Андрей Бондаренко - Гвардейская кавалерия
— Замечательная и актуальная идея, — окончательно успокоившись и отправив пистолет в кобуру, одобрил лейтенант. — И, наверное, очень выгодная. С коммерческой точки зрения, я имею в виду…. Извините, что забыл отрекомендоваться. Лейтенант Хулио Лаурента, представляю интересы кубинской военно-морской разведки.
— Очень приятно, офицер…. Скажите, а сколько километров — до лиманов Майари? Надеюсь, мы едем в правильном направлении?
— Увы, прекрасная донна, но вы слегка заблудились. Вернее, очень даже сильно. Такое частенько случается с приезжими иностранцами. Рельеф нашего благословенного острова, он обманчив. Извините.
— Нехорошо получилось, — расстроено покачала головой Айна. — И как же нам добраться до Майари?
— Ничего сложного, сеньора. Вам надо развернуться на сто восемьдесят градусов и поехать на север. А потом, выехав на шоссе, повернуть направо. То есть, на восток. Проедете Баямо, Ольгин и Сан-Херман. А четвёртый городок и будет — «Майари». Да и вся окружающая его местность, включая лиманы и лагуны, называется аналогично…
— Вас, лейтенант, можно поздравить? — небрежно указав рукой на связанного арестанта, вмешался в разговор Лёха. — Поймали опасного бунтаря-революционера?
— Весьма и весьма опасного, — плотоядно оскалившись, подтвердил Хулио Лаурента. — Это, видите ли, Монго Перес, якобы мирный и законопослушный фермер. А на самом-то деле — подлый приспешник и гадкий пособник здешних бунтовщиков. Именно на его ферме (и это установлено однозначно), совсем недавно прятались-скрывались братья Кастро, Юниверсо Санчес и еще с полдюжины коммунистически-настроенных ублюдков. И, более того, заслуживающие доверия люди утверждают, что этот самый Монго близко сошёлся и даже подружился с аргентинцем Че Геварой, самым опасным, на мой взгляд, из этой преступной братии.
— Решили доставить задержанного злоумышленника в ближайший полицейский участок? — беззаботно зевнув, предположил Ник. — Для развёрнутого допроса?
— Очень надо. Сейчас капрал Басол дотащит негодяя вон до того глубокого оврага. Расстреляем бунтовщика, сбросим вниз, и все дела. Другим, как говорится, в назидание…. Ах, ты, совсем забыл. С вами же — американский корреспондент…
— Можете, лейтенант, смело положиться на меня, — брезгливо поморщившись, заверил Герберт Мэтьюз. — Я политикой не интересуюсь. Совершенно и однозначно. Так что, смело расстреливайте этого коммунистического гадёныша. Буду только рад.
Высказался и выжидательно — сугубо мельком — посмотрел на Ника.
«Ситуация, блин горелый», — неуверенно промямлил задумчивый внутренний голос. — «Не хорошо это — проявлять мягкотелость по отношению к идейным и махровым сатрапам. Не правильно. Совесть потом, братец, обязательно замучит…».
Он обменялся понимающими взглядами с Сизым и Айной, а убедившись, что взаимопонимание в коллективе достигнуто, краткими скупыми жестами, незаметными для посторонних, обозначил дальнейшую диспозицию: мол, где кому находиться и через какое время начинать.
— Приметная физиономия у этого арестанта, — озабоченно покачав головой, заявил Ник. — Словно уже где-то видел её…. Капрал, пошевели-ка уздечкой, подведите негодяя поближе.
— Ой, в глаз что-то попало, — поднеся ладонь левой руки к лицу, жалобно ойкнула Айна. — Наверное, соринка. Лейтенант, посмотрите, пожалуйста.
— Конечно, донна Анна. Сейчас-сейчас…
Глухие удары. Болезненные всхлипы-стоны. Испуганное лошадиное ржание.
— Лейтенант Лаурента успешно нейтрализован, — сообщила Айна.
— И у меня два жмурика, — доложил Сизый. — Жалко, понятное дело, солдатиков.
— Значится, на поражение били? — неодобрительно хмыкнул Ник. — Ухорезы неисправимые…
— Дык…. Э-э-э…. А зачем нам пленные? Обуза, и не более того.
— Зачем, понимаешь. Обуза…. Эй, арестант. Практикуется здесь — обмен пленными?
— Ага. Конечно. Практикуется, — громко сглотнув слюну, зачастил Монго Перес. — Иногда…. Спасибо вам, господа и дамы, за своевременное спасение. Премного благодарен…. А вы, мистер, Герберт Мэтьюз?
— Он самый, — подтвердил американец. — А что такого?
— Ничего, мистер. Просто меня недавно предупредили о вашем возможном визите. И велели — встретить и сопроводить в лагерь товарища Кастро. А также и всех лиц, вас сопровождающих.
— Вот и замечательно, — одобрил Ник. — Всё, что называется, в ёлочку сложилось. Бывает…. Развяжите, соратники, нашего нежданного проводника. Сейчас перекусим, дозаправим из канистры автобус, да и тронемся, благословясь, дальше…
— Не стоит тратить время на еду, — не согласился фермер. — В любой момент может ещё одна армейская группа нагрянуть. Поэтому на маршрут надо выходить незамедлительно, прямо сейчас. Только трупы сперва сбросим в овраг и прикопаем…. И автобус ваш, увы, нам не пригодится. Там на нём не проехать, — махнул рукой на юг, в сторону солидных горбатых холмов. — Загоним его в сарай, где я храню всякий инструмент и инвентарь…. А солдатские лошадки нам, наоборот, понадобятся. Непременно. На одной из них разместим связанного капрала. На второй поедет наш пожилой американский друг. А третья и четвёртая повезут всякий походный скарб и продовольственные припасы…
До лагеря кубинских повстанцев, расположенного в лесистой горной лощине, путники, переночевав в уютной пещере Умо, добрались к вечеру следующего дня.
«Ну, «лагерь» — это громко сказано», — насмешливо фыркнул ехидный внутренний голос. — «Две стандартные брезентовые палатки, размещённые под деревьями. Одна, похоже, десятиместная, вторая — поменьше. С пяток уродливых шалашей, наспех сплетённых из веток кустарника. И с десяток гамаков, подвешенных между стволами акаций. Куда же без них? Ведь общеизвестно, что именно гамак является лучшим другом настоящего кабальеро. Причём, хоть в комфортабельном загородном поместье, хоть в диком горном лесу. Без разницы…».
— О, дон Андрес! Че! — обрадовался Эрнесто Гевара, вышедший им навстречу. — Какая неожиданная встреча, кха-кха…. Сеньора Анна? Сеньор Алекс? Рад. Искренне, че, рад. До сих пор не могу забыть то наше совместное сафари…. Мистер Герберт Мэтьюз? Вас уже, кха-кха, заждались…. Как дела, Монго? Замечательно выглядишь, старый хрыч.… Располагайтесь, друзья, — гостеприимно указал рукой на квадратный фанерный лист, закреплённый на высоком пеньке и окружённый несколькими раскладными стульчиками. — Эге, да вы капрала Басола в плен захватили? Молодцы, че! Такую матёрую гадину заарканили. Я сейчас распоряжусь — ребята, кха-кха, и капрала заберут, и лошадок определят на постой. А вы, товарищ репортёр, че, идите за мной — в штаб…
