Артур Конан Дойл - Долина страха
Однако по его дальнейшим поступкам можно было видеть, что он отнесся к этому повороту событий серьезнее, чем на словах. То ли совесть в нем пробудилась, то ли репутация конторы Пинкертона так подействовала или известие о том, какие могущественные корпорации поднялись, чтобы смести «метельщиков» с лица земли, но факт тот, что повел он себя как человек, который готовится к худшему. Перед тем как выйти из дому, он уничтожил все бумаги, бросающие на него тень. Затем заглянул к старому Шафтеру. Войти он права не имел, но на тихий стук в окно Этти выбежала к нему. Задорный ирландский огонек больше не плясал во взоре ее любимого. По его озабоченному лицу она прочла о нависшей над ним угрозе.
- Что-то случилось? - сразу же спросила она. - О, Джек, тебе угрожает опасность!
- Ну, ну, ничего такого ужасного, моя голубка. Но, кажется, будет разумнее, если мы сразу тронемся с места, пока не стало хуже.
- Тронемся с места?
- Я ведь обещал тебе, что придет срок и мы уедем. Сдается мне, что срок этот наступил. Сегодня ночью я получил весть, плохую весть, - похоже, быть беде.
- Полиция?
- Не совсем. Некто Пинкертон. Но откуда тебе знать, моя голубка, кто это такой и что это означает для таких, как я. Я слишком глубоко увяз, и надо будет, наверно, убираться прочь. Ты говорила, что поедешь со мной. Я честный человек, Этти, - в некоторых вещах. За все сокровища мира я не трону волоска с твоей головки и не допущу, чтобы ты сошла хоть на дюйм с золотого трона в заоблачных высях, где ты для меня всегда восседаешь. Готова ли ты довериться мне?
Этти молча вложила руку в его ладонь.
- Тогда слушай, что я скажу, и делай, как я велю, ибо, видит Бог, другого пути для нас нет. В Вермиссе наступают перемены. Я это чувствую. Многим из нас, похоже, надо будет самим о себе позаботиться. Например, мне. Но если я уеду, днем ли, ночью ли, ты обязательно должна уехать со мной!
- Я поеду за тобой следом, Джек.
- Нет, нет! Не следом, а вместе со мной. Если долина Вермиссы окажется для меня навсегда закрыта, как же мне оставить тебя здесь, да еще тебе надо будет скрываться от полиции, и всякое сообщение между нами будет невозможно? Нет, тебе надо уехать вместе со мной. Я знаю одну добрую женщину там, откуда я приехал, я оставлю тебя у нее до той поры, когда мы сможем пожениться. Ты согласна?
- Да, Джек, я поеду с тобой.
- Бог да благословит тебя за доверие! Я буду последним негодяем, если хоть сколько-нибудь злоупотреблю им. Теперь слушай. Ты получишь от меня весточку, и лишь только она дойдет до тебя, брось все как есть, ступай на вокзал, сядь в зале ожидания и жди, пока я за тобой приду.
- Ночью ли, днем ли, я приду по твоему слову, Джек.
После этого уже не с такой тяжелой душой Макмердо отправился на сходку ложи. Все уже были в сборе. Длинная зала была полна народу, сквозь завесу табачного дыма Макмердо разглядел косматую черную гриву мастера, злое, непримиримое лицо Болдуина, стервятничий нос Харрауэя, секретаря, и еще с десяток людей, возглавлявших ложу. Его обрадовало, что ложа в полном составе и все услышат то, что он собирается сообщить.
- Ну, брат, мы все от души рады тебя видеть! - приветствовал его председатель. - Тут у нас такое дело, что нужен премудрый Соломон, чтобы его разрешить.
- Спор между Лэндором и Эганом, - пояснил сосед, когда он уселся на свое место. - Оба претендуют на наградные деньги, назначенные ложей за убийство старика Крэбба в Стайлстауне. А как проверить, чья пуля достигла цели?
Макмердо привстал и поднял руку. Лицо у него было такое, что все посмотрели на него, словно притянутые магнитом. Стало очень тихо.
- Достопочтенный мастер ложи! - произнес он торжественным тоном. - У меня экстренное сообщение.
- Брат Макмердо говорит, что у него экстренное сообщение, - повторил за ним Макгинти. - По правилам нашей ложи его выслушают вне очереди. Итак, брат, мы слушаем тебя.
Макмердо достал из кармана письмо.
- Достопочтенный мастер и вы, братья, - сказал он. - Сегодня я принес вам дурную весть. Но лучше вам услышать ее заблаговременно. Я получил известие, что самые могущественные и богатые компании в этом штате объединили усилия, чтобы уничтожить нас, и что прямо сейчас, пока мы разговариваем, в Вермиссе уже работает сыщик из агентства Пинкертона, некий Берди Эдвардс, собирает факты, которые многим из нас накинут петлю на шею, а всех прочих, кто сейчас тут сидит, отправят за решетку. Вот что я имел в виду, когда заявил, что мое сообщение не терпит отлагательства.
В зале воцарилась мертвая тишина. Нарушил ее председатель.
- Какие у тебя доказательства, брат Макмердо? - спросил он.
- Доказательства в письме, которое попало ко мне в руки, - ответил Макмердо. Он прочитал вслух отрывок из письма. - Больше никаких подробностей об этом письме сообщить не могу, это дело чести, как не могу и передать его в ваши руки. Могу только заверить, что больше ничего связанного с делами ложи в нем не содержится. Все, что мне известно по этому поводу, я выношу на ваш суд.
- Позволь мне сказать, мистер председатель, - проговорил один из братьев постарше годами. - Имя Берди Эдвардса мне известно, и я слышал, что у Пинкертона он считается самым лучшим сыщиком.
- Кто-нибудь знает его в лицо? - спросил Макгинти.
- Да, я знаю, - отозвался Макмердо.
Среди собравшихся раздался ропот удивления.
- Я думаю, что он у нас в руках, - продолжал Макмердо с торжествующей улыбкой. - Надо только действовать быстро и умно, и мы поставим на этом деле точку. Если вы мне верите и согласны помогать, можно ничего не бояться.
- А чего нам вообще бояться? Разве ему что-то известно о наших делах?
- Вы были бы правы, советник, будь все такими же стойкими, как вы. Но к услугам этого человека капиталисты с их миллионами. Вы уверены, что среди членов всех здешних лож не найдется ни одного слабака, которого можно было бы купить за деньги? Нет, он доберется до наших секретов, возможно уже добрался, и верное средство против этого только одно.
- Не дать ему выехать из Вермиссы, - подхватил Болдуин.
Макмердо кивнул.
- Ты прав, брат Болдуин. У нас с тобой были кое-какие расхождения, но сегодня ты сказал золотое слово.
- Где же он находится? Как мы его узнаем?
- Достопочтенный мастер ложи, - посерьезнев, сказал Макмердо, - по-моему, это дело слишком ответственное, чтобы обсуждать его открыто при всех. Упаси меня Бог, я ни на кого из присутствующих не хочу бросить тень. Но даже если хоть одно кем-нибудь сказанное слово дойдет до этого человека, мы потеряем шанс взять над ним верх. Я прошу ложу избрать комитет доверенных лиц, мистер председатель, - вас, если мне позволено внести предложение, брата Болдуина и еще пятерых. Тогда перед ними я смогу свободно говорить о том, что мне известно и что я советую предпринять.
