Елена Волкова - Замок
Она потрясла головой, отгоняя прочь безумные мысли. "Ну, не в объятия, но хоть подойти-то к нему надо! — и она сделала несколько шагов по направлению к двери. — Ведь не бросится же он на меня, в конце концов! Если бы это входило в его намерения, то давно бы уже бросился…"
Он обернулся, посмотрел на идущую к нему Доминику и покачал головой:
— Не стоит приближаться ко мне, сударыня. Это может быть опасно.
— Нет, — улыбнулась она в ответ. — Самое безопасное место в целом мире — это рядом с Вами.
Он попытался улыбнуться ей в ответ, но губы дернулись, как в судороге, и улыбки не получилось.
— Нет, — сказал он. — Безопаснее всего для Вас будет как можно скорее покинуть этот город и никому не рассказывать о том, чему Вам довелось быть свидетелем.
— А Вы?
— Я должен остаться здесь. Моя миссия не окончена.
— Значит, мы больше не увидимся?
— Так будет лучше для всех.
Разумный человечек в голове Доминики опять подал голос: "Чему ты огорчаешься, глупая? Великолепное приключение, но не более того! И не должно стать ничем более! Что ты выдумала, в самом деле? Ты же разумная женщина. Ну, сделай реверанс и — все было очень мило, прощайте, граф!.."
— Что ж, — сказала она вслух. — Прощайте, граф.
— Прощайте, баронесса, — ответил он, с трудом шевеля немеющими губами, не в силах отвести взгляда от ее лица.
— Но Вы, во всяком случае, проводите меня?
— Да. Конечно. Я провожу Вас.
Он откинул с прохода к стене остатки тел, не сгоревшие еще полностью рассыпающиеся черные кости. Фредерика, снявшего засов и раскрывшего двустворчатые высокие двери, он не видел. "За что? За что? За какой такой страшный грех?.. Я не хочу этого!.."
В танцевальном зале сквозняк гонял по полу черный пепел. Тяжелые пыльные шторы были опущены и было очень темно. Он подошел к одной из них и дернул вниз. Истлевшие шнуры не выдержали, и ткань, оседая крупными мягкими складками, упала на пол, подняв облако из серых хлопьев пыли и паутины. Солнце еще не вышло, но гроза уже теряла свою силу, гром гремел не так сильно и часто и вместе со вспышками молний отползал все дальше за лес, и теперь над городом и замком проливался обильный и освежающий дождь. В разбитые секции окна заносило капли и сорванные ветром листья.
Они шли рядом, стараясь не смотреть друг на друга. Когда поравнялись с зияющим провалом в раме и осколками зеркала на паркете перед ним, Ксавьер Людовиг остановился и посмотрел на Доминику.
— Сударыня, — сказал он, — позвольте мне… подарить Вам… одну вещь… в знак… Впрочем, без всяких знаков. Потому что рано или поздно ее найдут, а мне не хотелось бы, чтобы эта вещь попала в случайные руки.
— О чем Вы говорите? — удивилась Доминика. — Какую вещь? Право же, граф, не стоит…
— Нет, нет! — он сделал протестующий жест свободной рукой. — Не отказывайтесь, умоляю Вас! Эта вещь не запечатлена на портретах и не была внесена в реестр наследия, никто не посмеет… Пройдемте, это недалеко и не задержит Вас надолго.
Движимая скорее нежеланием расстаться, чем любопытством, она послушно пошла за ним. Пройдя через зал и еще несколько расположенных анфиладой комнат, они оказались в коридоре с закрытыми ставнями на окнах по одной стороне, а по другой — с рядом больших дверей с массивными ручками в виде львиных голов, держащих в пастях железные кольца.
— Этот коридор соединяет Дворец со старыми постройками, с тем, что мы всегда называли Замком. За этими дверьми — кладовые, хозяйственные помещения и подвалы, это было построено вместе с замком, — он остановился возле двери, первой в ряду. — Считалось, что это — фальшивая дверь, что ее сделали, чтобы не нарушить симметрии, образуемой линией дверей, но это не так.
Он поставил меч рядом с дверью, прислонив его к стене, взялся за кольцо обеими руками и начал поворачивать его. Кольцо заскрипело, но поддалось и стало медленно вращаться против часовой стрелки.
— Вот, — продолжал Ксавьер Людовиг, повернув кольцо на полоборота, — если открывать его таким способом, обычным, то за дверью действительно окажется стена.
Он потянул дверь, приоткрывая ее, и в проеме действительно показалась каменная кладка.
— Но теперь, если повернуть кольцо определенным образом и нужное количество раз в нужных направлениях… — он повернул его именно так, как говорил, но Доминика не смотрела на дверь, она смотрела на лицо этого странного человека, которого язык не поворачивался назвать вампиром, и ей хотелось крикнуть: "Зачем все это? Я и без того не забуду Вас!" Но тут она перевела взгляд на дверь, потому что ей показалось, что дрогнула каменная кладка в раме проема.
Ксавьер Людовиг открыл дверь полностью и надавил рукой на один из камней. Камень, довольно большой, вдавился в стену, образовав нишу. Из этой ниши Ксавьер Людовиг вытащил предмет прямоугольной формы, завернутый в холстину. Под холстиной оказалась небольшая плоская шкатулка из красного дерева, без украшений и без замка. Ксавьер Людовиг открыл крышку. Доминика невольно ахнула.
На сером шелке обшивки покоились колье и браслет причудливой, ажурной, как кружево, формы, несущей в себе восточные мотивы, и камни колдовского красного цвета, как истекающие кровью сердца, вспыхнули пламенем даже в тусклом полумраке неосвещенного коридора, вызывая в памяти образы джинов, охраняющих клады в заколдованных пещерах из восточных сказок.
Доминика подняла на графа глаза, в ее расширенных зрачках отразился блеск драгоценных камней:
— Вы сошли с ума! — прошептала она. — Это же фамильная реликвия! Ведь так?
— Это рубины редкой для времени их изготовления изящности огранки, — ответил он тоже шепотом. — Один из моих предков привез его из четвертого крестового похода в тринадцатом веке. Этому колье завидовали королевы, поэтому его не носили. Но теперь, надеюсь, времена изменились. Мне кажется, Вам оно… будет… к лицу.
— Я не могу его взять! — что-то неестественное и неправдоподобное чудилось ей всегда в подобного рода поступках. Она была твердо убеждена, что драгоценных камней не дарят просто так, от избытка чувств и широты души.
— Отчего же?
От досады она всплеснула руками:
— Вы с ума сошли! Что значит "Отчего?" Это же безумно дорогая вещь!
— Честно говоря, я затрудняюсь сказать, сколько это может стоить. Но прошу Вас, не убивайте меня отказом! Когда-нибудь этот тайник найдут, как нашли уже некоторые из них, и это достанется какому-нибудь искателю сокровищ, мародеру, который продаст камни по одному, а золото оправы распилит на куски!
— Это было бы ужасно, но я все равно не могу!
