Юлия Фирсанова - Убить демиурга!
— Какая красавица! Это твоя, Пепел?
— Узгар с замковой псарни, — повторил уже ранее сказанное Эльсор и пояснил, не дожидаясь, пока заинтересованная Видящая впадет в прострацию ради поиска нужной информации с помощью своего дара, — порода следопытов с тончайшим обонянием.
— За таких собачек, лоана, по весу золотом платят. Один к пяти, — встрял Дарет, присаживаясь на одну из мягких скамей, напротив зверька, жадно поводящего носом. Близость новых запахов приводила Шотар в тихий восторг.
— А погладить ее можно? — спросила Ника. — Я никогда прежде таких махоньких близко не видела, только по телевизору. У нас больше покрупнее собак держат, для охраны.
— Попробуй, — безразлично предложил альсор, никогда не испытывавший желания теребить зверька, да никогда и не наблюдавший тяги Шотар к ласке. Сейчас его куда больше волновало здоровье Видящей.
— Во дворце тебя осмотрит лекарь, — не предложил, категорично констатировал очевидное и не подлежащее обсуждению Пепел.
Тем сильнее было его удивление мгновенным отказом. (Ну не любила терронка с детских лет ходить по больницам и все тут! Очереди, небрежная грубоватость замотанных докторов, бесконечные анализы). Ника снова покраснела и выпалила:
— Не надо лекарей, я уже выпила обезболивающее!
Переводя тему, девушка попросила:
— Расскажи лучше, вас куда порталом выбросило? — и, ожидая ответа, вплотную занялась маленькой следопыткой.
Нежно воркуя ей что-то в развесистые ушки, приподнявшиеся локаторами, Ника поглаживала кончиками пальчиков крохотного песика так, что он только довольно жмурился, подставлял шейку и крутил махоньким пушистым хвостиком. Шотар совершенно забыла о своих нюхательных талантах, целиком отдавшись нехитрой и нечастой ласке.
Эльсор ощутил странный приступ жгучей зависти к миниатюрной псинке и в сердцах тряхнул шнуром звонка, подавая кучеру знак прибавить ходу. А тут еще этот Дарет, нанятый Видящей, иронично ухмыльнулся, будто понял, какие чувства испытывает альсор, и отвернулся к окну, сделав вид, что шибко увлечен пейзажем.
Пепел взвесил необходимость контроля информации перед «лицом лишних ушей» и не нашел ее необходимой. Пока наемник из Доргов служит Нике, он будет молчать. Решит расторгнуть контракт монеты — исчезнет. Уж о безопасности девушки Эльсор собирался заботиться вне зависимости от ее на то желания, впрочем, не посвящая объект заботы в некоторые нелицеприятные подробности.
— Работа портала была нарушена из-за атаки гроахов. Нас троих перебросило в портальную залу. Владычица велела немедленно начинать твои поиски. Поскольку Искру и Глеану легко ранили, отправился я.
— Ранили? — встревожилась Вероника.
— Не волнуйся. Думаю, к нашему возвращению во дворец, они уже будут на ногах, — утешил девушку Пепел и снова почему-то ему захотелось странного. К примеру, легкого ранения, чтобы сочувственный взор и ласковые касания пальчиков достались ему, а не мелкой сявке и не братьям.
— Ты чего? — заметив у одного из пассажиров странное окаменение стиля «а ля пострадавший от взгляда Медузы Горгоны», бойко поинтересовалась Ника. При этом девушка продолжала почесывать и поглаживать крохотульную собачку, растекающуюся по сидению лужицей блаженства.
Теперь, когда ее так быстро нашел альсор, девушка почти успокоилась. Даже перестала гонять в голове сомнения на близкородственные темы: «А зачем ей во дворец? Кому она там нужна? И что вообще будет делать, поелику в этикете Альрахана ни бельмеса не смыслит?»
Почему-то рядом с Пеплом на душу снисходило удивительное умиротворение, оно просачивалось даже в вечно-беспокойные глубины настолько полно, что психовать из-за предполагаемых неудобств и неудач не получалось. Ну а на фоне личного покоя раздражение Эльсора ощущалось, как мелкий камешек в туфельке. Носить можно, но чревато мозолями.
Пепел отвечать не стал, только бровь приподнял: «Дескать, не понимаю, о чем ты спрашиваешь!».
«Ничего не скажет, сколько вопросов ни задавай», — уяснила девушка, а ведь так хотелось, чтобы ее собственное умиротворение оказалось по гриппозному заразительным и передалось Эльсору воздушно-капельным путем. Ради такого дела она бы даже почихала на него с удовольствием!
Но увы, увы! Ника все-таки писала об альсорах Альрахана достаточно долго, чтобы понимать: если Пепел, проницательный и сопоставляющий, предпочитает не догадываться о смысле вопроса, значит, не хочет говорить, а если говорить не желает, то настаивать бесполезно. Замкнется и будет молчать с утроенной силой, как просветленный буддист в час медитации или коммунист в фашистских застенках.
Хотя в роли мученика и жертвы писательница своего героя совершенно не представляла. Скорее, стоило бы альсору испытать некоторое неудовольствие от своего местоположения и обращения, Ника могла бы только сочувствовать месту и обращающимся. Понятие милосердия у Пепла если и было заложено в генетическом проекте, то весьма и весьма причудливое, мало совместимое с типично терронским.
Потому, наверное, желающих поконфликтовать всласть с альсором Эльсором на горизонте не наблюдалось. Вот даже Дарет — а ведь его едва по стенке ни за что ни про что не размазали — сидит рядом с «партнером по принудительному спаррингу» вполне мирно. Похоже, он решил полезным для собственного здоровья считать произошедшее недоразумением и философски наплевал. Ника улыбнулась наемнику, тот подмигнул ей в ответ и, скрестив руки на груди, прикрыл глаза. Собрался подремать? А может, таким образом подкалывал Пепла. Дескать, спасибо, что везешь, и вообще мне тут так уютно и спокойно, что даже спать могу и ничуть никого и ничего не опасаюсь. Мужчины порой играли в весьма странные игры, впрочем, женщины тоже. Ника и у особ своего пола редко могла распознать все правила странных забав, а разгадывать заморочки пола сильного даже и не пыталась. А потом девушке стало не до наблюдений за другими пассажирами.
Карета двигалась удивительно мягко для транспортного средства, перемещающегося по мощеным улицам. Но ближе к концу пути из бледноватой, с легчайшим намеком на румянец, девушка стала зелененькой. Будто у нее в роду были дриады или русалочки.
Первым изменение во внешности работодательницы заприметил «спящий» Дарет и мягко уточнил:
— Худо тебе, лоана?
— Укачало, — вяло согласилась Ника и с трудом сглотнула. Клубничный йогурт, выпитый на завтрак, она оставила на грязной мостовой еще с час назад, после этого в желудок попала только колодезная вода. Очень приятная на вкус, однако не имевшая ни малейшей питательной ценности. Короче, девушка была банально голодна, а за волнениями сумасшедшего дня даже этого не заметила. Покормить свою нанимательницу Дарету в голову не пришло. Зато вскинул голову Пепел и сурово потребовал ответа:
