Авенир Зак - Утренние поезда
Павел усмехнулся.
— Поехали ко мне, — говорит Тоня.
— Я, пожалуй, останусь.
— Как хочешь. Я пошла… — Тоня направилась к выходу.
— Погоди, — окликнул ее Павел. — Я тебя до троллейбуса провожу.
Из шума возникает танцевальная мелодия. Это — импровизированный ансамбль, где Сева играет на банджо, Генка — на губной гармошке, а Толик — на аккордеоне. Одна за другой поднимаются пары, идут танцевать. Славка лениво поднялся и, не глядя на Инну, повел ее танцевать.
Сева, продолжая играть, смотрит на Асю.
За кадром возникает его голос:
— Изменился Шарик. Я не поклонник модных причесок, но ничего не скажешь — ей идет.
Сева положил банджо и, пробираясь среди танцующих, направился к Асе.
— Здравствуйте. — Он неловко поклонился, приглашая ее танцевать.
— Здравствуйте, — Ася встала и пошла за ним.
Генка локтем подтолкнул Толика, показал на Севу, танцующего с Асей. Толик кивнул головой.
Сева и Ася в толпе танцующих.
— Вы всегда втроем, — говорит Ася.
— Вместе школу кончали, вместе на завод пришли.
— И девушка с вами ходит, вон та. — Ася кивнула в сторону Кати.
— Катя. А я вас в электричке видел. Помните?
— Да.
Оркестр смолк.
Ася пошла к своему столику. Сева поднялся на эстраду.
— Ну, как же зовут Шарика? — спрашивает Генка.
— Как зовут? — растерялся Сева. — Я… забыл спросить.
Улица возле кафе. Падают крупные капли предгрозового дождя. У газетной витрины напротив кафе, подняв воротник плаща, стоит Павел. Он один. Выходят последние посетители. Ася прощается с Инной, и Слава увозит Инну на мотоцикле. Ася пошла по улице. Павел двинулся вслед за ней. Из кафе вышли Сева, Генка и Толик. Павел приблизился к Асе, пошел рядом. Ася улыбнулась. Следом идут трое ребят. Севка бренчит на банджо. Тихо подсвистывают ему Толик и Генка.
Ася поскользнулась. Павел поддержал ее, взял под руку. Ася освободила руку. Так они молча идут дальше. Ребята двигаются поодаль. Севка бренчит на банджо. Толик и Генка насвистывают какую-то песенку.
— Загулялась. Одной не страшно? — спрашивает Павел.
— Нет, — говорит Ася.
— А то провожу.
— Меня провожать не надо.
— Почему?
— Живу далеко, — отрезала Ася.
Павел засмеялся.
— Сделаем, будет близко.
Павел вышел на середину улицы, поднял руку и, остановив появившееся из-за угла такси, заговорил с шофером. Ася пошла вперед.
Ребята засвистели громче. Павел оглянулся на ребят, кивнул им, сел в такси рядом с шофером. Разбрасывая брызги, машина тронулась.
Ребята пошли быстрее. Машина остановилась. Павел вылез и подошел к Асе.
— Садись, отвезу.
— Нет.
— Боишься?
— Чего бояться. Я одна ночью со станции хожу.
— Боишься.
Ася, поколебавшись, открыла дверцу, села в машину. Павел сел рядом.
Ребята проводили взглядом машину.
— Вот так из-под самого носа увозят в такси твое хрупкое счастье, — философски изрекает Генка. — Переживем? — спрашивает он у Севы.
— Переживем. — Сева взял аккорд на банджо, и ребята, посвистывая, пошли по улице.
Голос за кадром:
— Все. Был Шарик — нет Шарика. Не хочу больше думать о ней, об этом Павле. Ведь, кажется, все ясно. Мне давно нравится Катя. И, судя по всему, я ей тоже не безразличен.
Сева повернулся к Генке.
— Два билета в Театр Вахтангова достанешь?
Генка с любопытством взглянул на Севу, кивнул. Посвистывая, ребята пошли дальше.
По мокрому шоссе бежит такси. Крупные капли падают на ветровое стекло машины.
— Так и будем в молчанку играть? — смеясь, спрашивает Павел.
Ася молчит. Павел протянул Асе плитку шоколада.
— Вы… всех… шоколадом угощаете? — спрашивает Ася.
— Не всех. Кому шоколад, а кому и леденцы, — сказал Павел.
Ася засмеялась, развернула шоколад.
— После работы не успеваю оглянуться, тебя и след простыл, — говорит Павел.
— На поезд тороплюсь.
— Каждый день на электричке, надоело небось?
— Привыкла. Мне даже нравится.
— Вечером возвращаешься… не верю, что не страшно.
— Иногда боязно, — призналась Ася.
Они помолчали.
— Погодка не дай бог, — говорит Павел.
Машина идет мимо поселка. Огни в окнах. Покачиваются на столбах фонари. На мокром асфальте остается отчетливый след от колес.
— А я люблю, когда дождь, — говорит Ася. — Босиком по лужам люблю бегать. Только теперь нельзя. Выросла.
— Это тебе только кажется, — говорит Павел, — маленькая еще.
— Сегодня хороший вечер. И мне все нравится. Мне сегодня почему-то все нравится. И как стихи читали. И вот что на такси домой еду. А вы меня провожаете… И на заводе мне нравится. Получу специальность. Поступлю на вечерний. Буду инженером.
— Все поначалу так говорят, — улыбнулся Павел, взяв Асю за руку.
Ася спокойно убрала руку.
— Если я что решила — так и будет, — говорит она.
— Маленькая… — Павел притягивает Асю к себе, пытается поцеловать.
На пустынном шоссе резко, со скрипом тормозит такси. Открывается дверца, и из машины выскакивает Ася, быстро идет, утопая по щиколотку в лужах. Ее догоняет Павел.
— Садись в машину.
Ася, не отвечая, продолжает идти.
— Сказал, больше не трону, значит, не трону.
Ася молча идет дальше.
— Ты что, рехнулась? Тут еще километров двадцать.
Ася гневно обернулась на Павла, пошла быстрее. Дождь падает на ее лицо, на волосы, на ресницы…
Павел вернулся к такси, сел рядом с шофером, машина догнала Асю. Павел выскочил, подбежал к ней.
— Садись. Он тебя довезет.
— Не поеду, — решительно отказывается Ася.
— Одна поедешь. — Павел протянул шоферу деньги. — Отвези ее.
Он поднял воротник плаща и зашагал назад, к городу. Где-то далеко прошумела электричка.
Размеренно пощелкивают «дворники», очищая ветровое стекло. Ася сбросила мокрые туфли и забралась с ногами на сиденье.
— Мы далеко отъехали? — спрашивает она у шофера.
— Километров двенадцать.
В луче света пустынное шоссе.
— Вернемся, — неожиданно говорит Ася, торопливо надевая мокрые туфли.
Засунув руки глубоко в карманы плаща, быстро шагает Павел. Машина догоняет его, останавливается рядом.
— Садитесь, — не глядя на Павла, говорит Ася.
Павел, усмехнувшись, садится в такси.
— С вами не соскучишься, — мрачновато говорит шофер и разворачивает машину.
Перестал идти дождь. Машина, подпрыгивая, пробирается по мокрой улице поселка, в котором живет Ася. Возле сруба, загораживающего проезжую часть, машина останавливается. Ася раскрыла сумочку, достала деньги, протянула шоферу.
