Виктор Точинов - Остров без сокровищ
Мышеловка за мышью не бегает… Сильвер занял стратегически правильную позицию: Бристоль – морские ворота Англии в Новый Свет, суда в американские колонии отправляются именно оттуда. Клиентура в таверне – сплошь моряки, поток информации проходит огромный, достаточно держать ушки на макушке и внимательно прислушиваться к пьяной болтовне. Если Бонс собрался бы за сокровищами, отыскав компаньонов или спонсоров, – очень велика вероятность, что слух о том дошел бы до Долговязого Джона.
Как мы знаем, план Сильвера в конце концов сработал, хоть и несколько иначе, чем предполагал одноногий.
А что остальные? Пропили деньги, протрезвели и начали активно искать Билли Бонса, как уверяет нас Хокинс?
Что карманы и кошельки у пиратов опустели быстро, сомнений нет. Бен Ганн продемонстрировал нам, как это делается, – спустил тысячу гиней за неполных три недели. А вот поиски Бонса… Они бы начали искать, но на что при этом жить, если все пропито?
Стал бы Сильвер из своих доходов финансировать бывших подчиненных, пока те гоняются за беглым штурманом? Нет. Поиск человека в большой стране сродни поискам иголки в стоге сена. А на что способны его сотоварищи, Джон Сильвер представлял хорошо. Получат на руки пару монет – и поиски карты начнутся и закончатся в ближайшей распивочной.
И команда Флинта распалась. Матросы поневоле начали трудиться по специальности, дабы не умереть с голоду. Не пиратами, разумеется, – в пиратские команды по объявлениям не вербовали. Нанимались на торговые суда, возможно на приватиры. Кто-то мог загреметь в королевский военный флот, постоянно испытывавший дикий кадровый голод. В Англии восемнадцатого века с этим было просто: угостишься кружечкой эля из рук незнакомого человека – глядь, а на дне «королевский шиллинг», и ты уже матрос Его Величества…
То есть шайка Флинта перестала быть единым целым, люди разошлись кто куда. А шайки Сильвера не существовало в природе до того дня, когда сквайр Трелони познакомился с одноногим содержателем таверны «Подзорная труба».
Сколько пиратов прибыло в Англию следом за Бонсом? Попробуем вычислить. Экипаж Флинта насчитывал сотни полторы или две человек. Даже захудалые приватиры старались иметь на борту не меньше сотни моряков, – иначе не провести успешный абордаж и не оставить на захваченном судне призовую команду. А Флинта захудалым назвать нельзя…
Посчитаем по минимуму – штатная команда «Моржа» сто пятьдесят матросов. Надо учесть потери последних боев (сомнительно, что Флинт пополнял экипаж, планируя закончить карьеру). Еще надо учесть шестерых, убитых капитаном на острове. Допустим, личный состав в результате ополовинился, в Саванну прибыло семьдесят пять головорезов.
Минус Бонс, минус отщепенцы вроде Бена Ганна – едва ли они составляли большинство или даже половину команды. Если даже треть уцелевших не пустилась в погоню за Бонсом – все равно как минимум полсотни пиратов добрались до Англии.
И где они все? Кто где…
Когда у Сильвера возникает нужда сформировать экипаж «Испаньолы» – всего-то двадцать человек – проверенных людей, старых бойцов под рукой почти не осталось. Их с Сильвером отправляется человек пять или шесть – Том Морган, Джордж Мерри, Израэль Хендс, Джоб Эндерсон. И еще один или два пирата, имена их нам не известны.
Сильвер лукавит, говоря что люди Флинта в большинстве своем собрались на «Испаньоле». Если эти шесть-семь человек – большинство, то Флинт никак не мог пиратствовать, захватывать корабли с таким мизерным экипажем.
Остальные матросы «Испаньолы» – набожный Дик Джонсон, плешивый ирландец О′Брайен и прочие – случайные люди. Кое-кто из них не то что пиратством, но и захватом сокровищ заниматься не намерен, даже под угрозой смерти. Другие золотом Флинта поживиться не прочь, но воевать не желают, да и не умеют абсолютно. Засыпают на часах, не исполняют приказания, круглосуточно трескают ром и поют песни. А старые кадры, вместо того чтобы воспитывать коллектив личным примером, сами полностью разложились под дурным влиянием молодежи. Джордж Мерри бессовестно дрыхнет на посту – хотя ему только что пригрозили смертью за такой проступок. Хендс пьет без просыпу и ввязывается в поножовщину с напарником, хотя ему только что внушали стеречь корабль как зеницу ока. И так далее и тому подобное…
И вот этот-то детский сад Хокинс именует грозной пиратской шайкой Сильвера… С такой шайкой хорошо белье с веревок воровать, а прохожих грабить уже затруднительно – попадется кто-нибудь вооруженный и решительный, да и разгонит всю шайку. А нас старательно убеждают, что с этими людьми Долговязый Джон затевал мятеж – преступление серьезное, при неудаче ведущее прямиком на виселицу. До золота Сильвер хотел добраться, спору нет. Но мятеж? С таким контингентом? И без оружия, с карманными складными ножами? Даже не смешно… Сильвер терпелив, он как может умеряет пыл своих давних соратников. Одноногий хорошо знает жизнь, знает, как сводит людей с ума золото в больших количествах, как превращает вчерашних друзей в смертельных врагов. Надо лишь дождаться, когда золотая лихорадка сразит компанию сквайра Трелони. И уж тогда использовать свой шанс…
Шайка Сильвера не существовала в природе, когда Трелони познакомился с одноногим Джоном. И в момент отплытия «Испаньолы» не существовала. Хуже того – даже когда шхуна отшвартовалась у острова, никакой шайки на борту еще не имелось.
А что имелось?
Во-первых, компания кладоискателей, расколотая внутренними противоречиями. Во-вторых, Сильвер и еще шестеро или пятеро пиратов Флинта. И в-третьих – аморфное большинство матросов, способных при определенных условиях примкнуть либо к тем, либо к другим.
Сплотиться и организоваться – хоть как-то, хоть в слабо управляемый и почти небоеспособный коллектив – почти всех матросов «Испаньолы» заставило исключительно внешнее воздействие. Боевые действия, начатые против них сквайром Трелони и его компаньонами.
* * *Довольно! Хватит заниматься скучноватым анализом заурядных береговых неурядиц! Отдаем якоря и держим курс в открытое море! К острову и к зарытым на нем сокровищам!
Хотя нет, нет, к черту сокровища! Море, а не сокровища, кружило голову сквайру Трелони после очередной бутылочки бренди. Последуем за сквайром и мы – но не к бару за спиртным, а туда, к далеким берегам, где звенят катлассы и грохочут мушкеты, где даже попугаи умеют считать пиастры, где кровь льется ручьями, а ром – реками, где страшное оружие возмездия – девятифунтовая вертлюжная пушка – бомбардирует неприступную крепость Флинта, где полуобнаженные островитянки… пардон, это из другой оперы…
