Тори Халимендис - Великая шаисса (СИ)
— Не обращай внимания, это я не тебе.
Баязет, словно заметив, что я смотрю на него, картинно поднял коня на дыбы. Невозможно было отрицать, что на фоне алеющего рассветного неба смотрелся он весьма эффектно, однако же я только скривилась в недовольной гримасе. Его присутствие никак не могло меня обрадовать, однако я решила, что просто буду держаться от него подальше. Да и потом, разве он рискнет приблизиться ко мне на глазах у моего мужа? Я поискала взглядом Эдвина — он тоже ехал верхом. Когда наш экипаж выезжал из ворот, муж помахал мне, а я улыбнулась, несмотря на то, что он не мог разглядеть меня за прозрачной тканью, прикрывавшей окна.
В загородном дворце все уже было готово к приему гостей. Слуги, прибывшие еще вчера, соорудили в саду под сенью деревьев подобие открытого шатра, в котором располагались низкие столики с закусками и напитками, а также мягкие подушки и пушистые ковры для желающих присесть и отдохнуть. Негромко звучала музыка и приятные женские голоса выводили тягучую песню о любви. Солнце уже поднялось над горизонтом, но пока еще царило утреннее тепло, а не полуденная жара. В воздухе витал аромат цветов и кофе — должно быть, его поставили варить, едва заметив пыль на дороге от приближения первых всадников.
Фирузе, задремавшая по дороге, оживилась и принялась требовать всего и сразу: сладостей, прогулку по парку, игру в прятки и катание на лодке. Селим, приехавший в личном экипаже, со смехом подхватил дочь на руки, поцеловал в нос и пообещал исполнить все-все ее капризы. Салмея смущенно улыбалась. Всадники, уже успевшие спешиться, стояли чуть в отдалении. Эдвин беседовал о чем-то с Баязетом, а Искандер — с высоким белокурым лордом, кажется, Корвином. Я вгляделась повнимательнее — да, точно с Корвином. Насколько я помнила, он был ниже ростом и более изящного телосложения, чем его спутники. По возрасту он и Нортон были примерно ровесниками принца Эдвина, а вот лорду Даймону было, скорее всего, около сорока. Меня заинтересовало, есть ли у лордов жены. И если они женаты, то отчего не взяли своих женщин с собой? Быть может, в Северном Королевстве принято оставлять жен дома и мне тоже придется дожидаться Эдвина в одиночестве, если он уедет во главе очередного посольства? Но прежде чем начинать грустить по этому поводу, следовало разузнать все как следует. Тем более, что Эдвин со спутниками уже направлялся к нам.
Мужчины приветствовали нас поклонами. Фирузе, широко распахнув глаза, рассматривала светловолосых незнакомцев. Эдвин едва заметно улыбнулся — должно быть, вспомнил, как она исследовала пряди его волос и догадался, какая участь ожидает лордов.
— Еще раз примите наши поздравления с прошедшей свадьбой, леди, — обратился ко мне лорд Даймон. — Теперь вы — наша принцесса.
И лорды опять дружно поклонились мне. Непривычно было слышать это обращение — принцесса, однако же лорд Даймон был прав. Теперь я была в первую очередь принцессой Северного Королевства, хоть и продолжала думать о себе, как о великой шаиссе Империи.
— Благодарю вас, лорды, — отозвалась я. — И очень рада, что вы приняли наше приглашение провести вместе этот замечательный день. Возможно, вы желаете умыться и отдохнуть после дороги?
— Было бы неплохо, дорогая, — Эдвин взял меня за руку. — Друзья мои, позвольте представить вас моей маленькой племяннице, великой шаиссе Фирузе.
Девочка расцвела от удовольствия. Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться при виде того, как она важно кивает в ответ на приветствия лордов. А Селим не стал сдерживаться и расхохотался.
— Берегитесь, как бы она не решила заплести вам косы, — он подмигнул северянам. — Моему зятю чудом удалось избежать столь печальной участи.
— Так и было, — с улыбкой подтвердил Эдвин. — Юную леди привлекают блондины.
— Когда я вырасту, тоже буду невестой, как Амина, — серьезно объявила Фирузе. — И у моего мужа тоже будут белые волосы — это красиво.
— Ну уж нет, — притворно возмутился Селим. — Империя уже подарила Северу свой самый прекрасный цветок. Пусть хотя бы моя дочь останется со мной.
Фирузе задумалась.
— Конечно, папочка, — наконец просияла она, приняв решение. — Мы оба будем жить с тобой — и я, и мой муж.
После этих слов рассмеялись все: и я, и брат, и северяне, и даже Салмея. Невестка забрала ребенка у Селима и повела малышку во дворец переодеваться в более легкое платье, поскольку утренняя прохлада понемногу сменялась дневной жарой. Селим предложил гостям отдохнуть, осмотреться, освежить руки и лица в фонтанчиках и насладиться напитками и закусками перед прогулкой на лодках. Ублажать зрение и слух гостей должны были танцовщицы, музыканты и певицы, специально прибывшие еще вчера. У меня же были на утреннее время вполне определенные планы.
Пусть здешний парк и был куда меньше дворцового сада, однако же уединенные павильоны имелись и здесь. И в один из них я постаралась незаметно ускользнуть. Верная Фатима уже поджидала меня и помогла мне переодеться.
— А теперь, — сказала я ей, — передай мои распоряжения музыкантам и приведи сюда моего супруга.
Эдвин появился довольно скоро — должно быть, последовал за моей служанкой без лишних расспросов. При виде меня, закутанной в покрывало, глаза его изумленно расширились. Он сделал шаг ко мне, но я знаком остановила его и указала на подушки, грудой лежавшие на пушистом ковре. Муж кивнул и опустился на пол, с интересом наблюдая за мной. Сквозь приоткрытые окна доносилась музыка и пение. Когда же очередная песня закончилась, на несколько мгновений воцарилась тишина, которую затем разорвала барабанная дробь. Я сделала шаг к Эдвину и позволила покрывалу упасть с моей головы, чтобы тут же подхватить его ловким движением и завернуться в него по плечи.
Теперь я удерживала покрывало кончиками пальцев и при следующем шаге распахнула его. Эдвин подавил вздох и я понимала в чем дело: скромным мой наряд никак нельзя было назвать. Он состоял из довольно открытого лифа и длинной юбки с разрезом до середины бедра и сейчас моя фигура, должно быть, довольно эффектно смотрелась на фоне темно-фиолетового с золотом шелка. Легко переступая босыми ногами по мягкому ковру, я сделала шаг в сторону. Бедро резко ударило вверх, а потом упало вниз. Руки оставались пока неподвижными. Музыка изменилась, стала плавной и неспешной. Я плавно повела бедрами, а потом застыла на одном месте, слегка изогнувшись в талии. И когда вновь рассыпалась барабанная дробь, резко подала грудью вправо и вверх, затем — влево. Эдвин смотрел на меня безотрывно. Я облизнула губы и улыбнулась ему, а он прикусил губу. Подчиняясь рваному неровному темпу музыки, я двигалась то резко, то, напротив, плавно покачивала бедрами и грудью, рисуя круги. Покрывало плясало в моих руках подобно пламени причудливой расцветки. Наконец с последними аккордами я опустилась на колени и выгнулась, коснувшись пола затылком. А потом разогнулась и одним движением закуталась в покрывало. Музыка стихла. Я продолжала стоять на коленях, склонив голову. Однако же Эдвин был воспитан в иных традициях, нежели мужчины Империи. Вместо того, чтобы поманить меня к себе, он подошел сам и опустился на колени рядом со мной.
