Эдгар Берроуз - Тарзан и люди-леопарды
Между тем запах человека все усиливался, и Тарзану стало ясно, что он приближается к селению гомангани. То, конечно, была не деревня Боболо, так как находилась далеко от реки. Более того, своеобразие запаха, достигшего чутких ноздрей Тарзана, указывало на то, что жители деревни принадлежат к совсем другому племени. Уже сам факт присутствия неизвестных гомангани был бы достаточным основанием для того, чтобы Тарзан отправился на разведку, ибо Повелителю джунглей полагается знать обо всем, что происходит в его обширных владениях, а тут еще среди обилия запахов людского жилья обнаружился один, почти неуловимый, заставивший человека-обезьяну изменить маршрут. Вернее, даже не запах, а легкий намек на запах, но Тарзан безошибочно уловил его, и этот запах поведал о том, что разыскиваемая им девушка находится неподалеку.
Добравшись до деревни, он с вышины глянул вниз. Там стояла хижина Ребеги, вождя бететов.
XVIII. СТРЕЛЫ В НОЧИ
Малыш вернулся в лагерь ни с чем. Слонов он так и не встретил. Он надеялся, что Старик окажется более удачливым. Поначалу он именно так воспринял длительное отсутствие своего товарища, но шло время, а Старик все не шел, и Малыш забеспокоился.
Впрочем, его собственному положению вряд ли можно было позавидовать. Трое оставшихся с ним чернокожих не сегодня-завтра объявят о своем решении вернуться домой. В последние месяцы, полные невзгод и лишений, их удерживала лишь искренняя привязанность к своим белым хозяевам. Малыш понимал, что терпение их на исходе, и просто не мог представить себе, что станет делать без них. Правда, в связи с этим он больше заботился о друге, чем о себе. Пока ему везло на охоте, и негры всегда имели свежее мясо, а потому не сильно роптали. И все же Малыш сознавал, что им не терпится домой, поскольку белые оказались безнадежными неудачниками, от которых они не получили никакой выгоды.
Так размышлял Малыш, вернувшись под вечер в лагерь с удачной охоты, как вдруг его мысли прервали крики его людей.
Подняв глаза, он увидел, что из лесу показались двое негров, ушедших вместе со Стариком. Малыш рванулся им навстречу, надеясь, что вслед за ними покажутся третий чернокожий и Старик. Когда они подошли поближе, по выражению их лиц он понял, что случилось неладное.
– Что с бваной? Где Андрайя? – спросил он.
– Оба погибли, – ответил один из прибывших.
– Погибли? – вскричал Малыш. Ему показалось, что весь мир рухнул. Старик мертв! До сих пор он едва ли задумывался над тем, насколько он зависит от поддержки и попечительства старшего друга и насколько их дружба стала частью его самого.
– Как же это случилось? – угрюмо спросил он. – Слон?
– Люди-леопарды, бвана, – ответил все тот же негр.
– Люди-леопарды? Расскажи, как все было. Негры подробно рассказали все, что знали, не упуская ни малейших деталей, а когда закончили наконец свое повествование, Малыш несколько воспрянул духом. Ведь они не видели Старика мертвым. Может, его держат в плену в деревне Гато-Мгунгу?
– Он сказал, что если не вернется к тому времени, как тень от леса сойдет с деревенской ограды, то, значит, его нет в живых, – оправдывался чернокожий.
Малыш мысленно прикинул расклад сил: он сам да пятеро недовольных негров, итого шесть. Всего шестеро против сплоченной секты людей-леопардов. К тому же, из шестерых пятеро испытывают перед людьми-леопардами панический ужас и ни за что не согласятся пойти с ним.
Негры ждали, что он скажет.
– На рассвете выступаем. Будьте наготове, – приказал Малыш.
Чернокожие заколебались.
– И куда мы пойдем? – недоверчиво спросил один из них.
– Туда, куда поведу, – отрезал Малыш.
Удалившись в палатку, он стал размышлять о попавшем в беду товарище и продумывать план действий.
Что это еще за девушка и с чего вдруг Старик погнался за ней? Рехнулся что ли или забыл, что ненавидит всех белых женщин?
Наверное, решил Малыш, он поступил так, как подсказывала ему совесть. Видимо, иного выхода у него не было. Девушка попала в беду, и Старик, естественно, бросился ее выручать. Но как и где он повстречал ее? Негры ничего толком не знали.
Малыш заметил, что чернокожие горячо о чем-то заспорили, и вскоре с взволнованным видом они пересекли лагерь, направляясь к его палатке.
– В чем дело? – спросил Малыш, когда они предстали перед ним.
– Если ты, бвана, собрался в деревню людей-леопардов, – заявил уполномоченный, – то мы не пойдем. Нас мало, они запросто убьют нас и сожрут.
– Глупости! – воскликнул Малыш. – Что за выдумки! Они не посмеют.
– Старший бвана говорил то же самое, – ответил говорящий, – а сам не вернулся, умер.
– Не верю, что он умер, – возразил Малыш. – Мы идем его искать!
– Если пойдешь, то один, а мы – нет, – сказал негр.
Малыш видел, что ничто не в силах поколебать их решения. Невеселая перспектива, и все же он решил идти, пусть даже в одиночку. Только чего он добьется один? И тут у Малыша возникла идея.
– Вы согласны проводить меня? – спросил он.
– Докуда?
– До деревни Боболо. Может, сумею заручиться его помощью.
С минуту негры перешептывались, потом уполномоченный повернулся к белому.
– Мы согласны проводить тебя до деревни Боболо, – сказал он.
– Но не дальше, – добавил другой.
* * *Старик дождался, пока женщины, рыхлившие землю, отошли подальше от дерева, на котором он прятался, затем осторожно слез вниз, прячась за ствол.
Ему ни разу не доводилось бывать в деревне пигмеев, однако он часто слышал о бететах от жителей деревни Боболо и в общем знал, в какой стороне те живут. Правда, в том краю много разных тропинок, поди угадай, какая из них нужна тебе.
Будучи достаточно наслышан о бететах, он сознавал, что проникнуть в деревню будет совсем не просто.
Бететы принадлежали к дикому воинственному племени пигмеев и даже слыли людоедами. Подходы к деревне надежно охранялись, а непрошенный гость получал предупреждение в виде отравленной стрелы. Однако, невзирая на опасности, Старик не думал изменять своего решения и не колебался в выборе маршрута.
Одно то, что девушка находится в деревне бететов, заставляло его ускорять шаг.
Вскоре стемнело, но он шел вперед до тех пор, пока мог различать тропу, и был снова в пути с первыми проблесками рассвета.
Мрачный, глухой лес не пропускал ни единого солнечного луча. Вскоре Старика стала преследовать мысль, что он идет не той тропой, а приблизительно около полудня он вдруг остановился, неприятно пораженный. Перед ним на тропе виднелся его собственный след. Выходит, он всего-навсего сделал большой круг.
Постояв в растерянности, Старик пошел наугад по узкой извилистой тропинке, которая пересекала ту, по которой он плутал половину дня. Он не знал, куда ведет новая тропа – к реке или, наоборот, в лесные дебри, однако упрямо продолжал двигаться, ибо не идти не мог.
