Э. Филлипс-Оппенгейм - Рекорд приключений
Я не сентиментальна и отлично сознавала, на что иду. Несмотря на это, каждая мелочь в течение этих нескольких секунд до странности отчетливо врезалась мне в память. Был ненастный ноябрьский день; тучи неслись по небу: ветер раскачивал верхушки деревьев и сбрасывал на землю сухие листья. Птица пела над моей головой, и я понимала ее песню. Она радовалась тому, что еще жива среди осеннего умирания. И тогда предо мной предстала картина переполненного зала суда. Я увидела судью, выслушивающего меня, и присяжных, выносящих мне приговор. На мгновение меня охватил ужас. Я снова вспомнила ненавистный поцелуй и, подумав о своем господине, улыбнулась. Если бы он узнал об этом, он был бы мне благодарен, – и когда-нибудь он узнает.
Я подошла совсем близко, и, думаю, что моя жертва почувствовала мое дыхание. Он быстро обернулся и растерянно поглядел на меня широко раскрытыми глазами. Хотел отступить на шаг, но, казалось, был совершенно парализован, – и, не колеблясь, я выстрелила ему в лоб. Он зашатался. Его рот был бессмысленно раскрыт, как у сумасшедшего. Глаза его закатились, он упал. Мгновение я прислушивалась, потом вернулась той же тропинкой домой. Я исполнила то, что хотела.
Сэйр
Партия в гольф с отъявленным врагом моей жизни и свободы нисколько не смутила меня. Все же я должен сознаться, что в первую минуту растерялся, увидев в столовой клуба Нормана Грэя. Ведь прошло меньше часа после того, как он был свидетелем неудавшейся попытки арестовать меня. Но я скоро пришел к убеждению, что его присутствие здесь было совершенно случайным и не имело никакого отношения к безвредному и уважаемому Джемсу Стенфилду, обитателю соседней виллы. Я играл очень уверенно и удачно, и только сразу же после 18-го удара одно неожиданное открытие едва не лишило меня самообладания. Перед нами лежал застреленный сыщик, которого я в последний раз видел на Йолертон-роуд, и хотя я, как и Норман Грэй, тотчас же узнал его, я, разумеется, не показал этого.
После того как прошла первая минута испуга. Грэй занялся происшедшим. Он приказал мальчикам, прислуживавшим нам при игре, посмотреть, нет ли вблизи какого-нибудь оружия, и просил меня позвать моего садовника или кого-нибудь другого, кто мог оказать помощь. Я стал звать Саула, но безрезультатно, как вдруг вспомнил, что он просил у меня разрешения посетить своего брата в Майфорде. Наконец явился один из занятых на площадке для гольфа рабочих и помог нам отнести мертвого в сарай в моем саду. Грэй запер двери и позвонил врачу и в полицию.
– Вы должны извинить, если предпринимаемые мною меры кажутся вам излишними, – заметил он, – но я когда-то служил в Скотленд-Ярде.
– Вам незачем извиняться, – уверил я его, – я, напротив, благодарен случаю, приведшему вас сюда. Думаете ли вы, что мы имеем дело с самоубийством?
– У меня есть основания сомневаться в этом, – ответил он. – Если бы это было самоубийство, мы нашли бы поблизости оружие. Ввиду того, что убийство совершено около ваших владений, – больше того, даже на ведущей к вашему дому дороге, – вы, конечно, разрешите мне опросить ваших слуг.
– С удовольствием, – ответил я, – впрочем, у меня небольшой персонал, так как я бываю здесь только время от времени. Садовник сегодня после обеда свободен. Осталась только горничная.
Я повел его в дом. Дженет работала в кухне, но тотчас явилась на наш зов. Она, как всегда, выглядела прелестно и держала себя сдержанно, но без смущения.
– Мы хотели бы знать, – спросил мой спутник, – был ли здесь кто-нибудь после обеда?
– Нет, сэр, только мальчик с курицей, которую я заказала хозяину на ужин.
– Не видали ли вы еще кого-нибудь поблизости?
– Никого, сэр.
– Слыхали ли вы что-нибудь, напоминающее револьверный выстрел?
– Нет, сэр.
– Уходили ли вы из дому?
Девушка покачала головой.
– Мне незачем было уходить из дому, сэр, – отвечала она, – у меня была работа на кухне.
Грэй кивнул, поставил еще несколько незначительных вопросов и отпустил ее. Вскоре после этого явились полицейский инспектор и врач. Я не сопровождал их к месту преступления, но тотчас же отправился в свою спальню. Я заглянул в нижний ящик, куда запер платье, бывшее на мне в момент побега. Ящик был взломан, платья не было. Я стоял перед загадкой. Кто-то проник в мою тайну. Я находился в опасности и, вероятно, не совсем еще избавился от нее. Я вновь сошел вниз, в гостиную, и позвал Дженет. Когда она вошла, я стал между нею и дверью. Она была у окна, так что я мог отчетливо видеть ее лицо. Снаружи, у кустов, находился полицейский инспектор, все еще погруженный в разговор с Грэем.
– Знаете ли вы об этом случае что-нибудь такое, чего вы не сообщили сэру Норману Грэю? – спросил я.
– Да, сэр.
Я посмотрел на нее, размышляя. Спокойная и приветливая, она стояла в сером свете сумерек. Ее глаза не опустились, встретив мой взгляд. Женские глаза до сих пор оставляли меня равнодушным, но на этот раз я заметил, что ее глаза были замечательно красивы. Зелено-коричневого цвета, они горели почти зловещим блеском. У нее были длинные ресницы и красиво изогнутые брови. У рта залегла страстная складка, которой я раньше не замечал. Изумительно сверкали ее пышные каштановые волосы.
– Скажите мне обо всем, Дженет, – приказал я.
– Сразу после того, как вы ушли из дому, сюда явился человек, который лежит теперь в сарае, и выспрашивал меня про вас. Он прошел в вашу спальню и хотел посмотреть платье, в котором вы вернулись из города. Он взломал нижний ящик шкафа и нашел его.
– В верхнем ящике находился револьвер, – заметил я вскользь.
– Я его нашла и спрятала.
– И после того, как он нашел мое платье…
– Он отправился к кустам, поджидать вас.
– Сказал он, что ему нужно?
– Он сказал, что он сыщик.
– И потом?
– Я пошла другой дорогой. И когда приблизилась к нему настолько, что не могла промахнуться, застрелила его.
Я человек, у которого храбрость сделалась второй натурой. Я видел людей, игравших со смертью, и, случалось, сам играл ею, как жонглер мячом; но никогда я не слышал, чтобы о ней говорили с таким равнодушием. За окном между деревьями все еще виднелись сыщик с моим спутником. В нескольких метрах от нас лежало тело убитого. Я наклонился вперед и пытливо посмотрел на девушку, стараясь объяснить себе почти циничную бесчувственность ее тона.
– Почему вы сделали это, Дженет?
– Потому что он сделал то, чего до него не посмел ни один мужчина, сэр. Он поцеловал меня в губы! Удивляюсь, что не убила его на месте!
– Не имели ли вы и других причин, Дженет?
– Я хотела спасти вас, сэр.
– От чего?
– От полиции.
![Лев Константинов - Схватка [Журнальный вариант]](/uploads/posts/books/270148/270148.jpg)
![Лев Константинов - Схватка [Журнальный вариант]](/uploads/posts/books/270165/270165.jpg)