Поль д'Ивуа - Тайна Нилии
И Жак подошел к Нилии.
— Нилия, — произнес он мягко, — в Абуцине произошел случай, — помните, когда англичане окружили нас? — Мы не говорили вам, чтобы не беспокоить вас!
— Что такое? — спросила она.
— Дело в том… я был в отчаянии, что вы должны погибнуть, — и с моих губ сорвалось признание…
Нилия вспыхнула.
— Я помню! — тихо проговорила она.
— Помните? Вы знали раньше, что я люблю вас? Но я хочу сказать не это. Во время нашего разговора вы заснули. Этого вы не помните?
— Нет.
Присутствующий при разговоре Робер наклонился и сказал на ухо Жаку:
— Так бывает всегда при гипнотических опытах! Спящий субъект не сохраняет ни малейшего воспоминания о том, что произошло с момента, когда он заснул до пробуждения!
— Я скажу вам, чего вы не знаете! Вы спали странным сном, приказав мне спрашивать вас, и с закрытыми глазами объявили нам о существовании пещеры и подземного коридора, что помогло нам ускользнуть от англичан, — произнес Жак, обращаясь к Нилии.
— Но как же так? Я не знала…
— Георг Кауфман — ученый. Он купил вас, заметив в вас способность поддаваться гипнотическому внушению! По его желанию вы засыпали. Он спрашивал вас, узнавал от вас все, что хотел, и доставлял нужные сведения лорду Биггену. Таким образом вы помогали успеху английской армии!
Нилия побледнела и заломила руки.
— Я это делала?
— Погодите отчаиваться, милое дитя! Вы, вероятно, отгадали мою нежную привязанность к вам и обманули немецкого доктора. Вы дали мне возможность спасти себя и других от плена, вы спасли вождя армии патриотов!
Лицо молодой девушки просияло.
— Я унаследовал власть над вами у вашего тирана. В Абуцине вы заснули и указали нам путь к спасению. А теперь, Нилия, моя дорогая невеста, у меня есть к вам просьба!
— О, — тихо пробормотала она, — приказывайте! Вы мой господин, которого я избрала добровольно! Что нужно сделать?
— Пробил час решительной битвы. Нам нужна победа! И вы должны помочь нам!
— Помочь? Как?
— Позвольте мне вызвать у вас гипнотический сон и узнать от вас, что готовят нам англичане!
Нилия не колебалась. С трогательным доверием она произнесла: я готова!
Слезы появились на ресницах Жака.
— Погодите, я должен вам кое-что сказать!
Медленно, взвешивая каждое слово, он начал:
— Я должен предупредить вас, Нилия, что, соглашаясь на подобные опыты, вы насилуете свою свободу, потому что в будущем вы будете не в состоянии противиться моей воле!
Очаровательная улыбка появилась на губах Нилии.
— Тем лучше. Это мое искреннее желание!
Жак молчал, тронутый любовью этого прелестного создания. Нилия села в кресло и устремила свои большие глаза на Жака.
— Прикажите мне спать!
Через десять минут, веки ее сомкнулись, и она произнесла монотонным голосом:
— Я сплю!
Жак повернулся к Роберу.
— Спрашивайте, генерал!
— Где находится армия неприятеля? Где произойдет решительная битва?
С минуту Нилия молчала, потом губы ее зашевелились.
— Дивизии стоят в Эль-Мелахи и в Эрменте!
— Зачем они защищают эти пункты?
— Чтобы выиграть время. Ядро армии расположилось на высотах левого берега. О, какие окопы! — добавила Нилия с ужасом. — Всюду пушки. Но древние египтяне подготовили путь для своих потомков, — продолжала она. — Есть подземная дорога, дорога гробниц, которая даст возможность захватить неприятеля врасплох!
— Где начинается эта дорога? — спросил Робер.
— Почти в километре от скал, занятых англичанами. Она никому не известна, так как фараон Разифармес хотел скрыть этот путь от всех. При входе, — широкая плита; тут построен пилон храма Асафира. Чтобы проникнуть в галерею гробниц, надо срубить этот пилон!
— Следовательно, у этой галереи два выхода? — спросил француз. — Это несовместимо с обычаями египтян.
— Нет, один выход. Вы должны вырыть другой. Это будет не трудно. Четыре тысячи лет тому назад троглодиты вырыли в граните подземные жилища для своих царей, именно в той скале, где расположились англичане.
— Подле Разифармеса спит другой фараон, и позолоченные залы разделены между собой стеной, в один метр толщиной!
Помолчав с минуту, Нилия добавила:
— Исход битвы находится в зависимости от этого старинного пилона. Необходимо овладеть им! Много людей погибнет тут. Я вижу ослепляющий дым и тени людей среди пламени. Но кто будет победителем? Не вижу… не вижу!
Лицо молодой девушки выразило страдание.
— Довольно, довольно! — пробормотал Жак, взволнованный зрелищем.
— Да, довольно, — согласился Робер, — разбудите ее!
— Теперь у меня в руках ключ к победе, — и я выиграю ее!
Он ушел, а Жак принялся будить свою невесту.
— Что вы мне говорили? — произнесла Нилия, открыв глаза. — Вы хотели усыпить меня и о чем-то спросить!
— Уже все готово!
— Как, это правда? Что я говорила?
— Что следует такому ангелу, как вы, Нилия!
— Мои слова были интересны?
— Еще бы! Они решают, быть может, все, и спасут Египет!
Нилия весело захлопала в ладоши.
— Ну, тогда я очень довольна! Вы говорили еще, что, допуская эти опыты над собой, я отказываюсь от своей свободы? Да?
— О, Нилия! Я никогда не возобновлю опыта без вашего позволения, клянусь вам!
— Не клянитесь. Я не хочу иметь другой воли, кроме вашей, хочу любить то, что вы любите, ненавидеть тех, кого вы ненавидите!
— Но это моральное рабство.
Нилия улыбнулась.
— Быть рабой своего чувства — это свобода любви!
В тот же вечер огромная армия инсургентов двинулась к северу. Земля тряслась под ногами воинов. Всадники скакали по равнине и холмам, разнося приказы начальникам разных корпусов армии.
Робер и Арман были очень заняты. Лотия, важная и серьезная, находилась в войске и ехала обыкновенно между Оретт и Нилией. Она так гордилась любовью Робера, этого француза, который, чтобы заслужить ее нежность, поднял на ноги двадцать народов и теперь шел во главе своей огромной, дисциплинированной армии, словно один из древних завоевателей, имена которых сохранились в истории.
Оретт задумчиво слушала ее. Красивую, благовоспитанную англичанку пугала эта дикая энергия дочери бродячего народа. Но Нилия улыбалась.
Воспитанная цыганами Малой Азии, привыкшая блуждать в обширных равнинах Месопотамии, она отлично понимала Лотию, что, конечно, не мешало ей нежно любить мистрис Оретт и беспрестанно расспрашивать ее обо всем, для того, чтобы быть достойной любви своего Жака.
