Константин Якименко-Сегедский - Страна динозавров
— Это опасно! — возразил лорд. — Мы еле-еле прошли море на шлюпке, а что может произойти, пойди мы на плоту, даже представить себе страшно.
— Я знаю, но другого выхода предложить пока что не могу.
— Есть ещё сухопутный путь, — напомнил я.
— Да? Неуверен. Вполне вероятно, что это может быть остров совершенно не соединяющийся с другим берегом. Кроме того, это не менее опасно, чем, например, плыть на плоту вдоль берега, а, на мой взгляд, так гораздо опаснее.
— Так мы что, собираемся бросить здесь шлюпку?
— Очень может быть.
— Постойте, в шлюпке всего лишь пробоина! — запротестовал лорд. — И я не думаю, что она такая уж не чинимая. Я не верю, что её никак нельзя отремонтировать. Ну, ведь должен же быть какой-то выход. Давайте все вместе отвлечёмся от этой безвыходности и здраво рассудим, что мы можем сделать для починки шлюпки.
Несколько минут мы молча сидели, напрягая свои извилины.
— Возможно, есть ещё один выход, — оборвал растянувшуюся паузу Саммерли. — Я говорю не о том, как надо чинить нашу шлюпку, а о том, где мы сможем достать необходимый нам материал — древесину. Все вы помните, что в начале нашего пути по Урании, мы встречали деревья, которые нам сейчас нужны. Теперь давайте подумаем, каким образом они там оказались. Ведь оледенение на материке началось ещё до их появления. Догадываетесь как?
— Не совсем, — ответил лорд, выражая, наверно, большинство мнений.
— Эволюция, друзья мои, эволюция, — продолжил профессор. — Там произошло небольшое похолодание, к которому местные растения были вынуждены привыкать. Таким образом, там начали расти эти деревья, полностью заменив пальмы и хвощи. Обратите внимание, что по краям Урании, у высоких скал, на которые опирается Уран, мы тоже замечали такие деревья. Улавливаете закономерность? Они растут там, где более холодно. А теперь посмотрите на север, что вы видите за этой зеленью? Правильно, гору! Высокую гору, вдающуюся в самый Уран. Как мы знаем, с высотой температура обычно падает, да и кто знает, не проникает ли сверху через какую-нибудь трещину Урана холодный воздух в том месте, где гора соприкасается со стеклом?
— Выходит, там могут расти настоящие деревья? — попробовал сделать вывод я.
— Еще как могут, а с помощью их мы сможем как следует отремонтировать шлюпку и продолжить нашу экспедицию.
— А если вы ошибаетесь, и никаких деревьев там нет? — спросил лорд.
— Тогда всё равно от этого похода мы извлечём пользу: изучим этот остров, а с горы даже набросаем его карту. В любом случае туда стоит пойти. А времени, чтобы закончить экспедицию у нас ещё достаточно.
— Кажется, вы не оставляете нам выбора, профессор, — сказал наш предводитель. — Наверно, я соглашусь с вашими словами.
— Тогда нам лучше воспользоваться рекой, которую я видел не так далеко отсюда, — предложил я. — Мы соорудим плот, которым, к тому же, сможем воспользоваться и потом, в случае неудачи этого похода. И направимся по реке на нём.
— Тоже верно, — согласился лорд.
— Значит, решено, — заключил Челенджер.
Подготовку к предстоящему пути, не откладывая, начали сразу же после этого разговора. Хотя полностью завершить её, конечно, не удалось. Но на следующий день мы продолжили работу.
Для сооружения плота углубились в лес, в поисках бамбука. Подлесок составляли папоротники и хвощи длиной до тридцати футов с диаметром стволов у основания шесть — десять дюймов.
Некоторые хвощи своей формой напоминали гигантские трезубцы, другие же больше походили на столбы, практически вертикально поднимаясь вверх, третьи же, словно искусственные рождественские ёлки, направили свои много лиственные ветви вниз, правильно расположив их по ярусам.
Всё тот же гул джунглей наполнял этот однообразный лес, дополняясь жарой, от которой не укрыться и в тени растений. Единственным же местом, где можно было спокойно переносить жару, оставалась наша шлюпка, на которой в тени паруса, можно было лежать или сидеть на днище, обдуваемым проникающим внутрь ветром. К сожалению, пока это оставалось в прошлом. А нам ещё долго придётся обливаться потом, пробираясь через эти заросли.
Вскоре однообразие хвощей с папоротниками разнообразилось араукариями, беннеттитами и редкими бамбуками. Теперь предстояла самая тяжёлая работа — спиливать и срубать последние.
Работа затянулась на несколько часов, но ради хорошего плота, можно было и попахать.
Два плота составили двадцать стволов, по десять на каждый, по пятнадцать футов в длину, крепко-накрепко связанных между собой гибкой высокой травой, которую ботаник видел впервые в жизни и, не скромничая, назвал её своим именем. На каждом из плотов спокойно могли разместиться два гребца, снабжённых небольшими вёслами, собранными нами из запасных частей шлюпочных вёсел, плюс оставалось место и для кое-какого груза.
Оставшееся время до обеда, потратили на снаряжение плотов всем самым необходимым, что могло понадобиться в предстоящем пути. Остальные вещи сложили под перевёрнутую шлюпку, которую мы предварительно оттащили подальше в лес, после чего тщательно замаскировали её, засыпав по краям песком, а с верху навалив кучу веток.
Глава двадцать шестая
Гиганские динозавры и райские прерии
После обеда спустили оба плота в реку, названную в честь Саммерли, внёсшего больший вклад в наши надежды по продолжению экспедиции.
Перед отплытием заметили стаю пролетевших над нами рамфоринхов — гигантских представителей летающих ящеров, использующих для полёта перепонки, растянутые между длинными пальцами передних конечностей и небольшим туловищем. Сзади у них имелась пара коротких лап и длинный хвост, заканчивающийся ромбовидным отростком, а спереди — вытянутая голова с множеством клыков. Размах крыльев этих ящеров составлял десять — двенадцать футов.
Они быстро пронеслись, направляясь куда-то вдоль побережья, подхватываемые потоками воздушных масс, которыми те, умело пользовались.
— Должен признать, что здесь растительный мир отличается от того, который мы видели раньше, до того, как пересекли море, — произнёс Саммерли, задумчиво. — Всё это наводит меня на мысль, что эти растения больше относятся к юрскому периоду, чем к меловому.
— Знаете, меня тоже охватили некоторые сомнения, когда я увидел тех рамфоринхов, — сказал Челенджер. — Всё-таки они тоже обитали только в юрском периоде, а в меловом быстро вымерли.
— Выходит, каким-то чудом эти животные остались живы? — спросил лорд.
— Ну, я думаю, тут все животные чудом остались живы, — вставил я, улыбнувшись. — Так что, пока я не вижу в существовании этих динозавров никакой неожиданности.
