Александр Кулешов - Искатель. 1984. Выпуск №6
Она уткнулась лицом в ладони. Но через минуту подняла голову и извинилась.
— Простите. Я потеряла самообладание.
— Все в порядке, тетя Летти, — ласково сказал Патрик. — Я позабочусь о вас.
— Ты? — Летиция не сказала ничего больше, но разочарование, с которым она произнесла это слово, прозвучало почти как обвинение.
Все это случилось перед самым обедом, и тут еще Мици переключила на себя внимание, заявив, что не собирается готовить обед.
— Я больше ничего не делаю в этот дом. Я иду своя комната Я запираю себя. И остаюсь здесь до завтра. Я боюсь… столько люди убивали… мисс Мергатройд с ее глупое английское лицо, кому нужно убивать мисс Мергатройд? Только маньяк! Значит здесь явился маньяк. И маньяк все равно кто убивать. Но я не хочу, чтобы меня убивать! В кухни… там тени… я слушаю шорох и думаю, это кто-то во дворе, потом думаю, вижу тень около дверь в кладовая и вдруг слышу шаги. Поэтому я иду в своя комната, запираю дверь и даже кладу к ней комод. А утром говорю этот полицейский без душа, что я уезжаю. А если о мне не разрешает, я говорю: «Я буду закричать, и закричать, в закричать, пока вы меня не пускаете».
Когда они услышали эти угрозы, у них пробежал мороз по коже, потому что все живо вспомнили, как Мици умеет кричать.
— Поэтому я иду своя комната, — повторила Мици, чтобы ее намерение до всех дошло. Она театральным жестом сняла фартук: — Спокойной ночи, мисс Блеклок. Может, утром вы уж не будете живой. Поэтому я прощаюсь на всякий случай.
Она вышла, и дверь притворилась за ней с обычным жалобны визгом.
Джулия поднялась.
— Я займусь обедом, — сказала она. — Мудрое решение — избавлю вас от неловкости и неудобства сидеть со мной за одним столом. Поскольку Патрик вызвался быть вашим защитником, тетя Летти, он будет первым пробовать каждое блюдо. Я не хочу, чтобы вдобавок ко всему меня обвинили в том, что я вас отравила.
И Джулия приготовила и подала совершенно отменный обед.
Филлипа пришла на кухню, предлагая свою помощь, но Джулия решительно сказала, что ничьей помощи ей не нужно.
— Джулия, я хочу тебе сказать…
— Сейчас не время для откровений, — оборвала ее Джулия. — Иди в гостиную, Филлипа.
Теперь обед закончился, и они сидели в гостиной, пили кофе за маленьким столиком у камина, и, похоже, им нечего было сказать друг другу. Они ждали, вот и все.
В половине девятого позвонил инспектор.
— Я буду через четверть часа, — сказал он. — Со мной приедут полковник, миссис Истербрук, миссис Светтенхэм и ее сын.
— Но право же, инспектор, сегодня вечером я не могу принимать гостей.
— Понимаю ваши чувства, мисс Блеклок. И приношу свои извинения. Но дело срочное.
— Вы нашли мисс Марпл?
— Нет, — сказал инспектор и повесил трубку.
Вошла мисс Хинчклифф.
— Добрый вечер, — сказала она своим грубоватым голосом. — Извиняюсь за вторжение. Надеюсь, инспектор уже позвонил?
— Он не сказал, что вы тоже приедете, — ответила Джулия, проводя ее в гостиную.
Никто не выразил мисс Хинчклифф соболезнований и ни словом не обмолвился о смерти мисс Мергатройд. На опустошенном лице высокой деятельной женщины и так все было написано, и любые соболезнования выглядели бы неуместно.
— Зажгите везде свет, — сказала мисс Блеклок. — И подбросьте в камин угля, ужасно холодно. Проходите, садитесь возле огня, мисс Хинчклифф. Инспектор обещал приехать через пятнадцать минут.
— Мици снова спустилась вниз, — сказала Джулия.
— Да? Порой мне кажется, что эта девица сумасшедшая, просто сумасшедшая. Но, может, все мы сумасшедшие?..
— Терпеть не могу, когда говорят, что преступники — сумасшедшие, — возразила мисс Хинчклифф. — Я считаю, что, наоборот, преступники прекрасно сохраняют рассудок, жестокий и холодный!
С улицы донесся шум машины, и вскоре вошел Креддок с полковником, миссис Истербрук, Эдмундом и миссис Светтенхэм. Вид у всех был подавленный. Креддок немедля перешел к делу.
— Все вы знаете, что мисс Мергатройд убита, — начал он. — У нас есть основания полагать, что убийца — женщина. Также по ряду причин мы можем еще больше сузить круг подозреваемых лиц. Я намерен спросить некоторых дам, что они делали сегодня с шестнадцати часов до шестнадцати часов двадцати минут. У меня уже есть сведения о передвижении одной молодой дамы, именующей себя мисс Симмонс. Я прошу ее повторить свои показания. В то же время должен предупредить вас, мисс Симмонс, что вы не обязаны отвечать, если боитесь, что ваши ответы можно будет вам инкриминировать.
— Вам необходимо все это говорить, да? — сказала Джулия. Она была довольно бледна, но держала себя в руках. — Я повторяю: с шестнадцати часов до шестнадцати часов двадцати минут гуляла по полям, ведущим к ручью около фермы Комптон. Насколько почию, по пути никого не встретила Я не проходила мимо Боулдерса.
— Вы, миссис Светтенхэм?
— Ну, конечно, трудно сказать точно, потому что на самом деле у меня отсутствует чувство времени. А когда началась война, половина наших часов вообще встала, а другие либо спешат, либо отстают, либо вообще не ходят, потому что мы их не завели. — Миссис Светтенхэм помолчала, дабы у присутствующих ярче запечатлелась картина неразберихи во времени, а по том серьезно продолжила — Думаю, что в четыре часа я выворачивала пятку на чулке, а если я этого не делала, то, значит, была во дворе, обрезала увядшие хризантемы… Нет, это было раньше, до дождя.
— Дождь, — сказал инспектор, — начался в шестнадцать часов десять мним.
— Правда? Это облегчает дело. Значит, я прочищала водосток. Он весь был забит листьями. Вначале я позвала Эдмунда, но он не ответил. Я решила, что он занят своим романом, и не стала его беспокоить. Пришлось это сделать одной. Я насквозь промокла, но в конце концов прочистила водосток. Потом вошла в дом, переоделась и помылась. А после пошла на кухню и по ставила чайник На кухонных часах было шестнадцать тридцать пять, — торжествующе закончила миссис Светтенхэм.
— А кто-нибудь видел, как вы прочищали водосток?
— Разумеется, нет, — сказала миссис Светтенхэм. — Я бы их живенько привлекла к работе. Ужасно трудно делать все одной.
— Мистер Светтенхэм, вы слышали, как ваша мать звала вас?
— Нет, — сказал Эдмунд. — Я спал без задних ног.
— Эдмунд, — укоризненно сказала мать, — а я — то думала, ты пишешь…
Инспектор Креддок повернулся к миссис Истербрук.
— Ну а вы, миссис Истербрук?
— Я сидела с Арчи в его кабинете, — сказала миссис Истербрук, устремив на него невинный взгляд. — Мы слушали радио, да, Арчи?
