Клиффорд Саймак - Искатель. 1989. Выпуск №3
— Ну ты гад! — задыхаясь от негодования, проговорил Питон, — Ну ты гад!
— Но и ты не лучше, — отозвался Колотов. — Разбои, кражи, горе, слезы людские… Давай про Стилета. А обо мне не надо. Я фигура невеликая.
— Хрен тебе, а не Стилет! — выкрикнул Питон, захлебываясь слюной. — Тебе его искать и искать!..
— Найду. — Колотов потянулся. — Найду и стукну…
Питон низко опустил голову, замычал, как недоеная корова, провел ладонями по коленям, будто втирая в них какое-то чудотворное снадобье, и неожиданно выхватил из-под себя табурет, легко, словно это и не табурет был, а плетеная корзинка, поднял его над головой, но Колотов опередил Питона, по-боксерски ушел влево и тут же нанес удар в живот. Питон охнул, прислонился к стенке, табурет вывалился у него из руки. Колотов схватил Питона за ворот рубахи и зашипел, горячо и влажно дыша в лицо:
— По самый твой гроб я о тебе заботиться буду! Крестничек ты теперь мой! Ни сна у тебя не будет, ни покоя, ни радости, ни удовольствия! Запомни!
— Колотов! Прекрати! — раздался сзади жесткий голос — Отпусти его!
Колотов с трудом разжал побелевшие пальцы. В дверях стоял начальник уголовного розыска города Доставнин, маленький, с острым лисьим лицом и несоразмерно длинными, тонкими руками.
— Что тут у вас? — Он стремительно прошел, сел на стул. Лицо у него было недовольное, верхняя губа чуть приподнята. — Рукоприкладство?
Колотов посмотрел на открытую дверь. В коридоре маячил румяный оперативник из отделения.
— Никак нет, — четко отрапортовал Колотов. — Попытка нападения со стороны задержанного. Я принял меры самообороны.
— Хорошо, — сказал начальник и тоже покосился на дверь. — Результаты?!
— Двое по делу о квартирных разбоях у Мотовой и Скарыкина задержаны. Но мне нужен Стилет.
— Мне тоже, — сказал начальник. Он жестом поманил оперативника — Отведите его в изолятор.
Питона увели.
— Я помешал? — спросил начальник.
— Да нет, — Колотов махнул рукой и устало опустился на стул. — Он еще какое-то время фасонить будет. Дурак.
— Ну ты хорошо его к стенке, — Доставнин засмеялся. — Лицо у тебя было зверское.
— Так он вправду на меня с табуретом.
— Ну понятно, — недоверчиво согласился начальник. — Мне в управление позвонил Скворцов, сказал, что ранен Зотов.
— Рана неопасная, — произнес Колотов. — Не рассчитали малость.
Затренькал телефон, пискляво и настойчиво. Раз, второй, третий.
— Возьми, что ли, — начальник кивнул на аппарат.
— Телефон, — тихо протянул Колотов и повторил, — телефон.
Доставнин вопросительно посмотрел на него. Колотов трубку так и не снял.
— Пошли, — сказал он. — Ща поглядим.
Они торопливо прошагали в конец коридора и очутились в точно таком же кабинете. Гуляй сидел за столом у окна и, обхватив руками стакан, шумно хлебал чай. Куртка его была застегнута наглухо, кепочка надвинута на самые уши, но он дрожал, будто с заполярного морозца сюда ввалился, Скворцов примостился напротив.
— Значит, так, — с порога начал Колотов. — Дружок твой поумней оказался и настоятельно попросил тебя, не откладывая, позвонить Стилету, как и договаривались. Пусть он думает, что все в порядке, — Питон уехал.
— А зачем? — глупо уставился на него Гуляй.
— Так надо, — сказал Колотов. — Для твоей же пользы. Или ты думаешь, дешево отделаешься за вооруженное нападение на сотрудника милиции?!
— Так все равно Питона встречать там будут, — Взгляд его стал еще глупее.
Колотов расслабился. Он все угадал.
— Давай, давай, работай, — с довольной ухмылкой поторопил он Гуляя.
Гуляй снял кепочку, в раздумье взъерошил волосы и стал похож на двоечника, решающего у доски трудную задачку, сколько же будет два плюс три. Потом пожал плечами и нехотя потянулся к телефону. Колотов встал за его спиной и уставился на аппарат. «Три… Семь… Один… Четыре… Девять…» — повторял он про себя. Не успел диск завершить свое кружение, как Колотов, нависнув над Гуляем, уже надавил на рычажки.
— Понятно. — удовлетворенно проговорил он. — Как в аптеке. Будет тебе, Гуляй, большая награда от всего нашего дружного коллектива. — Он повернулся к Скворцову. — Триста семьдесят один, сорок девять. Быстро установи адрес, и погнали ребята, погнали!
— Как?.. Это ж… — Гуляй удивленно смотрел то на Коло-това, то на Доставнина.
— Трудно жить с пустой башкой-то, — засмеялся Колотов. — А, Гуляй?
Гуляй сморщился, будто вместо водки керосина хватанул, шмякнул кепку об пол, зачастил тихо, безнадежно.
— Порежут меня, суки поганые, порежут… Ой, сестреночка моя Зиночка, что я наделал, пес беззубый…
— Совесть — великая вещь, — подняв палец, громко провозгласил Колотов. Он выглядел величественным и немного суровым. — Я верю, на волю он выйдет честным…
— Петровская, четырнадцать, — оторвался от телефона Скворцов.
— По коням! — Колотов будто шашкой рубанул рукой воздух,
Он был возбужден от предстоящего, по всей видимости, непростого задержания, и поэтому ему хотелось много говорить, много и громко смеяться, и он уже заготовил несколько, по его мнению, изящных словес, чтобы выдать их под лихое щелканье проверяемого пистолета, но вспомнил Зотова, положил пистолет обратно в кобуру и говорить ничего не стал.
— Вы двигайте на моей машине за Стилетом, — сказал Доставнин, открывая дверь кабинета — Только пограмотней там, без сегодняшней ерундистики. Ясно? А я в управление, свяжусь С Симферополем, попрошу, чтобы местные поглядели, кто придет встречать Питона. Все, До встречи.
Он шагнул за порог и чуть не столкнулся с полным мужчиной в мундире работника прокуратуры. Тот, не глядя ни на кого, поздоровался. Доставши был явно задет таким небрежным обращением и с деланно-ленивой усмешкой тихо заметил: «Какая честь, сам следователь Трапезин».
— Я бы не приехал, — сказал Трапезин и засопел простуженным носом, — но уж очень просили ваши быстрые сыщики. Приезжай, говорили, мы тут твоих волчар подловили, по горячим следам допросишь. Но не дождались, сами постарались. Костоломы
— Ты о чем? — не понял Колотов.
— О нарушении соцзаконности, — веско проговорил Трапезин, — о ветхозаветных методах работы. Без кулака обойтись не можешь? А потом и нас, и вас в одну кучу валят. Все плохие Все морды бьют.
— Ну-ну, — вступил в разговор Доставнин. — Ты поосторожней, милый. Я про тебя такого нагорожу.
— Кого сейчас сажали в изолятор?
— Питона — медленно произнес Колотов. — Савельева Александра Васильевича… Мы его…
— Вот, вот, мы его, — перебил Трапезин. — Два пинка в живот, а потом головой о стену.
