Арсений Алмазов - Искатель. 2013. Выпуск №6
Глава 4
Дмитрий Иванович после сытного обеда готовился к традиционному послеобеденному сну под кондерчиком в номере небольшого пятизвездочного отеля. Шла вторая неделя отдыха Донского с подружкой, можно даже сказать больше — дамой сердца, на Сейшелах. Не то чтобы Дмитрий Иванович до такой степени любил комфорт, на самом деле он бы с неменьшим удовольствием отдыхал и в спартанских условиях, просто Дмитрий Иванович старался поддерживать свой имидж перед спутницей, хотя, судя по ее поведению на островах, она этого не заслуживала.
Торчит, паразитка, на пляже, за загаром гонится, вместо того чтобы быть со своим мужчиной, который, между прочим, за все платит. Никакого понятия об уважении! Не знает девочка, что такое благодарность, а о другом, о большем, уже и речи нет. Похоже, пора уже расставаться, мнит себя пупом земли, хотя ни хрена собой не представляет. А какая покладистая сначала была!
Познакомились, как водится, в ночном клубе. Из приличной интеллигентной семьи, небогатой, естественно, но это еще и лучше, с богатенькими возиться — себе дороже, у них тараканы в башках крупнее и противнее, чем у обычных людей. Дмитрий Иванович не питал иллюзий насчет любви или чего-нибудь в этом роде, точнее, такого со своей стороны не исключал (был не чужд романтике), а что касается женского пола, то он уже убедился, что его вполне может устраивать и имитация с их стороны высокого светлого чистого чувства. Главное, внушить им расположение к себе, а уж на это Донской был мастер. Высокий, загорелый, дорого, а главное, элегантно одетый, он буквально притягивал взгляд. Девки к нему так и липли, но Дмитрий Иванович давно уже научился безошибочно их сортировать. Проститутки, даже дорогие, а также просто прилипалы, его не интересовали. Да, Дмитрий Иванович был романтик, хотя и трезво смотрящий на жизнь.
Донской тогда сам подошел к Елене, чтобы пригласить на медленный танец. Сидела она за соседним столиком вместе с тремя подружками, из еды — только пиво с креветками. Лена, в отличие от подружек, тянула кружку пива уже третий час. Разумно, отметил про себя Донской. Вела себя вполне непринужденно, мило беседуя с соседками по столику, улыбалась, изредка похохатывая, впрочем, вполне элегантно и не вульгарно. В довершение всего, Дмитрию Ивановичу не давал покоя ее весьма и весьма привлекательный изгиб тела от бедра до талии, не говоря уже о точеной полуобнаженной небольшой груди, мелькавшей, когда Лена изредка опускала руку. Короче говоря, неспешно поглощая свой дорогостоящий ужин, поданный по индивидуальному заказу, и поглядывая в сторону соседнего столика, Дмитрий Иванович чувствовал, что влюбляется все больше и больше. И вот настал момент, когда не пригласить на танец объект своего внезапно возникшего обожания было уже невозможно.
Лена давно заметила, что на нее посматривает сухощавый загорелый красавчик зрелого возраста в черном костюме, поблескивающий в свете цветомузыки перстнем на среднем пальце правой руки. В Ленины планы никак не входило подобное знакомство, ей нужен был парень помоложе и попроще, а не этот навороченный чувак в возрасте. За годы обучения в юридическом Лена так и не нашла себе подходящую пару, хотя клеились к ней многие, особенно старшекурсники. Сейчас-то, через два года после окончания, она уже понимала, что тот был и не такой уж и некрасивый, а этот был и не такой уж и инфантильный, а вот тот — просто мечта любой девушки. Но время ушло, и принцы уже ни на белых конях, ни на конях в яблоках больше не появлялись… Этот дядька как-то на принца не тянет, а если и тянет, то уже на перезрелого и слегка подвяленного. «Нет, пожалуй, если пригласит, не пойду», — думала Лена. Но когда Дмитрий Иванович твердой походкой подошел к их столику, у Леночки почему-то екнуло сердце, такой силой, уверенностью в себе и необычной свежестью тянуло от этого человека. Ну а после «разрешите», произнесенного удивительно приятным голосом, ноги как-то сами собой встали и пошли танцевать вопреки принятому Леной решению.
Ну, а дальше необыкновенный вихрь мужского обаяния, помноженного на редкую щедрость, закрутил Елену, и вот уже больше полугода они вместе. Правда, что-то в последнее время уж слишком уверенные манеры, категоричность и какая-то ненормальная безошибочность суждений начинали раздражать Лену, а привычка во время сна отворачиваться от нее и зарываться в подушку — так вообще выводила из себя. Лена сама не замечала, как интуитивно поступала назло своему Димчику, как в ее фразах иногда проскальзывало ехидство или просто недовольство. И сейчас, понимая, что Дмитрию Ивановичу это неприятно, Лена, будто нарочно, с улыбочкой сообщила, что хочет побыть одна, позагорать полчасика без него.
Сквозь дрему Дмитрий Иванович услышал, как в замке зашебаршило и дверь с легким скрипом отворилась. Вернулась все-таки, не без удовлетворения подумал Донской, продолжая засыпать. Сквозь сон Дмитрий Иванович почувствовал, как в лицо ему что-то прыснуло, и через мгновение он провалился в темноту. Очнулся Дмитрий Иванович от резкого запаха. Дернув головой, он больно ударился о спинку кровати, после чего окончательно проснулся. Руки и ноги у него были крепко связаны, рот прочно залеплен скотчем. Рядом с кроватью сидел прилично одетый молодой человек, лет двадцати семи или чуть больше, и с любопытством разглядывал Донского, похожего сейчас на придавленную и связанную гигантскую каракатицу, неловко шевелящую спутанными конечностями. Физиономия у него, впрочем, была массивной, слегка перекошенной и потому страшноватой. Выждав паузу и отыскав страх в глазах «клиента», молодой человек заговорил.
Глава 5
— Не беспокойтесь, Дмитрий Иванович, вас пришлось зафиксировать в ваших же интересах, чтобы вы не наделали глупостей. Вы просто спокойно меня выслушаете до конца, и я уйду, а ваша Леночка развяжет, когда придет. Суть дела состоит в следующем. Может быть, вы не в курсе дела, но район, в котором вы работаете, контролирует Заноза. Это очень авторитетный человек, которому платят все. Вы хотели скрыть, мы это понимаем, но только чисто по-человечески. Мы уважаем ваш бизнес, а вы должны уважать наш. — Непрошеный гость говорил спокойно, но громко и четко, прохаживаясь по комнате с заложенными за спину руками. Грамотная и почти интеллигентная его речь абсолютно не соответствовала жесткому выражению некрасивого лица. За умение излагать свои мысли Заноза и наградил его погонялом — мол, правильно поешь, как сладкоголосый чибис. Правда, он не знал, как поет чибис и сладкоголосый ли он, но погоняло «Чибис» прицепилось.
«Вполне сошел бы за московского чиновника, хотя и кривомордый, — Донской тоже оценил способности непрошеного гостя доходчиво излагать. — Впрочем, акцент мешает. Какой-то южный — или краснодарский, или ростовский». Иногда замечая в себе склонность к самоанализу, Дмитрий Иванович внутренне усмехнулся: «Вместо того чтобы думать о том, как попал в эту ситуацию и как из нее выбраться, думаю о какой-то ерунде…»
