Владимир Волосков - Операция продолжается
«Черт возьми, чем все же они похожи? — в который раз спросил он себя. И вдруг родилась простая мысль: — Интересно, каково было бы Сергею, если б дать ему такую же взбучку?»
Костенко даже вскочил со стула.
Конечно же! Хотя он, Терентий Иванович, ни разу не видел, как ведет себя сын, когда начальство делает ему разнос, но догадаться не трудно. Его Сережка тоже не стал бы вилять, не стал сваливать вину на других, не стал искать объективные и субъективные причины в свое оправдание. В самом деле, именно этим похожи нескладный лейтенант Сергей Костенко и сметливый красавец Новгородский. Своей внутренней честностью и верностью долгу похожи эти по-разному близкие ему, полковнику Костенко, люди. Разумеется, получив подобный нагоняй, его Сережка расстроился бы точно так же, как только что искренне расстроился Новгородский.
Терентий Иванович несколько раз прошелся по кабинету, очень довольный своей догадливостью.
«Все будет хорошо, все будет как надо. Не волнуйся, Терентий! — весело сказал он себе. — Такие парни не пропадут. Такие парни горы своротят!»
Новгородский приехал в Медведёвку в конце дня. Короткий зимний день угасал, и в мутных сумерках мрачнели, темнели устлавшие небо низкие облака.
Клюев удивился столь раннему приезду своего начальника. Капитан имел привычку приезжать на объект позже. Увидев вместо «эмки» крытый грузовик-фургон, в котором обычно перевозили арестованных, лейтенант все понял и воспринял приказ о немедленном аресте Булгакова без всякого удивления. Обсудив с капитаном план действий, Клюев тотчас выехал в Заречье.
Новгородский тем временем решил зайти к Сажину. В кабинете начальника райотдела милиции, видимо, происходил далеко не веселый разговор, так как появление капитана было встречено Сажиным с заметным облегчением. Задорина, наоборот, еще больше нахмурилась. Неожиданный гость, очевидно, помешал ей высказать своему начальнику заранее приготовленные гневные слова.
— Вот, воюем все, Юрий Александрович, — пожаловался Сажин. — Прямо поедом ест меня Надежда Сергеевна из-за дела Николашина. Хоть в отставку подавай.
— Зачем же в отставку, — улыбнулся капитан. — Можно и полюбовно дело уладить.
Задорина с неприязнью покосилась на капитана, она, судя по всему, не собиралась кончать разговор с Сажиным. Ее упорство показалось Новгородскому забавным. Эта тоненькая, хорошенькая девочка-следователь слишком походила сейчас на его собственную жену в минуты семейных разладов. Та же упрямая складка губ, морщинки у переносицы, независимый наклон головы. Новгородский вздохнул. Жена жила в Сосногорске, рядом, работала врачом-окулистом в госпитале, а виделись они редко. Глядя на рассерженную девушку, Новгородский вдруг поймал себя на мысли, что очень соскучился по сыну, живущему у дедушки в Нижнем Тагиле, по жене, даже по забавным мелким ссорам с ней, которые всегда происходили по его инициативе. Он любил дразнить ее, любовался ею сердитой.
«Выпрошу у Костенко выходной, — вдруг подумал Новгородский, — Зинку вытяну из ее госпиталя — и двинем куда-нибудь в лес. Наругаемся и нацелуемся досыта!» Эта идея ему так понравилась, что он опять улыбнулся.
Задорина независимо поджала губы и демонстративно отвернулась.
— Во! Видали, Юрий Александрович, какая она у нас! — воскликнул Сажин. — Попробуйте с такой повоюйте!
— А в чем дело?
— Требует немедленного ареста святой троицы. — Сажин ткнул толстым пальцем в объемистую папку, лежавшую на столе. — Припирает меня фактами, материалами следствия.
— Ну что же, — миролюбиво сказал Новгородский, — раз факты убедительны, то надо брать под стражу.
— Правильно! Давно пора! — оживилась Задорина, наградив капитана удивленным, обрадованным взглядом. — Я не понимаю вашей медлительности, Порфирий Николаевич.
— Всему свое время, — рассудительно сказал Новгородский. — Вы хорошо поработали, Надежда Сергеевна. Собранные вами материалы убедительны. Вещественные доказательства обличают убийц с головой. Теперь настало время для ареста.
— А вы откуда знаете? — поразилась Задорина.
— Как же, — Новгородский давно обдумал свои слова, — товарищ Сажин информировал нас о ходе следствия и выполнял наши рекомендации.
— Так вы информировали обо всем областное управление милиции? — Задорина удивленно воззрилась на Сажина.
Новгородский был в штатском, она явно приняла его за кого-то из руководящих работников областного управления.
— Как вам сказать... — Сажин был смущен ее неожиданным вопросом.
— Какое это имеет значение, — дипломатично сказал Новгородский. — Разве дело в инстанциях? Дело в том, что вы хорошо поработали и преступники будут сегодня арестованы. Я специально заехал, чтобы поблагодарить вас за эту работу и принять материалы следствия.
— Разве их будут судить не здесь?
— Нет, не здесь. У этих людей есть и другие грехи. С ними пойдет разговор по большому счету.
Задорина пристально посмотрела на Новгородского и вдруг что-то поняла. Даже хлопнула ладошками.
— Подождите, товарищ... как вас... Юрий Александрович... А Стародубцева не вы ли послали к нам?
— Ну, положим, мы. — Новгородский решил быть откровенным.
— Ах вот как... И у вас есть дополнительные данные о преступниках?
— Есть.
— Я теперь все понимаю...
Задорина нахмурилась, помолчала, потом усмехнулась чему-то и неожиданно призналась: — Собственно, я давно подозревала, что рамки дела гораздо шире, нежели их определил для меня Порфирий Николаевич.
Сажин смущенно кашлянул в кулак.
— Или это вы эти рамки определяли?
— И я тоже, — весело признался Новгородский.
— Глупо делали, — обиженно поджала губы Задорина. — Если б я не догадывалась кое о чем... могли произойти большие недоразумения.
— Они и так чуть не произошли, — помедлив, произнес Новгородский. — И виновен в том я. Признаю.
— Запоздалое признание. Мне так тяжело работалось!
— Всем нам не так легко работается, как хотелось бы, — дружелюбнее продолжал Новгородский. — Надо же мириться с обстоятельствами. Порфирию Николаевичу было тоже нелегко. Нам тоже. Мы все помогали друг другу. К чему же ненужные обиды?
— Ну ладно. Я не буду обижаться, — более спокойно произнесла Задорина. — Хотя обидно, когда тебе не доверяют.
— Даю вам честное слово, — пообещал Новгородский, — больше это не повторится. — И прижал руки к груди.
— Скажите, пожалуйста! — примиряясь, усмехнулась Задорина. — Какое запоздалое рыцарство!
— Лучше позже, чем никогда, — с облегчением проворчал Сажин.
— Материалы мои вам всерьез нужны?
