Жюль Верн - Север против Юга
Джилберт уверен был, что увлекаемая отливом гичка приближается к стоянке канонерок Стивенса. Но течение становилось уже менее быстрым, а как знать, удалось ли им проскочить уже мимо линии заграждения? Что, если они теперь как раз находятся рядом с ним и рискуют наткнуться на одну из лодок?
Итак, опасность отнюдь еще не миновала, наоборот, она была серьезней, чем когда-либо. Марс часто останавливался и прислушивался, застыв с веслом в руке. То и дело маячили в тумане какие-то смутные очертания. Слышались поблизости шум весел и перекликающиеся голоса. Это были снующие взад и вперед лодки, на которые так легко было наткнуться. Временами туманная завеса вдруг раздвигалась словно от порыва ветра, и поле зрения расширялось на несколько сот ярдов. Тогда Джилберт и Марс пытались установить, где именно они находятся. Но вскоре просвет в тумане опять затягивался, и им оставалось только снова пустить лодку вниз по течению.
Было уже начало шестого. Джилберт рассчитывал, что до флотилии осталось около двух миль: гичка еще не достигла отмели, на близость которой указывал бы усилившийся шум течения и рокот сталкивающихся струй, который несомненно уловило бы опытное ухо моряка. Если бы гичка была уже по ту сторону отмели, Джилберт считал бы себя спасенном; ибо ему казалось маловероятным, чтобы лодки южан решились преследовать их дальше, рискуя попасть под обстрел канонерок.
Оба беглеца, наклонившись к воде, напряженно прислушивались, но ничего не могли расслышать. Заблудившись в тумане, они, должно быть, направили лодку слишком влево или слишком вправо. Не лучше ли было причалить к какому-нибудь берегу и, выждав, когда туман поредеет, взять правильный курс.
Это было, пожалуй, самым благоразумным. Солнце начинало уже пригревать, и туман стал рассеиваться. Поверхность Сент-Джонса будет видна на далекое расстояние задолго до того, как над головой проглянет небо. Потом туманная завеса разорвется, горизонт раздвинется… И Джилберт увидит, быть может, стоящие на реке канонерки…
Но в этот миг послышались вдруг всплески и рокот воды, и челнок тотчас же завертелся, словно попав в водоворот.
— Отмель! — вскричал Джилберт.
— Да, отмель, — отозвался Марс, — миновать бы ее только, и мы будем уже у самых канонерок.
И он еще энергичнее заработал веслом, стараясь держаться нужного направления.
Но Джилберт остановил его. В поредевшем тумане он разглядел нагонявшую их лодку. Неужели из лодки уже заметили гичку? Неужели хотят преградить ей путь?
— Влево, Марс, сворачивай влево! — приказал молодой лейтенант.
Несколькими взмахами весла Марс мигом повернул гичку, и она помчалась в обратную сторону. Но и оттуда доносились перекликавшиеся между собой голоса. На реке и в этом месте, видно, тоже крейсировали лодки.
И вдруг словно гигантская метла смела с поверхности Сент-Джонса весь туман, и он опустился водяной пылью на реку.
У Джилберта невольно вырвался крик.
Гичка находилась среди дюжины лодок, охранявших эту часть Сент-Джонса. Вдали за поворотом виднелась песчаная отмель.
— Вот они!.. Вот они!.. — кричали с лодок.
— Да, это мы! — отвечал Джилберт. — За оружие, Марс! Будем защищаться!
Защищаться! Вдвоем против тридцати!..
Три-четыре лодки мигом устремились к гичке. Грянули выстрелы, но стреляли только Марс и Джилберт: нападавшие хотели их взять живьем. Несколько джэксонвиллцев упали; кто был ранен, а кто и убит. Но разве могли Джилберт и Марс уцелеть в этой неравной схватке?
Молодого офицера, несмотря на его яростное сопротивление, в конце концов связали и перенесли на одну из лодок.
— Спасайся, Марс! Спасайся! — только и успел он крикнуть.
Ударом кортика Марс расправился с державшим его человеком, и, прежде чем мулата успели вновь схватить, он отважно бросился в воду. Все поиски оказались тщетными, — он скрылся в водоворотах, которые клубятся и рокочут в часы прилива вокруг отмели.
15. СУД
Час спустя Джилберт уже был доставлен на набережную Джэксонвилла. В городе слышали выстрелы, доносившиеся с низовий реки, и забеспокоились. Опасались, что конфедератские лодки вступили в бой с флотилией северян, и многим уже мерещилось появление в Джэксонвиллской гавани канонерок Стивенса. Население города не на шутку встревожилось. Толпы жителей устремились на пристань; за ними не замедлили последовать и городские власти в лице Тексара и ближайших его приверженцев. Все смотрели на отмель, видневшуюся уже из тумана; пущены были в ход бинокли и подзорные трубы. Но расстояние слишком велико — около трех миль, — и невозможно было рассмотреть, происходила ли там схватка и чем она кончилась.
Выяснилось, однако, что канонерки все еще стоят за отмелью и что немедленного нападения на город опасаться не приходится. Наиболее скомпрометированные из жителей Джэксонвилла еще успеют таким образом приготовиться к бегству во внутренние области Флориды.
Впрочем, Тексар и двое или трое из ближайших его приспешников не особенно, по-видимому, встревожились, услыхав выстрелы, хотя им более чем кому-либо следовало опасаться приближения эскадры. Испанец подозревал, что был захвачен челн, который он приказал изловить во что бы то ни стало.
«Да, во что бы то ни стало, — повторял Тексар, стараясь разглядеть подъезжавшую к пристани лодку. — Захватить, изловить во что бы то ни стало это бербанковское отродье, сына Джемса Бербанка, попавшего в ловушку, которую я ему расставил! Вот оно, наконец, доказательство, что Джемс Бербанк в сношениях с федералистами! Черт возьми, только бы расстрелять сынка, а там и суток не пройдет, как я расстреляю и папашу!»
Хотя партия Тексара и хозяйничала в Джэксонвилле, но после оправдания Джемса Бербанка испанец решил все же дождаться удобного случая, чтобы арестовать своего врага. Представилась возможность заманить Джилберта в ловушку. И если офицер федеральной армии, захваченный на территории неприятеля, будет осужден теперь как шпион, — Тексар сможет полностью осуществить свое мщение.
Обстоятельства складывались как нельзя лучше для испанца: сын владельца Кэмдлес-Бея был захвачен в плен, и теперь его связанным везли в Джэксонвилл.
Джилберта, правда, везли одного, но Тексар не придавал этому большого значения.
Утонул ли, бежал ли его спутник — Тексару казалось несущественным. Важно было, что захвачен лейтенант Бербанк. Он предстанет теперь перед судом, члены которого — приверженцы Тексара, и председательствовать на нем будет он сам.
Толпа, хорошо знавшая Джилберта в лицо, встретила его криками и угрозами, которые не возбудили в молодом лейтенанте ничего, кроме презрения. Он не выказал ни малейшего страха, хотя целый взвод солдат понадобился для того, чтобы оградить его от насилия городского сброда. Но, увидев Тексара, юноша бросился бы на испанца, если бы стража не удержала его.
