Илья Варшавский - Искатель. 1974. Выпуск №4
— Вы всегда знаете больше, чем вам полагается.
— Ничего не поделаешь! — вздохнул Шнайдер. — Каждый детектив должен знать больше, чем полагается.
4
— Так с чего мы начнем, мистер Клинч? — спросила мадемуазель Лоран.
«С поцелуя, детка, — подумал Клинч. — Тогда нам будет легче определить, чем мы кончим».
Он огляделся по сторонам. Обстановка явно не располагала к поцелуям. Белый пульт со множеством кнопок, стереоэкран, шкафы с какими-то хитроумными приспособлениями. В таком окружении мадемуазель Лоран хотя и не потеряла своей привлекательности, но казалась более недоступной, чем тогда, когда сидела, поджав ножку, на диване.
— Ну хотя бы с личности убитого, — ответил он.
— Хорошо! — Она нажала кнопку на пульте, взяла выскочившую на лоток кассету и вставила ее в зев аппарата. — Вот он, полюбуйтесь!
Клинч взглянул на стереоэкран. Там красовалась типичная физиономия неврастеника. Худое, изможденное лицо, длинный, слегка свернутый на сторону нос, оттопыренные уши, левая бровь заметно выше правой, редкие волосы, зачесанные так, чтобы по возможности скрыть их недостаток на темени. Пожалуй, такой и мог пустить себе пулю в лоб.
Лоран нажала новую кнопку, и динамик заговорил, бесстрастным голосом:
«Эдуард Майзель, швейцарец, сорок два года. Холост. Окончил механический факультет Цюрихского политехнического института. Специальная подготовка на Высших курсах КОСМОЮНЕСКО. Эксплуатация горнодобывающих механизмов. Двухгодичная стажировка на Урании. Направлен инженером в составе экспедиционной группы на Мези. Родственников не имеет. От страхования жизни отказался».
Голос умолк.
— Это все? — спросил Клинч.
— А что бы вам хотелось еще?
Тут снова бес шепнул на ухо Клинчу нечто совсем фривольное, но он усилием воли отогнал искусителя прочь.
— Какие-нибудь сведения, так сказать, более… — Клинч замялся под изучающим взглядом ее глаз.
— Интимные? — пришла она ему на помощь.
— Вот именно.
— Есть данные психоневрологического исследования. Хотите послушать?
— Пожалуй.
— Обычно мы их не оглашаем, но, думаю, здесь можно сделать исключение, не так ли?
— Конечно! — подтвердил Клинч.
Лоран нажала красную кнопку.
«Эмоционально возбудим, — забубнил голос. — Сексуальный индекс — сорок три по шкале Кранца, коэффициент общительности — ноль тридцать шесть, показатель вхождения в норму после шокового возбуждения — два пятнадцать, критерий дружбы по Шмальцу и Рождественскому…»
— Постойте! — взмолился Клинч. — У меня и так уже мозги вверх тормашками. Что такое сексуальный индекс?
— Есть специальная формула. Если хотите…
— Не хочу. Скажите только, сорок три по шкале Кранца — это много или мало?
— Смотря по тому, с какими требованиями подходить, — улыбнулась Лоран.
— С самыми жесткими.
— Тогда мало.
Не успел Клинч подумать, как бес сам задал за него вопрос:
— А какой, по-вашему, может быть индекс у меня?
— О, у вас! Судя по тому, как вы на меня все время смотрите, не меньше ста.
Клинч проглотил слюну. Если бы не полученный аванс… Впрочем, что сейчас об этом думать. Все же он не удержался и самодовольно произнес:
— Ирландская кровь!
— Представляю себе, — сказала Лоран. — Однако вам не кажется, что мы несколько отвлеклись от темы?
— Гм… Простите, мадемуазель! Итак, с Эдуардом Майзелем мы покончили. Кстати, почему его кремировали там, на Мези?
— Так предписывает устав. Во избежание переноса инфекции. Мы снабжаем экспедиции специальными портативными печами, и врач обязан производить эту операцию лично.
— Понятно. А дальше?
— Дальше контейнер с прахом отправляют на Землю.
— И куда он попадает?
— В похоронную службу. Там они переносят прах в новую урну. Приходится иметь дело с родственниками. Обязанность не из приятных.
— Я думаю. Но ведь в этом случае никаких родственников не было?
— Да, он одинокий. Его похоронили тут, в Космополисе.
— Кто-нибудь присутствовал на похоронах?
— Мистер Роу, Шнайдер и я.
— Не густо.
Мадемуазель Лоран нахмурилась.
— Вы понимаете, что после находки оболочки пули мы не могли… Словом, покойнику все равно, а интересы дела…
— Короче, в газеты ничего не сообщили и надеялись все скрыть?
— Да. Пока все не выяснится.
— Кто же должен это выяснить?
— Вы, мистер Клинч. Я настояла, чтобы пригласили именно вас, потому что мне казалось, что лучше вас никто не сможет во всем разобраться. Я так и сказала мистеру Роу.
Клинч привычным жестом расправил усы. Не каждый день приходится выслушивать комплименты из таких очаровательных уст. И все же в бальзаме, изливавшемся в его душу, была какая-то горчинка. Девочка, видно, здорово предана этому сухарю Роу.
— Что ж, попробуем во всем разобраться, — сказал он. — Итак, Майзеля собственноручно сожгла Долорес?..
— Сальенте.
— Долорес Сальенте. Давайте посмотрим, что за Долорес.
Мадемуазель Лоран соткала из света объемный портрет.
— Н-да… — задумчиво произнес Клинч.
— Хороша?
— Хороша — не то слово! Да будь я самим сатаной, я бы не мечтал ни о чем лучшем!
— Вы думаете, у сатаны тоже ирландская кровь? — насмешливо спросила Лоран.
— Несомненно! Все ирландцы — потомки сатаны. По его совету Адам в первом варианте был рыжим. Бог испугался и сразу выгнал его из рая.
— Сатану или Адама?
— Обоих.
— Без Евы?
— Конечно. Поэтому мы всегда ищем женщину.
Лоран улыбнулась и включила динамик.
«Долорес Сальенте, мексиканка, двадцать семь лет. Разведена. Девичья фамилия — Гарсиа. Бывший муж — Хозе Сальенте — фабрикант. Родители: мать Анна-Мария Гарсиа, отец — Христофор Гарсиа, местожительство — Мехико. Долорес Сальенте окончила медицинский факультет Мадридского университета. Специальность — космическая медицина. Стажировка — в санитарном отделе КОСМОЮНЕСКО. Направлена врачом в составе экспедиционной группы на Мези. Страхование жизни — двести тысяч долларов».
— Я полагаю, что индекс по шкале Кранца не нужен? — спросила Лоран.
— Нет. И вам было не жалко загнать такую красотку к черту на рога?
Лоран подавила зевок.
— О таких вещах нужно думать, когда выбираешь профессию, — равнодушно сказала она. — Мы не только не делаем скидку на красоту, а скорее наоборот.
— Не понял.
— Тут нечего понимать. Всегда стараемся включить в группу красивую женщину. Мужчины очень быстро опускаются в космосе, а присутствие женщины их подтягивает. Невольное соревнование, свойственное сильному полу.
