Левон Хачатурьянц - Искатель. 1978. Выпуск №5
— Вы разделили деньги с Жефом?
— Ну, ясно. Ведь это он все придумал.
— А Жюльетта?
— Не знаю. Он, по-моему, хотел, чтобы она пошла на панель.
— На какие средства жил ван Дамм?
— Он со мной не откровенничал. Жеф посещал сомнительные бары в районе Порт-Сен-Дени. Часто бывал на скачках. Иногда у него в кармане водились денежки, иногда нет.
— Он не доверял тебе?
— Он называл меня непорочным отроком.
— Почему ты от них ушел?
— Не мог же я жить у них вечно, особенно после того, что у меня произошло с Жюльеттой. Я искал работу по всем объявлениям. Стал продавать энциклопедии. Сначала дела пошли неплохо, и я снял комнату у мадемуазель Клеман.
— Кто дал тебе ее адрес?
— Это вышло случайно. Я ходил из дома в дом со своими книгами и наткнулся на объявление. Зашел к ней, и она сразу же отнеслась ко мне участливо.
— Она купила у тебя энциклопедию?
— Нет. Она показала мне свободную комнату, и в тот же вечер я туда переехал.
— Между вами никогда ничего не было?
— Никогда, честное слово.
— Ты не пытался?
Паулюс посмотрел на него с искренним удивлением.
— Да ей же больше сорока лет!
— Вероятно. И ты рассказал ей все, что сейчас говорил мне?
— Не все.
— А о ван Дамме и Жюльетте?
— Рассказывал. Только не об истории с провинциалом. Ван Дамм иногда заходил ко мне, и ему даже случалось у меня ночевать в те дни, когда он бывал в ссоре с женой. Мы оба раздумывали, как бы разом заполучить порядочную сумму денег.
— Для чего?
— Я вам уже объяснял. Жеф хотел уехать в Бельгию, а там уже хлопотать о визе в Америку.
— И бросить жену и сына?
— Да. Мне же казалось, что если я раздобуду немного денег, то смогу найти какое-нибудь интересное дело.
— А также сможешь тратить их на девочек?
— Конечно, и этого бы хотелось.
— Знаешь ли ты, что найти тебя нам помогла та, с которой ты однажды вечером познакомился в «Аисте»?
— Это меня не удивляет. Она оказалась несимпатичной. Торопилась побыстрее меня выставить и тут же снова побежала в бар в надежде найти клиента повыгоднее.
Он говорил это без злобы, хотя с оттенком горечи. Потом продолжал, не ожидая вопросов Мегрэ:
— Мы с Жефом прочитали в одной газете про ограбление, на котором грабители заработали три миллиона. Двое каких-то молодых людей в масках напали на инкассатора. В газете объяснялось, почему не было возможности их задержать.
— Вы тоже подумали об инкассаторе?
— Да. Но быстро оставили эту мысль. Ведь они вооружены. Но я вспомнил о баре «Аист»: там касса находится у самой двери, и после двух часов ночи в баре уже никогда никого не бывает.
— Кто достал машину?
— Жеф. Я не умею водить.
— Он ее угнал?
— Он взял ее на углу улицы, а потом мы бросили ее немного дальше.
— У Жефа был револьвер?
Паулюс не колебался.
— Да.
— Ты знаешь, какой марки?
— Я видел его у Жефа много раз. Маленький автоматический пистолет бельгийского производства, изготовленный на государственной фабрике в Эрстале.
— Другого у него не было?
— Наверняка не было.
— Вы не собирались использовать его при ограблении «Аиста»?
— Я против этого возражал.
— Почему?
— Если бы нас поймали, дело оказалось бы куда серьезнее.
Зазвонил внутренний телефон, и Мегрэ снял трубку. Говорил Люка. Он только что вернулся с острова Сен-Луи. Глядя Паулюсу в глаза, Мегрэ спросил:
— Ты не станешь пытаться сбежать?
— А что бы мне это дало?
Комиссар оставил его одного в кабинете, а сам зашел к Люка.
— Ну что ван Дамм?
— Он исчез пять дней тому назад. Его жена не знает, куда он делся. Она уже давно чувствовала, что он ее бросит. Они не ладили. Хотя у них ребенок.
— Что она собой представляет?
— Смазливая девчонка. Таких можно встретить тысячи. Мне кажется, у нее туберкулез.
— Деньги у нее есть?
— Ни гроша.
— На что она живет?
Мегрэ понял многозначительный взгляд и вздох Люка.
— В квартире ничего не нашли?
Люка положил на письменный стол бельгийский автоматический револьвер. Паулюс не солгал. Очевидно, в Жанвье стреляли не из этого оружия. Если ван Дамм не захватил его с собой, то только потому, что он собирался пересечь границу, а там его могли обыскать.
— Она понятия не имеет, где он может быть?
— Думает, что он возвратился в Бельгию. Он не раз об этом говорил. Ему было не очень уютно в Париже, тут над его акцентом подсмеивались.
Люка протянул комиссару фотокарточку для паспорта: блондин с почти квадратным лицом, с выступающим подбородком, глядел прямо перед собой, как солдат по команде «смирно». Он больше походил на убийцу из района Вийет, чем на официанта из кафе.
— Сообщи эти данные бельгийской полиции. Они его найдут. Он наверняка бродит где-то возле американского консульства.
— Что сказал парень?
— Все.
— Это он?
— Он не стрелял в Жанвье.
— Сейчас приехал его отец. Ожидает в приемной.
— Какой у него вид?
— Похож на кассира или счетовода. Куда мне его девать?
— Пусть подождет.
Мегрэ вернулся к себе в кабинет, где Паулюс стоял, облокотившись о подоконник.
— Можно взять еще одну сигарету? Вы не могли бы дать мне стакан воды?
— Садись! Приехал твой отец.
— Вы приведете его сюда? — И в его до сих пор спокойных глазах появилась паническая тревога.
— Ты его боишься? Он строгий?
— Нет. Совсем не то.
— А что же?
— Он ничего не сможет понять. Это не его вина. Он, конечно, очень огорчен и… Умоляю вас, господин комиссар!.. Не зовите его сейчас сюда…
— Ты знаешь, что тебя ждет?
— На сколько лет меня засадят?
— Это неизвестно.
— Ведь я никого не убивал. Это был игрушечный револьвер. Я даже не истратил свою долю денег. Вы их, должно быть, нашли.
Он совершенно естественно сказал: «свою долю».
— И все-таки ты можешь получить пять лет. А потом тебя отправят воевать в Африку.
Это его не угнетало. Сейчас он больше всего боялся встречи с отцом.
Паулюс не пытался вызвать к себе жалость. Он не понимал, почему Мегрэ, у которого не было детей — а комиссар так мечтал иметь сына, — смотрит на него с таким волнением в глазах.
«Что из него выйдет? Как сложится его будущая жизнь, когда он вернется из Африки — если только вернется?»
— Ты просто кретин, Паулюс, — вздохнул Мегрэ. — Если бы я знал, что отец тебя хорошенько выпорет, я бы сейчас его позвал.
— Он ни разу меня не бил.
