Иван Папуловский - Агент зарубежного центра
Евгений даже успокаивал адресата, просил не унывать — мол, многое от нас не зависит, делай что можешь. А дальше просил у Калью помощи:
«Некоторые наши ребята в тех же условиях, географических и эфирных, не могут принять наших зашифрованных радиограмм. Ты же принимаешь. Открой секрет, как ты это делаешь? Какая у тебя антенна? Какой длины, как ты ее ставишь, куда направлена? Какая у тебя аппаратура, шкала, делал ли ты специальные достройки?..»
Не удержался Эугений (так его называл про себя Калью) и от демагогических рассуждений насчет «святой борьбы с коммунистами», а в постскриптуме сообщил:
«На очередном заседании ты опять введен в руководящий круг НТС. В него вводятся работники, самостоятельно ведущие те или иные участки революционной работы. Они получают право быть выбранными в Совет НТС и выбирать в Совет».
Но и на этом тайнопись не кончалась. Сообщалось, что автор приготовил для передачи эстонскому агенту кожаную папку, пижаму, комнатные туфли, рубашку, галстук, граммофонные пластинки. А главное спрятано в папке и туфлях. Если будут шариковые ручки, то внутри в патронах спрятаны пленки с заснятой литературой.
— Да-а!.. — неопределенно протянул подполковник Миллер, которому майор Мялк показал последнее письмо энтээсовцев Калью Рыыму. — И член руководящего круга, и заслуги признаются… И посылочку приготовили. «Их ребята», видите ли, не могут принять радиограмм в тех же географических и эфирных условиях… А?
Он поднял прищуренные, внимательные глаза на сидевшего перед ним майора Мялка, словно спрашивая: «Так что будем делать?»
Плохо, конечно, что Койт Викс не встретился с этими антисоветчиками ни в Роттердаме, ни в других местах. Что они хотят прислать Гуннару-Георгу? Но, думается, еще встретится. А вот насчет «помощи» «их ребятам» в радиоделе надо подумать. Придется подготовить ответ с точным учетом условий приема зарубежных передач в том южноэстонском городке, где проживает Калью Рыым…
9
В 1966 году «солидаристы» пытались активизировать свою деятельность, расшевелить всех своих приверженцев в Советском Союзе. Главари НТС из кожи лезли, чтобы как-то поднять престиж своей организации в глазах западных спецслужб, получить от них помощь. Они изыскивали деньги где только можно — выпустили заем в один миллион швейцарских франков, учредили фонд «Свободной России». И всеми силами пытались создать в СССР и других социалистических странах новые группы, наладить печатание и распространение листовок. Летом того же года стали выходить московское издание листка «Посев», названного органом связи НТС (группа «Сокол») и ленинградское (группа «Труд»). Эти злопыхательские, полные ненависти ко всему советскому листки люди находили в своих почтовых ящиках, в поездах, на прилавках рынков. Не так чтобы много, но находили…
И очень хотелось «солидаристам» встретиться с курьером Калью Рыыма — Эриком (Койтом Виксом). Койт тоже делал попытки — дважды ходил на телеграф в Антверпене, но, как он объяснял потом, телеграмму у него не приняли — адрес назвали неточным, так как в Германии есть три Франкфурта. Койт знал два: на Майне (ФРГ) и на Одере (ГДР)…
В 1967 году Койт вновь ушел в заграничное плавание, на сей раз встреча его с курьером НТС была назначена в одном из английских портов. Уже находясь за границей, он отправил письмо по явочному адресу, подробно расписал маршрут следования своего судна. В дополнительном письме и однажды по телефону он сообщил «солидаристам», что обстоятельства службы не позволили ему своевременно выходить к назначенному месту встречи, и в своих следующих посланиях Калью Рыыму энтээсовцы всерьез заговорили о трудностях вести дело через советских моряков загранплаваний, места стоянок судов меняются неожиданно, непредвиденно, и было бы хорошо найти надежного человека, постоянно проживающего в Таллинне.
В Комитете госбезопасности Эстонии решили «пойти навстречу» энтээсовцам. Моряка Койта Викса со связи сняли.
Калью Рыыму предложили объяснить его зарубежным шефам, что Эрик переведен на новую линию. Придется искать другие возможности для передачи посылок.
Похоже, что «солидаристы» по-прежнему доверяют своему эстонскому агенту — Калью Рыыму, а он уже писал им о друге, проживающем в Таллинне — «эстонском патриоте, больше рассчитывающем на эстонскую эмиграцию, но готовом помочь НТС». На роль этого «патриота» надо подставить надежного, нашего человека, тогда увеличится вероятность того, что деятели из НТС пришлют в Эстонию своего представителя, а его следует задержать с поличным и скомпрометировать НТС перед западными спецслужбами.
Между тем Франкфуртский центр НТС забил тревогу. В июле 1967 года была принята радиограмма для Гуннара:
«Почему молчишь? В чем дело? Жду Эрика. Сообщи, в чем у него трудности. Привет».
В начале августа в адрес НТС (конечно, подставной) пошло тайнописное объяснение Георга:
«…Недавно Эрик сообщил, что мою просьбу он выполнить не мог и вряд ли сможет в ближайшее время — перешел на африканскую линию. Лично я его не видел давно. Но у меня есть в Таллинне друг (я уже писал о нем), работает инженером на заводе, по характеру работы иногда встречается с иностранцами, некоторые из них бывали у него дома. Мне он верит и, думаю, согласится помочь в «коммерческих» делах. Если вы согласны, я поговорю с ним подробнее…»
Вопрос о «помощи» другим «ребятам» в налаживании устойчивого приема закордонных радиопередач подполковник Миллер усмотрел — и правильно усмотрел — как попытку, при всем доверии энтээсовцев к Калью Рыыму, провести определенную проверку его надежности, поэтому специалисты тщательно отработали ответ в центр НТС и на этот счет. Калью написал им, что радиопередачи РС «Свободная Россия» он берет на приемник «Соната», но изменил диапазон в пределах шкалы, антенна установлена на крыше его дома на высоте тринадцати метров, радиотехнически она не является лучшей для приема на коротких волнах, но ввод антенны экранизирован. Калью просил уточнить расписание.
В начале ноября из НТС сообщили, чтобы Гуннар слушал их на волне 44,8 метра с 19.05 до 21.05 в первое и третье воскресенье месяца и дали согласие «на второй вариант», то есть ввести в дело таллиннского друга.
Как бы уточняя свои цели, в новом письме эстонскому «члену руководящего круга» в начале марта 1968 года Евгений Мишкин, поблагодарив за объяснения по поводу приема радиопередач, писал:
«…Теперь о твоей работе. Организации крайне необходимо наладить переброску идейно-политической литературы в больших количествах… Твое сообщение о друге в Таллинне, которому ты полностью доверяешь, навело нас на мысль использовать эту возможность для реализации такой переброски:
