную слюну…».
Остальная часть пути прошла без значительных происшествий. Три дня передвигались по всякой разности: горы и горушки, овраги и промоины, густые хвойные леса, переправы через горные речки и ручьи, живность всякая в ассортименте. Красивые здесь были, всё же, места, если, конечно, усталостью пренебречь.
Утром шестого дня пути отряд – по чуть заметной тропинке – спустился в глубокое ущелье Девяти Самородков.
Живописнейшее место: ущелье совсем неширокое, по бокам беспорядочно разбросаны каменные разноцветные осыпи, искрящиеся на солнце, – складывалось впечатление, будто нечаянно попал в детскую игрушку «калейдоскоп».
Тропа горизонтально змеилась по ущелью на протяжении почти пятнадцати километров, а потом начала постепенно подниматься наверх. Ещё через пять километров путники упёрлись в бурную и широкую речку, текущую по боковой лощине перпендикулярной ущелью.
Со строительством моста возникли сложности: не было вблизи никаких деревьев, только одни разноцветные камни лежали вокруг.
– Что будем делать? – поинтересовался Ник у сподвижников.
Тут Банкин и решил доказать всем, что недаром является – по своей основной специальности – горным инженером: предложил вырыть отводной канал, благо этому способствовал рельеф местности.
Часов за пять, усердно работая кирками и лопатами, они выкопали некое подобие канала необходимой ширины и глубины. Потом вскрыли тоненькую перемычку, и река – вдоль одного из склонов ущелья – потекла вниз, в ту сторону, откуда пришёл отряд, открывая – тем самым – путь вперёд.
Уже под вечер вышли к долгожданным Сизым болотам.
Бескрайние заросли фиолетовых и сиреневых камышей, редкие зеркальца зеленоватой воды, за камышами в прямой видимости – серые покатые горы, неприветливые и угрюмые.
– Вот, почти и пришли, – произнёс Джедди устало, смахивая пот со лба и показывая рукой на эти серые горы. – Вон оно – ваше Индейское Нагорье. До него километров двадцать будет, рукой подать. Только возок придётся тут бросить, на нём через камыши не перейти, совсем никак. Ничего, пока возок Маркиза постережёт, в болотах и без неё обойдёмся.
Грустная такая получилась эта ночная стоянка. Костра из соображений безопасности и конспирации разводить не стали, поужинали всухомятку.
Молчали господа записные авантюристы, понимая, что завтрашний день может быть богат на всякие нешуточные пакости и гадкие неожиданности.
