Виктор Смирнов - Искатель. 1967. Выпуск №4
— Все это хорошо, — скептически заявляет он, — но если бы вы были невидимым, вы сами не смогли бы ничего увидеть.
Только теперь мы заметили нового собеседника. Это был высокий полный мужчина с розовым лицом и медленными движениями, и во рту у него постоянно дымилась сигарета в замысловатом мундштуке.
«Ого-го, — подумал я про себя, — еще один спорщик-теоретик», — и хотел было воздержаться от спора, но шнапс в моем организме заставил меня преодолеть это похвальное желание.
— Продолжайте, сэр, — продемонстрировал я ему свое лучшее оксфордское произношение.
Он снисходительно кивнул головой в мою сторону.
— Видите ли, господа, чтобы стать полностью невидимым, предмет должен быть совершенно прозрачным, то есть беспрепятственно пропускать световые лучи, не отражая ничего, — вы понимаете, о чем я говорю?
Я кивнул, как будто захваченный его объяснениями.
— Почти все, сэр, но почему свет не должен отражаться?
Он поднял брови, удивленный моей необразованностью.
— Разве вы не понимаете? Если даже небольшая часть световых лучей будет отражаться предметом, мы увидим этот предмет — например, как мы видим оконное стекло.
— Ну и что? — сказал я с видом крайнего интереса.
— Таким образом, если мы сделаем человека совершенно невидимым, он неминуемо будет слепым, потому что его глаза также будут совершенно прозрачными, и тогда, — он остановился на мгновение, затянулся сигаретой и посвятил нас в свою тайну, — и тогда, господа, он не сможет увидеть абсолютно ничего, ибо свет не сможет запечатлеться на сетчатке его глаз и образовать зрительный образ. Ему будет казаться, что он находится в полной темноте. — Окончив свое объяснение, он откинулся назад и посмотрел на нас с видом явного превосходства.
— Следовательно, вы считаете, что достичь невидимости невозможно?
Уголком глаз я видел, что толпа начала рассеиваться. Окружающие уже поняли, каким ослом был мой новый собеседник и как я пытаюсь разыграть его, и у них не было настроения для шуток такого рода.
Англичанин тут же попал в ловушку:
— Конечно, в этом нет никакого сомнения.
Я глотнул из своего стакана со шнапсом, дав ему возможность насладиться в последний раз своей уверенностью.
— А что, если я скажу вам, что могу делать предметы невидимыми?
— Тогда мне придется ответить, что вы пытаетесь подшутить надо мной, старина.
— А вы не думаете, что такая возможность все-таки существует?
— Я ведь вам уже сказал, — ответил он нетерпеливо, — невидимость возможна только в фантастических романах — и я готов биться об заклад. — Он вытащил из кармана толстую пачку банкнот и положил ее на стол. — Вот!
Я был хорошо знаком с подобным типом людей. Они всегда готовы положиться на силу денег в качестве аргумента, ибо для них деньги — это все. Я притворился, что колеблюсь.
— Мне бы не хотелось брать ваши деньги, мистер…
— Ллойд, — сказал он. — Я настаиваю, чтобы вы взяли их, если вы считаете, что можете сделать, что обещали. Ну, принимаете мое пари?
— Хорошо, — сказал я и сгреб его деньги. Это сразу лишило его равновесия, потому что он был уверен, что в последнюю минуту я пойду на попятный. — Итак, вы говорите, что я не смогу сделать выбранный мной предмет совершенно невидимым?
Условия казались настолько ясными, что мистер Ллойд просто кивнул.
— Отлично, — сказал я. — Пошли!
— Куда? — спросил подозрительно мистер Ллойд.
— В лабораторию, где я работаю, — там я продемонстрирую вам, как делать вещи невидимыми, и заберу ваши деньги.
— Одну минуту! — запротестовал англичанин. — Вы еще не выиграли пари — я возьму деньги. — Он внимательно окинул меня взглядом, побаиваясь, очевидно, что где-нибудь в темном углу я ограблю его, но затем, сравнив наши размеры, успокоился. Наверно, он решил, что вряд ли мне удастся преодолеть его сопротивление физически.
Выйдя из ресторана, мы отправились в лабораторию Технологического института. Старый Вилли, сторож, открыл нам дверь, ворча, что уже поздно и все нормальные люди в это время ложатся спать. Я пообещал ему, что после работы мы сами запрем дверь, и сказал, чтобы он не беспокоился и шел к себе в дежурку. Старик ушел бормоча: «Смотрите не забудьте, профессор Шредер».
Ллойд огляделся кругом в моей экспериментальной электротехнической лаборатории:
— Ну что ж, посмотрим, как получается у вас этот трюк.
Я открыл ящик стола и вытащил оттуда предмет, который должен был стать невидимым.
— Скажите, а вы сами не ученый? — спросил я англичанина.
— Нет, — признался он. — Ведь это будет демонстрация, а не научная лекция?
— Да-да, конечно, демонстрация, — успокоил я его. — Но если вы хотите, то можете отказаться от пари.
К этому времени он начал чувствовать неладное, но моя очевидная готовность отступить укрепила его решимость. Он подумал, наверно, что я пытался сломить его сопротивление без всякой демонстрации.
— Нет, — сказал он решительно, — я настаиваю на наших условиях!
— Ну, хорошо, — согласился я и показал ему предмет, который извлек из ящика стола. — Если мне удастся сделать эти два стеклянных шарика невидимыми, вы признаете свое поражение?
Он взял стеклянные шарики из моих рук и начал внимательно их разглядывать, опасаясь какого-то подвоха. В них не было ничего особенного, это были самые обыкновенные стеклянные шарики с зеленоватым отливом — и сейчас они были отчетливо видимыми.
Он кивнул.
Тогда я передал ему пустую спичечную коробку и попросил положить шарики внутрь, а сам повернулся к только что смонтированному Многократному Поляризатору.
Я открыл дверцу внутренней камеры и обернулся к Ллойду:
— Положите их внутрь.
Он наклонился и заглянул в камеру, пытаясь рассмотреть, что находится внутри. Но там ничего не было за исключением колец проводника высокой частоты по бокам камеры и двух электростатических пластинок вверху и внизу.
Я захлопнул дверцу камеры, затем подошел к распределительному щиту и включил ток.
— Пяти минут будет достаточно.
В течение этих пяти минут Ллойд не сказал ни единого слова. На его лбу появились капли пота, и он закурил сигарету, забыв воспользоваться своим изящным мундштуком.
Пять минут прошло, и я открыл дверцу камеры.
— Возьмите коробку сами, — предложил я англичанину.
— Температура внутри не слишком высокая?
— Нет.
Осторожно он просунул руку в узкую дверцу и взял спичечную коробку. Я отчетливо слышал, как шарики перекатывались внутри. Мистер Ллойд думал, однако, что звук доносится из другого места, поскольку коробка казалась совершенно пустой.
