Глеб Исаев - «Травести»
— Хорошо, — выдохнул Виктор Петрович, закуривая ароматную сигарету. — Сейчас я распоряжусь приготовить машину, и вечером поговорим… — он вновь приложился к пузатой бутылке.
Альберт смахнул капли пота и сумрачно глянул на сидящего возле него подельника: — Судя по истерике, девка сдала этому придурку весь расклад. Очевидно, старик сумел как–то докопаться до истины. Вариантов нет, нужно уходить. Если информация ушла в Москву, то приказ об аресте — дело времени, — он с силой потер лицо сырыми ладонями. — И все из–за него.
Олег, средних лет, светловолосый мужчина, успел успокоиться после визита к губернатору, и полулежал на мягком сидении авто.
— Да чего теперь… — махнул он слабой ладонью. — Все повалилось давно. Умудрись мы взять его, возможно, смогли бы убедить. Но ты ведь решил по–своему.
Караев дернулся и упер горящий злостью взгляд в расслабленное лицо помощника: — Я сказал. О том, кто на самом деле, узнал слишком поздно. А в отношении обычного попки, который начал совать нос не в свое дело, решение было верным.
— Так что тогда рвать шерсть на груди? — флегматично отозвался спутник финансиста.
— Проиграли, значит нужно рубить концы и сваливать. Звони на завод и распорядись. Чистить, так под ноль, всех.
Финансист согласно кивнул, потянулся за дорогой трубкой, брошенной в сердцах на пол лимузина, и хлопнул себя по лбу: — Да вот еще… чуть не забыл. Нужно сказать ребятам, пусть проследят эту малолетку и решат вопрос. В конце концов, это именно она нам нагадила.
— Да брось ты… — Олег глянул на перегородку, отделяющую салон от водительского места. — Всех не зачистишь. А девка, наверняка, только выполняла приказ старика.
— Нет. Это дело чести, — строптиво отозвался Альберт. Набрал короткий номер, отдавая распоряжение: — … убрать. После двигайте на базу, и скажи Вениамину, чтобы не пил. Он нам понадобится как пилот, — выслушал короткий ответ. — Вертолета, шутник. Все, я сказал, выполняйте. — Караев отрубил связь.
Петров неторопливо перестроился во второй ряд и, стараясь не нарушать правила движения, направил машину на трассу, ведущую из города.
Без происшествий миновав пост ГАИ на выезде из города, прибавил. Неприметный, серенький форд, идущий через три машины от них, не отставал.
Оля, сидя на пассажирском сидении, покосилась на водителя. — Вы хорошо знали моего деда?
Оля произнесла это естественно. Похоже, ей и впрямь не хватало такого вот человека в жизни. Отца она никогда не видела, да мать о нем и не вспоминала. А когда было вспоминать замотанной работой скотнице?
— Ну, как сказать? Он мне в девяносто втором две дырки просверлил. Хорошо, не в голове. Мог и добить. Не стал. А после из тюремной больнички забрал, от следствия отмазал. Выходил, к делу пристроил.
— Так… Отставить разговоры, подъезжаем. — Голос Петрова посерьезнел, движения стали четкими и плавными.
Мелькнул полуразрушенный корпус заброшенного здания.
«Склад или мастерские?» — не сумела определить Оля принадлежность строения.
«Тойота» подпрыгнула на неприметной кочке и скрылась за бетонными плитами, уложенными, очевидно, еще во времена застоя, и чудом долежавшими в неприкосновенности до нашего времени.
— Стой. Раз–два, — пробормотал Владимир и вдавил педаль тормоза. — Выходим и бегом в направлении строения. Ориентир — береза.
Он выскользнул из–за руля и, не дожидаясь спутницы, рванул в указанную сторону. Оля едва успела добежать до приоткрытой двери, когда из–за бетонного блока выползла пасшая их иномарка. Двери синхронно распахнулись, и наружу, ладно рассыпаясь в стороны, вывалились четверо упакованных в строгие костюмы здоровяков.
— Ого, — прошептал Петров, — Молодцы, следят плохо, зато рассредоточиваются на «пять». Ну, потанцуем.
Он обернулся к Ольге и ткнул рукой в сторону непонятного сооружения из ржавых конструкций.
— Сидеть там, как мышь под веником, и ни звука. Приказ, — щелкнул затвором огромного, как показалось в темноте Ольге, пистолета и осторожно двинулся в глубину ангара.
Пока пробралась через переплетение тросов и транспортерных лент, перепачкалась. Запершило в горле, возникло дикое желание чихнуть. Однако большая железная дверь на улицу вдруг шевельнулась, и на свободную от мусора площадку выскочил первый из преследователей. Вернее, выглянул и тут же скрылся. Будь в руках у Оли оружие, она непременно выстрелила бы. Опять мелькнула неясная тень. Это серокостюмный, не жалея своего наряда, прыгнул вперед, кувырком преодолев открытое пространство, к огромной катушке из–под кабеля. Хлопнуло негромко. Словно выстрелила пробка шампанского. А человека, почти успев проскочить опасную зону, вдруг крутанулся в сторону, цепляясь за грубые доски барабана.
Оля попыталась разглядеть, откуда стреляляи, но только сквозь прорехи в разбитой крыше видны были только столбы пыльного света.
Второй выстрел раздался совсем в другой стороне ангара. Грохнуло в ответ. Раз, другой, третий. Уши заложило. Захлопали крыльями перепуганные голуби, заметались между решетчатых ферм свода.
Долгая пауза. Оле даже показалось, тишина восстановилась уже навсегда. Но тут хлопнуло два раза. И тонкий, заячий визг, всхлип откуда–то сверху. Звук падения и вновь голубинная суматоха.
«Два», — поняла Оля, перестав следить за окружающим пространством. Плюнув на грязь, уселась прямо на сырой бетон.
Дверь вновь скрипнула, но никаких других звуков не последовало. Несколько минут тишины.
«Может, уехали?» — с надеждой предположила она. Выглянула из–за железных коробок и увидела силуэт. Человек двигался мягко и неспешно. Скорее, даже полз, медленно, как водолаз по дну моря. Оружия в руке видно не было, но, судя по всему, оно имелось. Слишком уж целенаправленно, по–охотничьи, двигался незнакомец. Беззвучно миновав угол с торчащей в разные стороны арматурой, человек перемещался совсем рядом с ней. Встал, затаился. Оля затаила дыхание, боясь даже шевельнуться.
Движение в глубине помещения уловила краем глаза. Заметил его и сосед. Он, все так же плавно, медленно, вытянул руку. Поднял ствол на уровень глаз и вновь затих.
«Ждет, когда цель выйдет на свет», — поняла Ольга, увидев, что тень вдалеке колыхнулась. Рука наткнулась на тяжелое, холодное железо. Когда успела вытащить пистолет, после так и не вспомнила. Однако рифленая рукоять удобно легла в ладонь. «А если он не выстрелит?» — мелькнула трусливая мысль. Бросала, почти не целясь. Просто решив, что должна попасть, непременно. Спонтанный порыв стал неожиданностью даже для самой, но стоящий в трех шагах человек все–же сумел среагировать, только чуть–чуть опоздал. Голова дернулась, стукнуло что–то твердое. Посыпалась труха из сбитого телом короба. И вновь повисла тишина, тяжелая и гулкая.
