Уилбур Смит - Наемник
— Запомните, пока вы находитесь в лагере или укрытии, они ничего не могут вам сделать. Бояться абсолютно нечего. Они могут колотить в барабаны сколько угодно, но нам причинить вреда они не в силах. Возгласы согласия.
— Чем скорее мы отремонтируем мост, тем скорее отправимся в путь. Брюс осмотрел лица окружающих его людей и остался доволен. Завершение строительства укрытия дало толчок к повышению боевого духа.
— Капрал Жак, как только стемнеет, включайте прожектора. Брюс закончил и подошел к стоящей у «Форда» Шерман. Он расстегнул ремешок каски, снял ее и пригладил рукой влажные от пота волосы.
— Ты устал, — тихо сказала Шерман, рассматривая темные пятна у него под глазами.
— Нет, со мной все в порядке, — возразил он, хотя каждый мускул его тела ныл от утомления и нервного напряжения.
— Сегодня ты должен спать всю ночь, — приказала она. — Я постелю тебе на заднем сидении. Брюс быстро взглянул на нее.
— С тобой?
— Да.
— Ты не боишься, что все узнают?
— Я не стыжусь этого, — ее тон стал более жестким.
— Я знаю, но…
— Ты сказал однажды, что между нами не может быть ничего грязного.
— Конечно, не может быть. Я просто подумал…
Ну хорошо. Я люблю тебя и, начиная с сегодняшнего дня, мы будем спать в одной постели, — поставила она точку.
«Вчера она была девственницей, — с удивлением думал Брюс. — А сейчас, сейчас она идет на все. Но когда женщина пробуждается, она становится более безрассудной, чем мужчина. Ей наплевать на последствия. Они более целостные натуры. Но она права, конечно. Она моя женщина, и мы должны спать вместе. Черт с ним, с остальным миром и с тем, что он подумает».
— Стели постель, девочка, — он нежно улыбнулся. Через два часа после наступления темноты вновь начали бить барабаны. А Брюс и Шерман лежали, тесно обнявшись, абсолютно не обращая внимания на этот звук. Они чувствовали себя в полной безопасности в объятиях друг друга. Они как будто лежали под надежной крышей, по которой стучал в бессильной злобе ливень.
24
На рассвете они вышли в укрытии к мосту. Люди внутри, возбужденные новизной происходящего, громко болтали и шутили.
— Ну все, — утихомирил их Брюс. — Достаточно болтовни. Принимаемся за дело. И они начали. В течение часа солнце превратило металлическую коробку в печь. Пот лил ручьями по голым торсам. Все заразились бешеным ритмом работы и не замечать ничего: ни боли от острых заноз, втыкающихся в тело при каждом прикосновении к грубым доскам, ни пекла, ни грохота до звона в ушах молотков в замкнутом пространстве, ни лезущих в глаза и нос пахучих опилок. Работа только изредка направлялась короткими приказаниями Брюса или Раффи. К полудню четыре основные фермы для перекрытия бреши были готовы. Когда на одну из них, положенную обоими концами на опоры, для испытания забрались все работающие, то ферма провисла не более чем на дюйм.
— Как вы считаете, босс? — с сомнением в голосе спросил Раффи.
— Думаю, четырех будет достаточно. По центру установим опорные стойки.
— Не знаю, не знаю. У бензовоза очень большой вес.
— Да уж, не пушинка, — согласился Брюс. — Придется рискнуть. Сначала переведем «Форд», потом — грузовики, бензовоз — последним. Раффи кивнул и вытер рукой пот со лба. При этом движении мышцы его руки напряглись, а в огромном, выпирающем из-под пояса брюк, животе совсем не чувствовалось дряблости.
Раффи сердито надул губы.
— С удовольствием выпил бы сейчас пива. Эта жажда меня совсем доконала.
— А ты взял его с собой? — Брюс провел большими пальцами по бровям, и выжатый из них пот каплями скатился по щекам.
— Есть две вещи, которые я всегда беру с собой: это штаны и запас пива. — Раффи поднял из угла тихо звякнувший небольшой ранец. — Вы слышите, босс?
— Я слышу эти звуки прекрасной музыки, — улыбнулся Брюс. — Для всех перерыв десять минут.
Раффи открыл бутылки и распределил их по одной на троих. — Эти арабы все равно ничего не понимают в пиве. Дать им больше — это просто испортить хороший продукт. Напиток был очень теплым и насыщенным газом. Он только усилил жажду Брюса. Он быстро допил бутылку и перебросил ее через стену укрытия.
— Теперь, — он встал на ноги, — установим эти фермы на место.
— Это самые короткие десять минут в моей жизни, босс.
— Твои часы отстают. Они вынуждены были переносить фермы внутри укрытия. На этот раз смеха слышно не было, только ругательства и затрудненное дыхание.
— Закрепить канаты! — приказал Брюс. Он лично проверил каждый узел, взглянул на Раффи и кивнул.
— Взялись! — заревел Раффи. — Поднимаем! Первая ферма со свисающими с верхнего конца канатами замерла вертикально.
— По два человека на каждый канат, — приказал Брюс, аккуратно опускаем, он оглянулся, чтобы удостовериться в готовности каждого.
— Только попробуйте уронить, ублюдки, моментально полетите следом, — предупредил Раффи.
— Опускайте! — закричал Брюс. Ферма наклонилась в сторону обуглившейся бреши, начала медленно опускаться, потом, под воздействием силы тяжести, стремительно понеслась вниз.
— Держать, черт возьми! Держать! — мышцы на плечах Раффи напряглись до предела. Все налегли на канаты, но вес фермы потащил их к провалу. Она с грохотом, подняв тучу пыли, упала на противоположную сторону и, чуть покачиваясь, замерла.
— Я думал, мы ее точно упусти, — проворчал Раффи, потом в ярости обернулся к работягам. — Со следующей будьте поаккуратней, ублюдки, если не хотите искупаться в этой реке. Они повторили весь процесс со второй фермой и опять не смогли удержать ее веса. На этот раз им повезло меньше. Конец фермы ударился о край моста, подпрыгнул и соскочил.
— Она падает! — заорал Раффи. — Тяните, ублюдки, тяните! Ферма медленно наклонилась и упала. Она с громким всплеском скрылась в воде, затем вновь появилась на поверхности и поплыла по течению, пока ее не остановили натянутые канаты. Все время, пока они, борясь с течением, пытались подтянуть громоздкую конструкцию и поднять ее на борт, Брюс и Раффи кипели от злости и сыпали ругательствами. Раз шесть ферма в самый последний момент соскакивала и падала обратно в воду.
Обширный запас ругательств не являлся, наряду с другими, одной из сильных сторон Раффи. Он вынужден был повторяться, что еще больше усиливало его раздражение. Брюс достиг лучших успехов — он вспомнил все, слышанное раньше, и придумал несколько выражений сам. Когда они, наконец, затащили мокрую ферму на мост и отдыхали, Раффи выразил по этому поводу свое искреннее восхищение.
