Эдгар Берроуз - Тарзан и люди-леопарды
– Я – Га-Ят, – объявил он. – Принес тармангани. Га-Ят не видел ни одного гомангани.
Обезьяны подошли ближе, горя желанием наброситься на человека. Старику ранее не доводилось видеть такого множества великих обезьян, и он не подозревал, что они настолько огромные. Это не были гориллы, и они имели больше сходства с человеком, чем все другие обезьяны, которых Старик когда-либо видел. Ему вспомнились рассказы туземцев о волосатых людях леса, рассказы, которые он никогда не воспринимал всерьез.
Повернув голову, он увидел неподалеку лежащего на земле белого человека, связанного и совершенно беспомощного. Старик не узнал его и решил, что тот тоже пленник человекообразных обезьян.
Как они омерзительны! Слава Богу, что обезьяна схватила его, а не Кали. Бедняжка Кали! Что с нею теперь будет?
Обезьяны надвигались темной стеной. Их намерения были совершенно очевидны, и Старик решил, что ему пришел конец.
Но вдруг, к своему удивлению, Старик услышал грозное рычание, сорвавшееся с уст связанного человека, и увидел, как тот оскалил крепкие белые зубы.
– Этот тармангани собственность Тарзана, – прорычал человек-обезьяна. – Не троньте его, он мой.
Зу-То и Га-Ят принялись отгонять обезьян. Старик вытаращил от изумления глаза. Он не понял ни слова из того, что сказал Тарзан, более того, не поверил, что человек способен разговаривать с обезьянами, однако факты были таковы, что охотник был вынужден признать это вопреки здравому смыслу.
Он лежал и смотрел вслед удаляющимся косматым громадинам, казавшимся совершенно нереальными.
– Что, из огня да в полымя? – произнес вдруг на английском низкий звучный голос.
Старик метнул взгляд на говорившего. Голос оказался знакомый. Лишь теперь Старик узнал этого человека.
– Так это вы вызволили меня из заварухи в храме! – воскликнул он.
– Теперь и я вляпался в заваруху, – отозвался незнакомец.
– Вернее, мы оба, – уточнил Старик. – Как вам кажется, что с нами будет?
– Ничего, – ответил собеседник.
– Тогда зачем я им понадобился?
– Я попросил обезьяну привести сюда человека. Видимо, вы оказались первым, кто повстречался ей на пути. Я и не предполагал, что это будет белый.
– Вы послали обезьяну? Они вас во всем слушаются? Кто же вы и почему вам потребовался человек?
– Я – Тарзан из племени обезьян, и человек мне нужен для того, чтобы размотать проволоку на руках. Обезьяны не сумели.
– Тарзан из племени обезьян! – воскликнул Старик. – А я-то считал вас персонажем местных легенд!
Проговорив это, он принялся разматывать медную проволоку, которая легко поддалась.
– А что стало с белой девушкой? – спросил человек-обезьяна. – Когда вы увели ее из деревни бететов, я не смог вас догнать, поскольку меня схватили эти бесенята.
– Вы там были? Теперь мне все ясно. Значит, стреляли вы?
– Да.
– Как же им удалось схватить вас, и как вы сумели отделаться от них?
– Я затаился на дереве, но, к несчастью, подо мной обломился сук. Упав, я на минуту потерял сознание, а они тем временем связали меня.
– Так вот, значит, что за шум я слышал, покидая деревню?
– Наверное, – промолвил человек-обезьяна. – Я послал за великими обезьянами, и они перенесли меня сюда. А где теперь белая девушка?
– Мы возвращались в лагерь, когда вдруг меня схватила обезьяна, – пояснил Старик. – Девушка осталась одна в джунглях. Я должен спешить к ней.
– Я с вами. Где это произошло? В каком месте?
– Совсем недалеко, в паре миль отсюда, но я не уверен, что смогу найти.
– Тогда я сам найду, – сказал Тарзан.
– Каким образом? – недоверчиво спросил Старик.
– По следам Га-Ята. Они совсем свежие. Старик понимающе кивнул, хотя и сомневался в том, что им удастся отыскать хотя бы один отпечаток лап животного.
Освободив Тарзану руки, он принялся за проволоку на ногах. Спустя миг человек-обезьяна был на свободе и тотчас же вскочил на ноги.
– Пошли! – кинул он и стремительно направился к тому месту, откуда из джунглей вышел Га-Ят.
Старик поспешил следом, но из-за голода и усталости тут же отстал.
– Идите без меня! – крикнул он человеку-обезьяне. – Мне за вами не угнаться, а мешкать нельзя. Она там совсем одна.
– Если я вас оставлю, вы тут же заблудитесь, – возразил Тарзан. – Постойте, придумал!
Тарзан позвал Нкиму, который следовал за ними по деревьям, и обезьянка спрыгнула на плечо своего хозяина.
– Останешься с тармангани, – приказал человек-обезьяна. – Будешь показывать ему дорогу, по которой пойдет Тарзан.
Нкима запротестовал, ибо ему не было дела до этого тармангани, однако в конце концов подчинился. Старик наблюдал за тем, как они переговариваются. То, что они разговаривают друг с другом, казалось невероятным, однако иллюзия была полнейшая.
– Пойдете за Нкимой, – сказал Тарзан. – Он покажет дорогу.
С этими словами Тарзан мгновенно исчез.
* * *Оставшись одна, девушка испытала приступ безысходного отчаяния. После недолгого периода безопасности, с тех пор, как Старик спас ее из деревни пигмеев, ее нынешнее положение казалось особенно непереносимым. Вдобавок ко всему, Кали-бвана переживала потерю ставшего ей родным человека. К ощущению опасности прибавилось также личное горе.
Она глядела на шалаш, выстроенный его руками для нее, и по ее щекам скатились две слезинки. Подняла с земли лук, который он смастерил, и прижалась губами к бесчувственному дереву. При мысли, что им уже никогда не суждено увидеться, она разрыдалась.
Кали-бвана не помнила, когда она плакала в последний раз. Она мужественно держалась перед лицом невзгод и лишений, но теперь заползла в шалаш и предалась безутешному горю.
Вечно она умудрится все напортить!
Поиски Джерри закончились впустую. Хуже того, в эти поиски оказался втянутым совершенно посторонний человек, что навлекло на него смерть, и он не первый, который погиб из-за нее. Преданный Андрайя, которого убили люди-леопарды при ее похищении, Влала, Ребега, затем еще трое воинов-бететов.
Их жизни прервались из-за упрямого отказа понять, что ее силы и возможности ограничены. Пытались же отговорить ее и белые чиновники, и офицеры в низовьях реки, но она даже слушать их не захотела. Настояла на своем, но какой ценой! Теперь она расплачивалась горем и угрызениями совести.
Так она пролежала в шалаше, терзаясь запоздалыми раскаяниями, пока не осознала тщетность переживаний и не взяла себя наконец в руки. Она внушала себе, что нельзя сдаваться, несмотря на постигший ее страшный удар. Пока что она жива, а Джерри по-прежнему не найден. Она обязана идти дальше.
Она постарается выйти к реке, с божьей помощью как-нибудь переправится, отыщет лагерь Старика и попросит помощи у его товарища. Сейчас же ей необходима еда, которая придаст ей силы, то есть мясо, без чего ей не выдержать долгой дороги. А в этом ей поможет лук, тот самый, который она прижимала к своей груди. С этой мыслью девушка встала и взяла стрелы. Еще не поздно было пойти на охоту.
